Если бы Мамлеев имел нормальный рост, он бы своей головой закрывал стеклянный колпак на тумбе. А так Катя увидела – над его редкими волосенками подсвечивалась бархатная подушечка. А на ней – пустота! Корона исчезла!

Взгляд Екатерины изменился за мгновение. Сама она не кричала, а глаза вопили благим матом!

И Семен вдруг понял, что девушка смотрит не на его губы, не на нос, не на лоб, а несколько выше… Он оглянулся, замер, и его голосовые связки сами произнесли несколько слов, которые порядочный мужчина никогда не скажет при женщине…

В кабинете находилось несколько человек и муха, которая назойливо летала из угла в угол. Люди сидели тихо и никто даже не пытался прогнать зловредное насекомое или прихлопнуть его газетой.

Все сидели на краю своих кресел, готовясь вскочить при появлении генерала.

Всю бригаду Муромцева вызвали сигналом «Тайфун». Это означало, что каждый должен бросить любое свое дело и стремглав бежать сюда – на виллу «Икар», в коттедж за северной окраиной Южного Бутова.

Уже здесь в своем кабинете полковник Потемкин сообщил всем, что с минуты на минуту ожидается прибытие самого генерала Вершкова. Это тот, который их куратор из Кремля. Тот, от которого все зависит.

Майор Паша Муромцев на данный момент имел всего троих подчиненных. Они были хороши уже тем, что все разного возраста, различного пола и с неоднозначными способностями. У кого-то была сила в мышцах, у кого-то в мозгах, а один деятель предпочитал хитрость и сноровку.

Еще со школьных времен Павел привык давать людям клички. И часто из области зоологии… Вот полковник Потемкин напоминал ему козлика. Постоянная суетливость, доброта и покорность в глазах, а, главное – вечный страх перед начальством, которое готово сожрать вместе с рожками да ножками!

Генерал Тимур Вершков влетел в кабинет, как Чапаев в ряды наступающих беляков. Не хватало только бурки. Да и коня под ним не было…

Все вскочили, а Потемкин попытался доложить обстановку – не удалось! Тимур Аркадьевич мигом пресек это безобразие:

– Садитесь все! Некогда лясы точить… Вам поручается срочное дело чрезвычайной важности. Для таких заданий мы вас и создавали. На то вы и Служба особого назначения…

Прежде чем приступить к сути срочного дела куратор пять минут говорил об общих вопросах. Он усиливал ответственность, сообщал о сложностях мировой политики, о колебании цен на нефть… Было видно, что в свое время Вершков учился на политработника.

До этого Паша Муромцев всего три раза общался с генералом. Тимур Аркадьевич сразу напомнил ему жирафа. Возможно, из-за высокой фамилии. Возможно, из-за высокой должности. Но, скорее всего, из-за монотонности движений и взгляда – куратор на всех остальных смотрел с пятиметровой высоты…

Наконец генерал начал грустную песню о главном:

– Этой ночью негодяи украли корону Елизаветы… А ровно через неделю королева Голландии собиралась вернуть эту вещицу России. Более того – ее Величество должно вручить корону самому!

На последнем слове Вершков протянул руку вверх и так выразительно посмотрел на потолок, что все в кабинете привстали и глянули туда, где чернела дырка от бывшей люстры.

– Нам не нужен мировой скандал! И так все знают, что в России поголовное воровство. Но чтоб корону увести из-под носа Президента – ни в какие ворота не лезет! Ни в звезду, ни в Красную армию! И если кто узнает – вселенский позор на нашу голову…

Генерал сделал минутную паузу, во время которой все осознали важность задачи.

– Вам предстоит в считанные дни найти изделие и вернуть его на место… Голландцы пока не знают о нашей беде. Не в курсе и сотрудники музея, включая охрану. В теме только двое – директор Мамлеев и его научная сотрудница со странной фамилией Вайс… Начинайте работать немедленно! Счет идет не на дни, не на часы, а на минуты. Даже возможно – на секунды… Операция срочная, но очень секретная. Никому ни слова о короне.

Вершков дал отмашку, и все вскочили со своих мест. Вскочили и бросились к машинам. Музей-то в центре, а выехать из Южного Бутова не так просто – наверняка у Кольцевой дороги в пробку вляпаешься.

Умники из кремлевских коридоров лишь федеральные структуры Службы Особого Назначения разместили на Солянке. А боевое ядро – Московский отдел СОН должен ютиться здесь, на северной окраине Южного Бутова…

Уже выруливая из особняка, Муромцев подумал, что его ребята не первые, кто спасает королевские бриллианты. Очень давно французские мушкетеры успешно справились с этим делом. Но тогда пропали всего лишь подвески королевы, а тут – целая корона!

Катя Вайс волновалась, но не очень. А вот директор почти два часа был в трансе. Он тупо стоял перед тумбой и смотрел на стеклянный колпак, под которым краснел бархат с круглой вмятиной от короны.

Сначала Катюша пыталась расшевелить шефа словами. Типа – плюйте на все и берегите свое здоровье! Ничего, мол, страшного, что корона пропала – главное, что голова цела.

Слова на Мамлеева не действовали… Девушка начала трогать директора. Потом стала щекотать и обнимать.

Наконец она протиснулась между ним и тумбой, своим лицом заслоняя пустоту стеклянного футляра.

Его глаза оттаяли, когда он посмотрел снизу вверх и там увидел ее лик… Мужик сразу раскис, уткнулся в девичью грудь и заплакал.

Именно в этот интимный момент в парадный зал музея ворвался Муромцев со своей бригадой.

Вместе с ним сыщиков было четверо, включая оперработницу женского пола Ирину Багрову… При первой встрече Муромцев решил, что она похожа на рыжую Багиру. Правда, масть не совсем точная – на самом деле рыжинка в волосах Ирины Романовны была чуть заметна. А вот что-то от пантеры у нее действительно было. Гибкость тела, мягкость походки, а еще кошачья хитрость и полнейшее самодурство… Я, мол, дикая пантера и гуляю сама по себе!

Еще в бригаде был Лев Кузькин – сорокапятилетний опер, проходивший под кличкой Зубр. Очень даже похож – такой же напор и широта взглядов.

Четвертый – криминалист по фамилии Хилькевич… Кто не знает, так это чисто белорусская фамилия!

Охрану в каминный зал не пустили. Эти коротко стриженные ребята оставались в холле, даже не зная, что за их спинами совершилась кража века…

Вадик Хилькевич начал действовать первым. Он бродил по залу и в подозрительных местах размахивал огромной мягкой кистью, опыляя поверхности и выявляя отпечатки.

Лев Кузькин сразу увлек научную сотрудницу Вайс в дальний угол. Он усадил девицу на низкий пуфик, навис над ней, как зубр над клевером и начал допрос.

Почти одновременно капитан Багрова утащила директора в другой угол… Все правильно! Так и договаривались, что при возможности мальчики допрашивают девочек и наоборот.

Муромцев сразу понял, что от этих допросов не будет никакого толка. Оба скажут, что вчера вечером корона была, а сегодня пришли – а ее и нет! Просто кошмар и тихий ужас… Это так, но допрашивать эту парочку все равно надо. Вдруг что-нибудь и припомнят…