свет падал только из соседней комнаты на ее лицо. Я неохотно сказала:

– Мы собирались уехать к матери. Вот и все.

– Она же живет в другом городе.

– Ну и что, тут недалеко…

– Мама живет в Имадэме, – успел вставить Аарон, прежде чем я заткнула ему рот.

– Имадэм?! – переспросила Камила, вздернув брови. – Это тысячи километров отсюда.

– Сядем на самолет.

– Тебе даже 15 еще нет, и денег, судя по всему, тоже.

– На поезд.

– То же самое.

– Автостоп, – упрямо сказала я.

– Аелет, ты с ума сошла? Ты собираешься преодолеть пару тысяч километров, без денег, документов и взрослых, зато с маленьким ребенком?

– Что мне остается делать?? – спросила я громче, чем собиралась.

Аарон испуганно смотрел на меня. Почувствовав это, я добавила:

– Прости. Ты права, это дурацкая затея. Ложись спать, утром мы поедем домой.

Я хотела обойти ее, но она задержала меня, взяв за предплечье.

– Погоди. Я пойду с вами.

– Что?

Она спокойно повторила:

– Я пойду с тобой. Втроем лучше, чем вдвоем, да? И деньги у меня есть.

Я покачала головой.

– Не нужно. Это только моя проблема.

– Ну, раз ты пришла сюда, значит не только твоя.

– Родители тебе не разрешат.

– Я не собираюсь их спрашивать.

Я уставилась на нее.

– Ты серьезно?

– Ну да.

– Почему?

Посмотрев на меня с недоумением, Камила ненадолго замолчала. Наконец она выдала:

– Потому что мне казалось, что мы друзья.

Я не ответила, только молча кивнула. Одноклассница отвернулась и, выйдя из кухни, собрала вещи. Мы выскользнули из дома, окунувшись в теплую летнюю ночь.

Глава II

Кроме нас на слабо освещенной улице никого не было. Шевелились только наши тени в окружении света от фонарей, раздавались лишь наши шаркающие шаги и болтовня Аарона.

– Куда мы опять идем? – спросил малыш, еле поспевая за нами.

– Помнишь, ты говорил, что хочешь к маме? – уставшим, но мягким тоном спросила Аелет. – Мы поедем к ней.

Аарон издал дикий клич радости, постепенно перетекший в зевок.

– А через сколько часов мы придем?

– Через много.

– Сколько точно?

– 525, – бросила Аелет через пару секунд раздумий.

Братишка разинул рот.

– Это же даже больше, чем 12!

– Абсолютно верно.

– Я хочу спать, – заявил наконец малыш.

Его сестра вздохнула и водрузила его себе на спину. Аарон уткнулся щекой в ее кофту и мгновенно заснул. Я посмотрела на наручные часы.

– Вокзал откроется только часа через 3. Надо сесть и отдохнуть где-нибудь.

Выбор пал на парк. Он был недалеко от моего дома, и мы дошли быстро. Просочившись через высокий узорчатый забор, мы начали искать, где прикорнуть. Так как парк у нас был под стать городу – полудикий и никому не нужный, мы быстро нашли себе подходящую лавочку под сенью деревьев. Положили беспробудного Аарона себе на колени и наконец выдохнули. Скоро глаза привыкли к полутьме и я узнала полянку, на которой мы с братом гуляли иногда. Кажется, в тот его день рождения мы даже сидели на этой самой лавочке. Он пошел гулять с одноклассниками, и взял меня заодно. Его приятели, дети старше меня на 3 года, решили пойти на какой-то страшный аттракцион. Ему хотелось, я видела. Они и меня уговаривали пойти, но я испугалась. Камиль не мог оставить меня, ребенка, одну. “Ладно, ребята, идите. Я посижу”. Они не заставили просить себя дважды. Их радостные крики долго доносились до нас. Я ничего ему не сказала, но он почувствовал. “Что с тобой, шкет? Я все равно не хотел идти. Представляешь, что было бы, если бы после торта меня начало швырять туда-сюда?” Я засмеялась, и стало легче.

… Воспоминания будто унесли в детство, но один взгляд на дремлющую рядом Аелет вернул к реальности. Под опухшими темными глазами круги, видные даже сквозь смуглую и загорелую кожу. По простой, скорее всего, домашней одежде видно, что выбирать времени не было. Короткие черные волосы выбились из хвостика. Одноклассница никогда особо не следила за своим внешним видом, но сейчас от нее и Аарона за километр несло потерянностью и брошенностью. Пожалуй, единственное, что ей не удалось подделать. В голове не переставая крутилась мысль: я не заметила. Мы виделись каждый день, часами сидели бок о бок и обходили все закоулки города, и ничего не было. Ни страха, ни злости, ничего. Возможно, поэтому я не задумываясь пошла с ними – чтобы не чувствовать себя таким плохим другом. Неважно, считает ли она меня им вообще, я не могу иначе. Но что теперь будет? Мы спим на скамейке в парке, родители об этом не знают и никакого плана у нас нет. Страх перед неизвестностью сгустил темноту вокруг. Все больше никогда не будет как раньше. И мы тоже. Я думала, что хорошо ее знаю.

В половину 6 утра я растормошила их и мы пошли дальше. На востоке забрезжил рассвет, заездили машины, люди торопились на работу. В кармане сумки зазвенел мой телефон. Папа. Я покосилась на Аелет. Не обратила внимания, или, по крайней мере, не подала виду. Я сбросила вызов. Она остановилась:

– Камил, хватит. Проводи нас до вокзала и иди домой. Ты проявила заботу, я оценила. Спасибо. Но я не хочу втягивать тебя в это.

– Думаешь, я ради демонстрации это делаю? – Я повернулась к ней. – Аль, я хочу помочь. Что ты будешь делать одна? Даже если я дам тебе денег на билеты, куда ты без документов денешься?

– А твое присутствие как поможет?

Аарон, сонно зевая, по дороге подбирал уже подернутые желтизной листочки. Я ответила не сразу.

– Ну, во всяком случае, если что-то случится, то случится с обоими.

Она молча кивнула и пошла дальше.

– Так что будем делать?

Одноклассница пожала плечами.

– Я думала, получится пройти зайцами.

– Как это – зайцами? – поинтересовался Аарон.

– Выражение такое, – отмахнулась Аелет.

– Можно, конечно, но… – протянула я. – Вряд ли получится. Рискованно как-то.

Аелет прищурилась.

– Знаю.

У нее на душе стало тяжело, и я почувствовала. Я пожалела, что заговорила об этом. Что ж, потом виднее станет. Мало ли, что может случиться. А пока мне захотелось ее отвлечь.

– Ну и ладно, выкрутимся, да? – Я обхватила ее рукой за шею. – Выкрутились же, когда язычница нашла мою тетрадь у тебя. Помнишь?

Одноклассница улыбнулась.

– Да. Что я тогда сказала? “Она попросила меня передать, а у меня времени не было”? Думаешь, она поверила?

– Навряд ли. Ну и пускай. Главное, не влетело.

– Да, повезло. А то у тебя видон такой был, как будто ты вот-вот откинешься.