Едва не оказавшись на том свете и видя такую преданность Милки, Сергей и думать забыл о Чухонке. Когда они после пережитых мытарств вернулись на родину, первым делом подали заявление в загс. История, начинавшаяся столь трагически, закончилась вполне счастливо. Сергей Львович понемногу возвращался к привычной жизни, а окружающие понемногу привыкали к его новой внешности – после пластической операции он выглядел несколько иначе. Насколько, судить не берусь, раз не только до, но и после не видела его ни разу, и тут всецело приходилось полагаться на Милкины слова, а она утверждала следующее: узнать его можно с трудом. Новая внешность подругу ничуть не печалила, теперь она любила Сергея Львовича со всем жаром души и больше не сомневалась в его искренних чувствах. Превратности судьбы, как известно, лучше всего помогают проверить наличие или отсутствие этих самых чувств, а подруга испытания выдержала с честью. Так что впредь я за нее могла быть спокойна: Милку ожидает замужество и, как следствие, тихое семейное счастье.

Оттого ее звонок сегодня, трагический голос вкупе со словами о неприятностях здорово напугали. Неужто Сергей Львович, выздоровев и оказавшись в привычной обстановке, забыл, чем обязан Милке, и вновь вспомнил о своей Чухонке? Нежелание подруги объяснять по телефону, в чем дело, беспокойство лишь увеличило. И я поспешила в кафе «Лотос», где мне было назначено свидание.

От моего дома до кафе далековато, и я, отправившись туда пешком, могла вдоволь поразмышлять о том, какие мужики неблагодарные существа и что нам, бедным женщинам, с этими существами делать. По мне, так посылать подальше.

Милку я увидела сразу. Она сидела за круглым столиком на двоих, выставленным вместе с еще тремя такими же прямо на улицу поблизости от входа. Осень в этом году на редкость теплая, но с утра накрапывал дождь, и остальные посетители предпочли помещение прекрасному виду, оттого подруга и пребывала в одиночестве, поджидая меня за чашкой кофе.

Сведенные у переносицы брови и сурово поджатые губы подтвердили мои худшие опасения. Я уже не сомневалась: неприятности связаны с Сергеем Львовичем, потому что, находясь в ожидании, когда счастливая невеста превратится в счастливую новобрачную, Милка ни на какие другие обстоятельства попросту не стала бы обращать внимание.

– Привет, – сказала я и заняла стул напротив, прикидывая, как половчее растолковать подруге, что от Сергея Львовича с его непостоянством надо побыстрее избавляться. Конечно, можно еще раз махнуть в Венесуэлу или в иное экзотическое место, но попадать в очередную аварию в целях собственной безопасности все-таки не стоит.

И тут Милка спутала все карты, заявив, что ее шантажируют. Объяснить, в чем дело, она не спешила, и я попыталась своим умом дойти, что она имеет в виду. Первой на ум пришла Чухонка. Должно быть, девица заявила, будто беременна, и Сергей Львович принялся метаться между двумя женщинами, одна из которых вернула его к жизни, а вторая готовится осчастливить наследником.

Милка помешивала кофе, чашка звякала. Я морщилась, потому что это самое звяканье действовало мне на нервы, но сделать замечание подруге ввиду драматизма ситуации не сочла возможным. Помучилась немного и сказала:

– Она беременна?

– Кто? – подняв на меня гневный взгляд, спросила Милка.

– Чухонка. Или есть еще кто-то?

– Смотри не накаркай.

– Тогда я ничего не понимаю.

Милка наконец отодвинула чашку и перегнулась ко мне.

– До тебя что, все никак не дойдет? Меня шантажируют. Требуют бабки.

– Кто?

– Откуда я знаю?

– Ладно, – вздохнула я. – Тогда другой вопрос. За что бабки требуют?

Подруга поморщилась и уставилась на меня, как будто прикидывая, стоит отвечать или нет.

– Сегодня позвонил какой-то тип, – неохотно начала она. – На рабочий телефон, так что номер не определился. И сказал, что моему будущему супругу будет интересно узнать, как я провожу время.

– Ты не запустишь в меня чашкой, если я спрошу: а как ты его проводишь? – настороженно спросила я.

– Я тебе не рассказывала, – глядя куда-то поверх моего плеча, ответила подруга. – Когда Серега заявил, что нам надо расстаться друзьями, потому что он полюбил другую, я познакомилась с парнем… Мне требовался мужчина рядом, чтобы не нажить себе комплексов.

– Кто ж спорит, конечно, требовался, – поспешила согласиться я.

– Ну вот… пару раз мы встречались. А этот тип сегодня сказал, что у него есть фотографии. Я его к черту послала, а он по электронке скинул мне фотку.

– Откуда у него фотка? Вы где встречались-то?

– Фотка сделана на пляже. Мы прогуливались вечером, берег пустынный, ночь, луна и все такое… Ну я и расчувствовалась. Короче, я верхом на этом козле, и мою физиономию разглядеть несложно.

– Ну и что? Если он выложит ее в Интернет, неприятно, но не смертельно. Поговори с Серегой. В конце концов, в то время он пылал страстью к Чухонке, и высказывать претензии просто глупо.

– Человеку его положения большая радость узнать, что все, кому не лень, могут лицезреть его будущую жену в таком-то виде.

– Переживет. Впредь не станет заглядываться на чухонок. К тому же всегда можно сказать, что это фотомонтаж и враги мелко пакостят под дверью. Расскажешь о звонке своему Сереге, и он сам разберется с этим умником. У вас есть служба безопасности? Им и карты в руки, – сказала я, понемногу успокаиваясь.

Оказалось, вздыхать с облегчением я поторопилась.

– Нет у нас никакой службы безопасности. И в Интернет фотографию выкладывать никто не собирается. Просто предлагает купить.

– По мне, так лучше все рассказать Сергею.

– Да что ты заладила, – прошипела Милка, чертыхнулась и продолжила: – Ладно, скажу как есть. Когда мы вернулись из Венесуэлы, мне позвонил Мишка. Тот самый тип, с которым я закрутила роман перед отъездом. Пришлось с ним встретиться, чтобы объяснить: на продолжение наших отношений ему рассчитывать не приходится.

– А по телефону сказать было нельзя?

– Чего ты цепляешься? Я хотела по-человечески… Он хорошо ко мне относился и вообще… между прочим, он классный любовник.

– Не сомневаюсь. И вы решили прогуляться вдоль реки, а тут луна, звезды и пустынный берег…

– Вот именно. Ну, я и решила, так сказать, напоследок…

– Это ты зря. Трахаться с одним мужиком, собираясь замуж за другого, опасно для замужества.

– Не грузи. Сама не знаю, что на меня нашло, – вздохнула Милка. – Он выглядел таким несчастным, было вполне естественно его утешить.

– Откуда Сереге знать, было это до поездки в Венесуэлу или после? Иногда и соврать не грех.

– Ага. Ты у нас умная, а я, конечно, идиотка, – скривилась Милка. – На фотке у меня волосы короткие, а подстриглась я после Венесуэлы.