Самого Игоря защищала сталь, под броней шли два слоя плетеного наноасбеста, ближе к телу – плотное, без зазоров, плетение кварцевой нитью, но и то…

Грудная клетка парня лопнула, из разъехавшейся раны торчали желтые ребра. Игорь никак не мог привыкнуть к тошнотворному запаху подгоревшего тела. Маслянистый, жженый душок проникал даже сквозь фильтры. Сколько Баталов ни попадал, в горле тут же начинало щекотать, мятный аэрозоль лишь усиливал эффект удушливого смрада. Вдохнув кислорода, Игорь откинул защитный щиток и отвел маску. Один раз он уже напрочь заблевал себе шлем.

Присев, Баталов откинул забрало с лица мертвеца. Перед космодесантником лежал мальчишка с открытым ртом. По-детски припухлые щеки стягивала корка термических ожогов. Пареньку было лет тринадцать, от силы четырнадцать. Рослый, но практически без мышц, он был истощен до дистрофии. Бледная шея жалко торчала из воротника куртки.

Игорь узнавал почерк сепаратистов: поснимали с трупов всякое рванье, вооружили чем попало, накачали психостимуляторами вместо каши и послали в бой вчерашних школьников. Скоты!

Запудрить мальчишкам мозги недолго. Мирное население никуда не ушло, просто не успело, люди прятались по подвалам, откуда сепаратисты и выдергивали последних «героев».

Игорь опустил на мертвое оскаленное лицо подростка щиток забрала. Парень вышел на защиту «плазмы» один, значит, прикрывать его было некому. За орудием остался лишь стрелок, если и был помощник, то раненый.

Юные борцы за «свободное оружие», или, как они сами себя называли на экстремистских сайтах Галанета, «свободники», – на их месте Баталов давно бы сбежал от излучателя к мамке. Зермина капитулировала. Они что, новостей не знают?

Допотопная рация в боковом кармане пожарной куртки не работала. Выбила плазма. Еще раньше Игорь заметил на голове у мальчишки проплешины.

Баталов поднялся на четвертый этаж через дыру в потолке – подтянулся на ручных усилителях. Башню плазмогана у окна долго искать не пришлось, подобную махину трудно не заметить. Выпустив магазин карабина в цель, Игорь ждал, что стрелок запаникует и выйдет на него сам. Обезоружить подростка не составит проблем. Но с нервами у «свободника», видимо, было все в порядке. Или со стимуляторами.

Баталов подкрался почти бесшумно, насколько позволял громоздкий экзоскелет. Стрелок сидел за плазмоганом. Ствол излучателя, закрытый поверх брони термозащитным кожухом, слабо шипел. «Свободник» остужал орудийный канал. На площади, видимо, кто-то появился, парень в кустарном асбестовом жилете на голое тело прильнул к рамке прицела. Качнулась подвижная часть излучателя. Скорострельность плазмогана – до трех выстрелов в минуту, но это при условии, что орудие обслуживают двое.

– Парень, бросай плазму! – крикнул Игорь. – Зермина капитулировала! Вали домой!

Оборачиваясь, «плазматик» вскинул бластер. Падая на пол, Игорь выстрелил на упреждение. Лазер беззвучно пробил тело мальчишки. Он остался сидеть, как сидел, перед смотровой амбразурой, потом плешивая на затылке белесая голова медленно пошла вниз, ткнулась в приборную доску. Из руки выпал, стукнул об пол бластер.

– Что же ты… – Игорь поднялся. – Нужно было домой… сопляк.

И вновь – тонкая нить тошноты у горла. Маслянистый, еле-еле уловимый, но липкий, вездесущий, словно пропитавший воздух, экзоскелет, волосы, руки Баталова смрад. Запах горелого человеческого мяса. Они все были пропитаны им на Зермине с ног до головы, на этой суперсовременной войне. Или им это только казалось. Стоило раз вдохнуть, и начинается паранойя…

Шлем прыснул аэрозолем. Горная мята.

