– Ой, да куда ж я денусь, раз главный просил, – закатила глаза в ответ на Танечкин выпад, – у вас же тут без меня черти что творится, никакого порядка. Люся, ты зачем на шкаф залезла, кто мне ассистировать будет?

Полковнику определенно не понравилось, что его игнорируют, и он поспешил вмешаться в беседу:

– Это что, ваш врач? – произнес, повторно оглядывая Марьяну.

– Да, она как раз дочь вашу должна оперировать, Марьяну Николаевну специально вызвали, – снова влезла Танечка.

– Вот эта пигалица в кожаных штанах? – полковник пошел красными пятнами от возмущения, – да никогда в жизни я не доверю жизнь ребенка этой престарелой байкерше, где главврач этой больницы.

Медсестры замерли, ожидая дальнейшего развития событий, зная крутой нрав Марьяны ожидали, что сейчас рванет бомба.

Марьяна набрала в грудь воздуха, приблизилась к полковнику и, тыкая пальцем в грудь, начала отповедь:

– Ах ты солдафон несчастный, если бы ты по ночам дома ночевал, а не радисток в части тискал, то доченька твоя распрекрасная не каталась по ночным трассам с байкерами, а спала дома и не надо…

Продолжить Марьяна не успела, в приемный покой ввалились одновременно родственники Гарика, армянская их часть и начальник полиции города со своим другом – начальником ГИБДД.

– О, цирк с конями подвалил, точнее кони без цирка, – прокомментировала их появление Марьяна, – вы где ходите, мы вас тут заждались, вон успели даже с полковником любезностями обменяться.

Начальник ГИБДД сразу выдвинулся вперёд в сторону полковника:

– Товарищ полковник, отпустите девушку, – глядя на вояку прожигающим взглядом, выдал сходу.

Полковник в пылу пререканий не заметил, как схватил Марьяну за предплечья и крепко сжал. Сама же Марьяна на боль от хватки полковника внимания обратила мало, обратилась к начальнику ГИБДД:

– Державин, вот ты знаешь, почему мы с тобой десять лет назад как развелись, так мало общаемся?

– Ты это сейчас хочешь выяснить? – задал Влад уточняющий вопрос, понимая, что если Марьяна начала говорить останавливать ее бесполезно.

– А развелись мы потому, что ты вечно лез в мои дела и стремился решать все за меня, вот чего ты сейчас прицепился к полковнику, мне может, нравятся его сильные руки, меня, знаешь ли, давно никто такими крепкими руками за тело не трогал.

– У тебя же синяки останутся, – оправдывался Влад.

– Так то ж буквально следы страсти, давайте полковник, оставьте на мне больше меток самца, – чуть хрипловатым голосом, имитирующим страсть, обратилась к полковнику.

Тот чуть не подскочил на месте, резко разжал руки, удерживающие ее, и отодвинулся в сторону.

– Вот видишь, Державин, я сама справилась, а ты иди Люсе помоги, она у нас девушка беззащитная, ей как раз такой мачо как ты нужен, она давно по тебе сохнет, и борщи варить умеет и пироги печет, все как ты любишь.

Люська, сидящая на шкафу, от такой рекламы густо покраснела и опустила глаза вниз, боясь встречаться с окружающими взглядом.

– Марьяна, кхм, Николаевна, – раздался строгий окрик Субботина, – вы кажется торопились на операцию, так идите, мы тут пока с потерпевшими разберемся.

– Так я без медсестры оперировать не могу, снимите кто-нибудь девушку со шкафа, Державин, – строго обратилась к бывшему мужу.

Тот пошел в сторону медсестры. Он, конечно, был чуть ниже полковника, но по силе ему не уступал, потому протянул руки, подхватил миниатюрную девушку за талию и легко снял со шкафа, поправил медицинскую шапочку, съехавшую на бок и подтолкнул к Марьяне.

– Все, живо в отделение, – скомандовал Субботин.

Полковник встал у них на пути:

– Я свою дочь этой не доверю.

– Виктор Алексеевич, – обратился к нему Субботин по имени, – Марьяна Николаевна опытнейший хирург, у нее только язык ядовитый, а руки у нее золотые, я тебе ручаюсь, что если кто и может твоей дочери помочь в этой больнице, то только она.

Полковник к словам Субботина прислушался, но пока сомневался, тот понимал, что нужно додавливать и продолжил:

– У нее только внешний вид специфический, а квалификация высокая, давай, не мешай людям работу делать, пойдем лучше обсудим ситуацию.

– Пока не будет известно что с Леркой, я отсюда не сдвинусь.

– Степан Алексеевич, собирайте всю эту шайку лейку и идите в кабинет главврача, он все равно на операции будет, там пообщаетесь, – распорядилась Марьяна.

Глава 4

– Марьяна Николаевна, сразу в моечную? – сухо спросила Люся, шагая рядом с Марьяной по коридору хирургического отделения.

– Люсь, ну чего ты надулась как мышь на крупу? Ну, сказала я Державину, что он тебе нравится, так небо на землю не рухнуло.

Людмила продолжала шагать молча, не реагируя на выпады доктора.

– Подумаешь при всех, пусть знает, а ты бы предпочитала и дальше в тихушку по нему вздыхать. Люся, Державин он зверь такой, его как быка за рога брать надо и вести в сарай, сам добровольно он уже десять лет никуда не идёт.

– С вами же пошёл.

– Это он по молодости и глупости, ой да что врать-то, по-пьяни мы поженились, на годовщину свадьбы Субботина с Наташкой, а потом два года развестись времени не было, то у меня дежурство, то у него аврал.

– Вы не говорили, что по-пьяни, и потом, он вас наверное до сих пор любит, а мне как-то в кровати втроём тесно кажется.

– Это с кем втроём? – не сразу сообразила Марьяна.

– Ну как же: он, я и ваша тень.

Марьяна поперхнулась воздухом:

– Ну, хорошо, что хоть ни тень отца Гамлета, как выдумаешь, нет там давно моей тени, там уже давно инспекторша по делам несовершеннолетних лежит, и причем ни как тень, а вполне в натуральном теле.

– Тем более у меня шансов нет, – скисла Людмила.

– Люся, ты же не глупая девушка, симпатичная, откуда такая неуверенность в себе, давай, собирайся в кучу и вперед на баррикаду под названием Державин, не такая уж он и неприступная крепость, какой кажется. Господи, до чего дожила, собственного бывшего мужа сватаю, – стукнула себя ладонью по лбу, останавливаясь напротив смотровой, – ладно, я на две минуты к Гарику и в операционную.

Гарику медсестра делала капельницу, тот лежал на кровати.

– Ну, что, доигрался? – не обращая внимания на медсестру наехала на парня Марьяна, – я тебя предупреждала, сам угробишься, это хрен с ним, дурака не жалко, но ты же девчонку умудрился покалечить, ты хоть знаешь чья она дочь?

– Знаю я всё, – буркнул парень.

– Ну, так вот, там папка ее в приемном покое рвал и метал, сейчас сидит в кабинете главврача с твоим папашей и Субботиным тебя дожидаются, так что думай,