решил взять в эту зону турнира, была Осветительная ракета с ограниченной площадью действия. Если б я хоть примерно понимал, где укрылся враг, она могла бы помочь. Хотя не факт, одернул я сам себя. Против чар сокрытия высокого ранга или золотых доспехов с высоким уровнем маскировки она б не потянула. Ну и что же мне делать?

В раздражении, не выдержав, я с размаху пнул кусок земли, отлетевший далеко вниз. Каким же бредом я занимаюсь сейчас! Меня буквально распирало от злости на все происходящее здесь. Ну почему так, почему сейчас, когда дорога буквально каждая минута?! Я уже потерял два часа на метания по всей локации, а сколько еще времени уйдет на розыск соперника? При этом я даже в принципе пока не знал, с чего и как начинать этот самый поиск. От гнева снова со всей силы пнул валявшийся рядом кусок гриба и отправил его в полет…

* * *

«Пролетел!» – Стаф облегченно выдохнул, проводив взглядом пронесшуюся в небе золотистую стрекозу, и натужно втянул в себя воздух. До этого он боялся даже дышать. Кто знает, какие способности и усилители у этого вояки? А то, что это серьезный боец, он понял с первого взгляда, едва заметил его в небе. Доспех четырех стихий, Вертанская Шестикрылка под седлом, едва заметное марево защитных аур и крохотная пирамидка, парящая в районе плеча. Все вместе – тысяч двести пятьдесят, не меньше, за это он был готов поручиться… А тут еще Кондор и какой-то ворон, возникшие в небесах, начали активно рассекать небо, и он догадывался в поисках кого.

Хаосит чуть повернулся, пытаясь вытянуть покалеченную ногу вдоль тела, и сразу же за это поплатился резкой болью в боку, пронзившей все его существо. Не выдержав, он тихо застонал – разбитые ребра живо напомнили о себе.

Кондор продолжал кружиться рядом с его убежищем, явно изучая каменных великанов. «Этот идиот что, решил напасть на них?» – Стаф даже покачал головой, желая удачи незнакомому Игроку. Это благодаря этим каменным ублюдкам он, покалеченный, застрял здесь. Его скаковую жабу буквально в лепешку раздавило куском скалы, брошенным одним из гигантов, а его самого снаряд выбил из седла, отбросив далеко в сторону. Часть удара принял на себя доспех, но Стальная чешуя смогла лишь частично погасить его силу, спася хозяину жизнь, но не защитив от травм и переломов.

Отброшенный неимоверным ударом, он улетел далеко в заросли грибов. В стволе одного из них Стаф и нашел себе укрытие, вспоров кинжалом ножку повалившейся на землю от старости поганки-переростка. Оглушенный атакой и болью, с трудом заполз внутрь, разгребая в стороны сопревшую труху. Пара движений ножом, и он обзавелся крохотными отверстиями для наблюдения за каменными гигантами. После броска глыбой те снова замерли, словно раздумывая, что им делать дальше. И вернулись к поеданию скалы только тогда, когда убедились в отсутствии нарушителей на их территории.

Эта обманчивая неподвижность и обманула его изначально, заставив направить Квашу в их сторону. Тут почти не было мелких глиняных тварей, успевших уже изрядно замучить постоянными нападениями. У него не было оружия, способного справиться с ними, и все, что он мог – это направлять своего скакуна подальше от местных обитателей, просто удирая от возможных врагов, и продолжать поиски заветной двери выхода из турнира. Эта тактика помогла ему на первом этапе, и он надеялся, что поможет и здесь: Стаф просто-напросто сумел пережить своих врагов, поубивавших друг друга или погибших во время испытаний.

Всё, чего он хотел – это найти точку выхода и убраться отсюда навсегда. Но не повезло. И теперь он здесь застрял между каменными гигантами с одной стороны и соперником-Игроком, сейчас мечущимся в небе, с другой. Когда он прочитал в Книге сообщение от распорядителя турнира, что поединок начался и эту локацию сможет покинуть лишь один из участников, Стаф, не выдержав, беззвучно засмеялся, на миг даже забыв о клокочущей боли в боку, о сломанной ноге и свернутой на бок ступне. Он смеялся от всей души, последним смехом обреченного, стоящего на эшафоте, понимая, что завтрашнего дня для него нет.

Невольно вспомнилась старая легенда про путника, убегавшего от волков по горной тропинке и сорвавшегося вниз. В последний момент тот успел ухватиться за ветвь старого куста. Вверх он не мог забраться из-за серых хищников, внизу острые камни. И в отчаянье путник начал обирать ягоды с куста, спасшего ему жизнь, наслаждаясь последними минутами.

Ягод у него нет, но есть то, что по-настоящему бесценно: его жизнь и воспоминания о прошлом. И ему было что вспомнить…

* * *

– Стой, не двигайся.

Волк, повинуясь моей команде, замер, хотя было видно, как ему хотелось бежать при виде приближающихся глиняных элементалей. Но прямой воли Игрока он ослушаться не мог, поэтому зверь обреченно улегся на землю, прикрыв лапой морду, явно не в силах смотреть на беспрепятственно подбирающихся к нему врагов. Один из грязевиков, широко размахнувшись, запустил по моему помощнику комком грязи. Бывший до этого частью элементаля, тот, ударив Волка, повалил хищника на бок. Густо обляпав зверя, глина тут же начала стремительно застывать, покрывая тело прочной коркой, мешающей возможному бегству. За первым броском последовал второй. И теперь мой разведчик напоминал собой скорее бесформенный комок глины, чем живое существо.

«Ну и что же вы будете делать дальше?» – с интересом продолжил наблюдать сверху за происходящим я. Ради понимания дальнейших действий грязевиков, все это и было затеяно.

Трое элементалей, выползших из грязевой лужи, едва почувствовав рядом живое существо (а оболочки у духа вполне материальные), неторопливо добрели до скованного застывшей глиной Волка, подхватили его и направились вместе с ним к росшей неподалеку рощице больших белых грибов с островерхими шляпками. Добредя до них, один из элементалей вырыл глубокую дырку под корнями гриба, куда и затолкал пойманного ими зверя. А после, заткнув выкопанную дыру и утрамбовав землю, грязевики направились назад к луже, из которой они и выползли.

«На удобрения, значит, пускаете, для грибов», – понял я, отзывая назад духа, пока тот не погиб.

«Что думаешь?» – спросил я у Тайвари, как и я наблюдавшей за всем происходящим внизу.

«Сомнительно, что какое-то живое существо могло после пленения долго прожить при отсутствия воздуха, к