– Подожди… Но я! Я могла бы…

– Ты остаёшься, – отрезает Гилберт. Его слова стеной повисают между нами.

До ушей долетает скрежет металла. Снаружи вражеские солдаты, они ищут меня, рыская у потайной двери. Должно быть, учуяли след.

Мои лёгкие стискивает страх, а Гилберт уже уходит к зеркалу.

Я испуганно вскакиваю, кидаюсь за ним, судорожно хватаю за плащ онемевшими пальцами. Жалобно прошу:

– Гилберт… Ты правда уйдёшь без меня? Ты говорил, что любишь… Пожалуйста, не бросай меня. Я же погибну одна! Я не смогу… Мы же пара!

– Пара? – Он резко поворачивается, смотрит в глаза. – А давай проверим?

Я не успеваю ничего ответить, как жених уже берёт мою ладонь, уверенно переплетает наши пальцы. Кожа к коже и никакой перчатки. Инстинкт требует забрать руку, но я сдерживаюсь, лишь испуганно задерживаю дыхание. Впервые я касаюсь рукой мужской ладони, вот так, без защиты…

Я принадлежу к расе травоядных оборотней. Для нас соприкосновение ладоней – это слишком важный жест. Даже интимный. Он может подарить счастье или разрушить жизнь. В некоторых семейных парах супруги до конца жизни не решаются снять перчатки, так боятся узнать, связывает ли их метка истинности.

И сейчас мне кажется, я чувствую зуд на запястье.

Мы стоим посреди горящего замка, усталые, в пыли, опустошённые горем, держимся за руки, считая секунды.

Раз-два-три…

Рука жениха горячая и сухая. Я тянусь взглядом к нашим запястьям…

Но там пусто. Чистая кожа, голубые венки.

– Видишь, – шепчет Гилберт, – наши руки сегодня впервые соприкоснулись, но метки не появилось. Значит, я не твой истинный.

– Мне это не важно! Мне не нужна…

– Хватит! – обрывает жених. – Неужели правда веришь в любовь? Это просто политика, Николь. Принцесса и будущий архимаг – удачная партия. Но Аштарии больше нет. Значит, и “нас” больше нет. Думаю, ещё и лучше, если ты останешься здесь… со всеми.

— Со всеми?

В одной могиле?

Я выдыхаю застрявший в горле воздух. Ищу в суровом лице тень сомнения, но нахожу только ледяную решимость. В тёмных глазах мага ни капли жалости. В них вообще нет ничего от прежнего Гилберта… Оказывается, я совсем не знала своего жениха.

Горько усмехаюсь и вырываю руку.

Смотрю на мужчину новыми глазами. В груди ширится пустота. По зеркалу за спиной Гилберта пробегает рябь.

– Твоя семья сама во всём виновата, – он словно оправдывается.

– Ты веришь в это?

– Руанд верит. Этого достаточно, – говорит жених.

Я качаю головой, вытираю слёзы. Усилием воли давлю истерику, прячу эмоции за сцепленными зубами, выпрямляю спину, хотя хочется согнуться в три погибели и рыдать до хрипов. Нет! Хватит! Не хочу быть жалкой. И так растеряла последнюю гордость.

– Не желаю тебя больше видеть, – шепчу. Мой голос сухой, как наждачка.

– Советую сдаться руандовцам, – говорит Гилберт. – Им нужен кто-то из королевской семьи, чтобы активировать родовой алтарь Аштарии. Ради этого тебя могут помиловать.

– Без тебя разберусь.

– Подумай, Николь…

– Исчезни! – шиплю я.

Гилберт в последний раз окидывает меня взглядом, а потом, развернувшись, касается чёрной поверхности зеркала. Та расходится кругами, словно вода.

Не оборачиваясь, мой теперь уже бывший жених шагает в зеркальную гладь. Та поглощает его, как вязкая смола и застывает неподвижной массой.

Всё, проход закрыт.

Я осталась совершенно одна. Ни семьи, ни дома, ни надежды.

Хочется расплакаться, как ребёнку. Но сколько ни плачь, никто не придёт меня спасти. Злым жестом вытираю слёзы. Что дальше? Куда мне идти? Как спрятаться от смерти? От волков жаждущих расправы? Если бы я владела магией, то обрушила бы замок прямо на головы захватчиков! Я бы дралась до последнего вздоха!

Одна из стен моего убежища содрогается от удара. С потолка падает каменная крошка. “Оборотни поняли, где меня искать и пытаются пробить стену!” – несутся испуганные мысли.

Ушей касается приглушённое эхо приказа, лязг доспехов, отголоски магического заклинания. Моё сердце бухается в пятки.

Я мечусь по сумрачной комнате, будто загнанное в угол животное. Трогаю зеркало, но оно неподвижно. Тогда подбегаю к дальнему углу, лихорадочно ощупываю каменную кладку, пока не нахожу едва выступающие отметки.

Мне почти не приходилось пользоваться тайными ходами, но я хорошо помню уроки отца. Дрожащими пальцами касаюсь шершавых бугорков, а затем рисую символ: круг и сломанную стрелу.

Раздаётся щелчок. Слава Богам! Стена отходит в сторону, открывая взгляду винтовую лестницу, круто уходящую вниз.

Проскользнув на лестницу, я судорожно пытаюсь закрыть за собой проход. Рисую символы, но от волнения ошибаюсь, начинаю заново: круг, стрела… Ну же! Наконец получается! Стена встаёт на место. Одновременно с этим в тайную комнату врываются солдаты Руанда.

– Она только что была здесь! – раздаётся рык.

Моё сердце стучит так громко, так надсадно, что мне кажется, оно выдаст меня. Я прислоняюсь лбом к холодному камню. Страх сковывает, пробирает до костей. Я кролик, затаившийся под носом у хищника. Дрожу от ужаса и не могу связно думать.

“Двигайся! Беги!” – приказываю себе. Пока мои враги заняты обыском комнаты, я начинаю спуск по лестнице. Сначала пытаюсь не шуметь, но вскоре плюю на осторожность и бегу, перепрыгивая ступеньки.

Меня то колотит от холода, то бросает в жар. В груди болезненно тянет, ноги в неудобных туфлях сбились в кровь. Я сбрасываю обувь и бегу босиком, не обращая внимания на холод.

Лишь на середине пути я понимаю, что лестница ведёт в подземные помещения, туда, где находится родовой алтарь. Меня пронзает мысль… даже если у меня нет магии – она есть в алтаре! Я могу активировать его и направить силу против врагов! А если не получится, то попросту уничтожу алтарь, чтобы он не достался захватчикам.

“Только бы псы Руанда ещё не добрались до храма”, – шепчу себе.

Наконец, ступени заканчиваются, и я упираюсь в стену. Нащупав в темноте подсвечник, поворачиваю его три раза вправо, дёргаю вверх. Стена отъезжает в сторону, и я выхожу под своды древнего храма.

Выдыхаю.

Следов захватчиков здесь нет.

Но расслабляться нельзя. Пара минут и оборотни сообразят, куда я сбежала. Сломают стену и нагонят. Перережут горло, или прежде поиздеваются? Говорят, у волков никаких моральных принципов, а пытки – их любимое развлечение.

Спотыкаясь, я бегу через храм. По сторонам ряды скамеек, стены украшены картинами, рассказывающими историю Аштарии. Здесь проводятся большинство значимых для королевства церемоний. Здесь я должна была выйти замуж за Гилберта…

Сам храм находится под родовым замком, в том самом месте, где был заложен первый камень Аштарии. Говорят этим камнем был драголит – осколок сердца дракона.

Мне вспоминается тихий голос отца,