Из гостиной доносятся приглушённые голоса. Я слышу баритон мужа, но этого просто не может быть. Влад сейчас на работе. У него какие-то важные дела. Мне просто кажется. Но шаги почему-то даются с трудом, а когда я появляюсь в комнате и вижу Влада, объясняющего Степану, что произошло, становится резко не по себе. Я будто стремительно лечу вниз: уши закладывает, руки начинают дрожать. Это ведь ошибка? Просто случайность? Перевожу взгляд на лежащую на диване без сознания девушку и снова на Влада. На нём из одежды лишь спортивные брюки, волосы влажные. Только что принимал душ?

– Софья Андреевна, здесь госпитализация. Ранний срок беременности. Похоже на внематочную.

Я прикрываю рот рукой и как-то вмиг забываю, что давала клятву Гиппократа. Обо всём забываю. И когда встречаюсь глазами с мужем, сердце сжимается от боли.

В голове проносятся картинки, как вчера за ужином мы с мужем разговаривали о нашей поездке в Доминикану, как утром провожаю его на работу и Влад целует меня в губы. Даже недавний звонок вспоминаю, когда он сказал, что задержится, и становится мерзко.  

Влад делает шаг мне навстречу, но я отступаю, выставляя руки вперёд. 

– Соня?                            

Муж выглядит удивлённым, его глаза бегают. 

Не знаю, что заставляет меня успокоиться. Наверное, то, что жизни девушки угрожает опасность – я всё же врач. И только потом обманутая жена. Или то, что не могу поверить в происходящее и нахожусь в сильном шоке. Я думала, что подобное только в кино бывает. 

– Я позову Игнатова, – словно издалека доносится голос Степана после осмотра девушки. – Пусть поднимается с носилками. 

– Да, поторапливайтесь, – холодно произношу я, отворачиваясь от мужа.

Уже точно знаю, что это конец. Я не смогу такое простить. Если моё прощение и вовсе кому-то нужно. Судя по наглой усмешке на лице мужа, это я должна у него в ногах ползать и умолять выбрать меня, а не любовницу. А может быть, Влад не собирался мне ничего рассказывать? Или огорошил бы новостью, что станет отцом, после возвращения из отпуска? 

Степан просит Влада собрать документы и уходит. Я мечтаю провалиться сквозь этажи, а затем и под землю. Внутри я сгораю заживо. Тяжело дышать, я часто моргаю, стараясь не заплакать. Собираюсь выйти из квартиры следом за Гавриловым, но Влад останавливает меня, грубо хватая за руку.

– Ты же дома должна быть.

– А ты на работе. Это так проходят твои совещания и командировки? – Держусь из последних сил, не желая показывать, как мне на самом деле больно. Хочется расцарапать его лицо ногтями. До крови. – В объятиях молодой любовницы? Смотрю, и ребёнка успел ей заделать? А мне говорил, что нам не стоит торопиться… 

– Давай позже поговорим, – устало просит Влад. –  Езжай сейчас домой. Я через часик подъеду. К этой беременности я не имею никакого отношения, не накручивай себя, Сонь, – равнодушно продолжает он.

– Езжай домой? – хмыкаю я. – Никуда я не поеду, ясно? Если только собрать вещи. Говори всё сейчас, Влад. Другой возможности не будет.

– Не разводи драм и истерик. Мы взрослые люди. Не первый год вместе. Ты увидела меня полуголым в чужой квартире с женщиной и сразу решила, что я изменяю тебе? – Муж щурит глаза и внимательно всматривается в моё лицо.

– Да! – в сердцах бросаю я. – Именно так и решила.

–  Я эту девушку домой подвозил, ей стало плохо. Всего лишь помог Свете подняться в квартиру. Конечно, был не в курсе, что она беременна, хотя это объясняет, почему ей стало нехорошо. И как же доверие, Сонь? 

– Стало нехорошо? – переспрашиваю, понизив голос. – Поэтому вы не смогли с ней заняться любовью? – Опускаю глаза на мощную, накачанную грудь мужа. – У тебя засос на шее... – всхлипнув, замечаю я.

Влад пристально смотрит на меня. Такой родной и в то же время чужой человек. А может, он всегда был чужим и я сама придумала ему образ идеального мужчины, в который свято верила все эти годы? 

–  Я не имею к её беременности никакого отношения, – повторяет он.

– Какая разница, имеешь или нет, если ты стоишь полуголый в квартире другой женщины, с засосами на коже, которых я не оставляла? Как ты мог, Влад? 

– Что мог, Соня? – повышает он голос. – Я ради семьи вкалываю, как ишак, всегда домой лечу. К тебе, потому что люблю. Ты вспомни, когда сама-то дома бываешь? По ночам? Возвращаешься, чтобы поспать, а потом снова на свою станцию мчишься! У тебя со вчерашнего дня отпуск, так? Ты хотела ужин приготовить, вещи в поездку собрать, внимание мне уделить, а что в итоге? Снова на работе? Прихоти Марины исполняешь? Соня, ты же молодая и красивая женщина, но ты посмотри, во что превращаешься! У нас секс раз в неделю, а я здоровый мужчина, которому внимание нужно! Я на сторону смотрю, потому что живу с холодной пустышкой, помешавшейся на карьере. Никак не пойму, что и кому ты пытаешься доказать?

– Прекрати, – сдавленным голосом требую я. 

– С ребёнком я не хочу торопиться? – будто не слыша, продолжает Влад. – А ты не задумывалась почему?

– Ты говорил, что у нас кредит, что нужно встать на ноги… – шепчу, чувствуя, как внутри в это мгновение как будто что-то ломается.

Не могу поверить, что столько времени жила с подлецом. Я чуть ли не боготворила мужа, а он оказался бабником, умело скрывающим свои похождения. Правду говорят: любовь слепа. 

– Кредита давно нет, Сонь. И за это время ты ни разу сама не заикнулась о ребёнке. А знаешь почему? Потому что тебя и так всё устраивает.

Не могу. Больше не могу слышать это враньё.

– Ты мерзавец, Влад! – Боль разрывает сердце на части. – Это тебя всё устраивает и тебе не нужны ни дети, ни лишние обязательства, потому что пришлось бы отказаться от любимых развлечений, от походов с друзьями в бар, бесчисленных командировок, в которых ты, оказывается...

– Дура ты, Соня, – тяжело вздыхает Влад, перебивая меня. – Ты со мной как за каменной стеной живёшь. Я девочкой тебя в жены взял. Ты же голь перекатная была, приехавшая из богом забытого Мухосранска. На твоём месте я бы сейчас сделал вид, что ничего не произошло, и молча поехал домой собирать чемодан в Доминикану. 

Внутри закипает злость. Я выдёргиваю руку из хватки мужа и выбегаю из квартиры, иначе у меня случится инфаркт. Спускаюсь вниз и немигающим взглядом смотрю на девушку, которую выносят на носилках. Красивая. Молодая. Как с картинки глянцевого журнала сошла. Чего Владу не хватало? Что я всё время на работе пропадала? Что не выглядела, как она? Но я ведь мечтала помочь ему рассчитаться с кредитами, во всём себе отказывала и для него старалась, разве он этого не понимает? И ребёнка я всегда хотела, но Влад всё перевернул, выставив меня виновной в том, что он ходит на сторону. 

– Степан, вы сами дальше, ладно? Мне домой нужно, – говорю заикающимся голосом, а перед глазами всё мутно от слёз, которые я не могу больше сдерживать.