Алый глазок на накопителе плазмогана загорелся зеленым, излучатель был готов к стрельбе. Игорь глянул в рамку электронного прицела. По краям площади крались космодесантники, вертели головами, но «свободники» отлично замаскировали излучатель.

Игорь потащил труп из бронированного кресла, неожиданно мертвое тело зацепилось рукой за плазмоган. Кисть стрелка охватывал магнитный наручник. Сепаратисты приковали мальчишку к колодкам стабилизатора.

Сколько провоевали эти парни? День? Несколько часов? Им, видимо, казалось, что они только и будут заниматься тем, что героически превращать врагов Зермины в пар. Но один выстрел – одна жизнь, два выстрела – две жизни. Их жизни.

Игорь заметил на полу идущие под плазмоган провода. Излучатель заминировали. Еще один фирменный знак «свободников». После подписания капитуляции не сложившие оружие сепаратисты объявили, что заминировали столицу и несколько мегаполисов и что города взлетят на воздух вместе с оставшимися в них жителями, если оккупанты – земляне и прочий федеральный сброд – не уберутся с суверенной Зермины!

В своих обращениях в Галанете главари банд не скупились на лозунги, а между тем, если угрозы не были блефом, взяли в заложники собственное население.

Озверевшие, ослепленные ненавистью, они расстреливали выходивших из подвалов мирных жителей, когда федералы начали эвакуацию. О саперах и говорить было нечего. Вот и пришлось зачищать кварталы.

Игорь спустился на первый этаж, к десантникам. Очень осторожно, чтобы не поджарили на луче свои. Постоянное напряжение… Внешне это никак не проявлялось, но на протяжении вот уже восьми месяцев Баталов был словно взведенная пружина. С того самого момента, как ступил на планету. Парни во взводе тоже были на пределе, постоянно сидели на стимуляторах, и каждый день кто-нибудь уходил…

Зермина восстала после того, как опытный образец устройства ДОР-1 – допуска к оружию – был установлен на бластер, и тот успешно прошел испытания. Теперь оружие, сканируя психику бойца, определяя уровень агрессии, само давало разрешение, стрелять из него или нет. Вплоть до отказа в боевой обстановке.

Не всем это пришлось по вкусу, а когда стало ясно, что допуск коснется всего оружия, включая средства массового поражения, всех сфер жизни – армии, полиции, спецслужб, – то зерминцы взялись за пока еще «свободное» оружие, заявив о суверенитете.

Плазмоганом занялись саперы. Из подвальных окон-щелей вылезали испуганные зерминцы. Дети в термоленте поверх рук, ног, курток, похожие на ожившие мумии. Космодесантники совали в обмотанные ладошки протеиновые брикеты, фляги с водой, затем двинулись дальше – отрабатывать район за площадью.

Рассматривая развороченную ударами протонных боеголовок улицу, почерневшие остовы разрушенных зданий через прицел лазерной винтовки, Игорь вдруг понял, что создатели ДОР-1 правы: оружие развивалось гораздо быстрее, чем человек. За бластерами и лазером, не успеешь оглянуться, придет нечто еще более мощное. Если звездные войны воняли горелым мясом, чем будет пахнуть будущее его, Игоря Баталова, детей?

Ученые ставили оружие под контроль. Оснасти лазерную винтовку Баталова ДОР-1, и система не позволила бы Игорю убить вчерашних школьников. Поставь допуск на плазмоган, и мальчишки не смогли бы лишить жизни космодесантников.

При высоком уровне агрессии допуск просто блокировал оружие. А война – это сплошная безудержная агрессия, концентрированная, без градаций. Вот они идут сейчас, всматриваясь в окна, чем больше агрессии, тем лучше. С допуском всем придется расслабиться, сбросить напряжение, только защищаться, а не нападать. Добрая война.