– Нет.

Юрист поднял на босса изумленные глаза:

– Но почему?

– Я же сказал, ты свободен.

Когда Кристофер все-таки вышел, Лоренцо наконец подошел к бару и налил себе бокал виски. Вернувшись к роскошному виду в окне, он поднял бокал и сделал большой глоток. Тепло растекалось по нутру, и Лоренцо как будто вновь почувствовал себя человеком. Острые углы начали сглаживаться, и даже новости в прессе о предстоящей свадьбе его бывшей… его нынешней жены с известным манхэттенским адвокатом уже не отзывались в душе острой обидой.

Он молча наблюдал, как на город опускается вечер. И думал о своем долге перед династией Риччи. Сделка на пятнадцать миллиардов почти у него в кармане. Сделка, которая сделает отели «Риччи» первой сетью гостиниц класса люкс в мире.

И тут, снова как снег на голову, Энжи.

* * *

Энжи приняла от бармена бокал шампанского и отпила. Она смотрела на людей в коктейльных нарядах, заполнивших начищенную до блеска галерею искусств. Свет от античных люстр отражался на мраморных полах, падая под углом на развешанные по стенам произведения искусства. Идеальный фон для вечера в честь их с Байроном помолвки.

Но тогда почему ей словно не хватает кислорода? Откуда это странное чувство тревоги и предчувствие чего-то необъяснимого? С чего бы вдруг? Она – молодой, но подающий надежды дизайнер. Она живет и наслаждается свободой, которая так много для нее значит. В конце концов, она из рода Кармайклов. Чего еще можно желать от жизни?

И все же чего-то будто не хватает.

Энжи убеждала себя, что это никак не связано с человеком, который последние годы, как коршун, нависал над ее счастьем. Который показал ей, что это значит – иметь все. Мужчина, который дал ей это «все» и забрал в мгновение ока.

Она глубоко вдохнула воздух, которого в галерее оставалось все меньше.

Можно воспользоваться моментом, пока Байрон общается с коллегой в другом конце зала. Пробравшись сквозь галдящую толпу мимо джазового ансамбля, она поднялась по узкой лестнице и вышла на террасу.

Жар еще не остывшего летнего воздуха мгновенно ударил в лицо. Энжи поставила локти на теплые перила, втянула вечерний воздух.

И вдруг ощутила до боли знакомый запах. Запах из прошлого. Запах мужчины. Когда ее сердце пропустило пару ударов, она повернулась. Перед ней стоял темноволосый мужчина с оливковой кожей, одетый в дорогой, идеально сидящий костюм. Энжи подняла взгляд на его темные глаза – предательские, обманчивые, как черный лед. Она посмотрела на римский нос Лоренцо, его волевой подбородок и чувственный рот, который может довести до божественных наслаждений, а через минуту смертельно ранить.

На долю секунды ей показалось, что это воображение играет с ней злую шутку. Что его на самом деле нет на этой террасе, и это лишь фантазия ее уставшего в последние дни мозга. Да, конечно, он прочитал о ее предстоящей свадьбе и решил опять все испортить.

Энжи так резко прижала к груди бокал шампанского, что несколько капель брызнули ей на платье. Она по-прежнему фантазировала о нем. Представляла, что он мечтает о ней и хочет ее, как в день их свадьбы.

Но Энжи прекрасно знала, что и в день свадьбы он не хотел ее. Реальность не шла ни в какое сравнение со сказкой, которую она до сих пор рисовала в своей голове. Для него их женитьба была политическим ходом. Ему всего лишь требовался наследник. И когда она потеряла ребенка, реальность предстала перед ней в самом мрачном свете. Он просто бросил ее за ненадобностью.

Собравшись с силами, чтобы устоять на ногах, Энжи глубоко вздохнула:

– Лоренцо, что ты здесь делаешь?

Его фатально красивые губы сложились в некое подобие усмешки.

– Даже не поздороваешься? Не скажешь, как хорошо я выгляжу? Может, хотя бы спросишь, как дела?

Энжи стиснула зубы:

– Ты без приглашения ворвался на мою помолвку. Понятно, что ты пришел не за любезностями. Любезности были тебе не нужны уже на третий месяц нашей совместной жизни.

– Неужели мы так долго прожили вместе? – сказал Лоренцо, скрестив руки на груди.

Было сложно не вспомнить, какие мускулы скрывает его костюм. Дело совсем плохо – бывший муж теперь казался еще более привлекательным. И куда более опасным, чем при знакомстве.

Лоренцо пожал плечами:

– Прости, что без предупреждения, но нам нужно обсудить одно дело.

Энжи нахмурилась. Все их дела давно остались в прошлом.

– А нельзя сделать это по телефону? – спросила она, взволнованно глядя на вход в террасу. – Байрон тебя не…

– Никто меня не видел, – перебил Лоренцо. – Хотя я послушал несколько тостов. Очень трогательно, должен признать.

Она смотрела на бывшего мужа и чувствовала, как в душе нарастает страх.

– Как давно ты пришел?

– Достаточно давно, чтобы понять, какими путами ты скрутила этого своего Байрона. Он полностью околдован твоими чарами. Готов без возврата отдать свою жизнь в твои руки. Теперь ты главная в семье, Анжелина. Не об этом ли ты мечтала?

– Я никогда не хотела быть главной. Я за равенство в отношениях.

– А Байрон разделяет такую точку зрения?

– Да.

– В постели тоже? – Глаза Лоренцо ярко блеснули. – Он способен удовлетворить твой ненасытный аппетит? С ним ты кричишь, обвивая его зад своими длинными ногами? Просто с виду он никак не тянет на страстного альфа-самца.

Весь испуг, страх, вся ненависть уступили место страсти и желанию. Образ обнаженного Лоренцо машинально всплыл в памяти. Как он отправлял ее на самый край наслаждений. Как любил, когда она умоляла его о пощаде. Как заставлял кричать о том, как ей хорошо с ним. Потому что да, с ним она действительно кричала.

Кровь прилила к щекам, в животе будто начались схватки. Она так жаждала его ласк и нежности, что была готова вынести любую его жестокость.

Анжелина до боли прикусила нижнюю губу.

– На это я не жалуюсь, – соврала она.

Опять его фирменная ухмылка.

– Видишь ли, все это впустую, – многозначительно протянул Лоренцо.

– Что именно?

– С нашим разводом произошла заминка.

– Мне плевать, – неубедительно отрезала Энжи. – Мы разведены.

– Так думал и я. Но фирма забыла подать наши документы. Мне сообщили только вчера.

Ноги Анжелины мгновенно сделались ватными.

– Это что, розыгрыш?

– Нет, Энжи, – отвечал как ни в чем не бывало Лоренцо. – Мы до сих пор с тобой муж и жена.

Чтобы не упасть, Анжелина обеими руками схватилась за перила. Она усиленно моргала, тщетно пытаясь развеять окутавший голову туман.