— Где выход? — шепотом спросила она, прижав губы почти к самому его уху; они были почти одного роста — пять футов и десять дюймов, — и это не составило труда.

Доктор колебался мгновение, потом показал направо.

— Выход там, но он под сигнализацией.

Проследив за его пальцем, Ноа увидела узкий коридор, уходящий вправо, и подтолкнула к нему доктора. За спиной у них кто-то отдавал приказы, потом дверь в стеклянную комнату распахнулась; послышались новые крики, когда оказалось, что ее там нет. Судя по шуму, ее преследовало не меньше дюжины человек.

Коридор был узким, заставленным по обеим сторонам картонными коробками, доходившими Ноа до плеч. На потолке мигала одна из трубок флуоресцентной лампы, заливая все вокруг пульсирующим светом. Ноа старалась не обращать внимания на сильную боль в груди и панику, которая грозила ее поглотить.

Десятью футами дальше коридор свернул вправо, они зашли за угол и оказались перед огромной железной дверью, закрытой на толстую цепь.

— Это не сигнализация, — без всяких эмоций заметила Ноа.

— Тебе нет никакого смысла меня убивать, — жалобно пролепетал доктор. — Ты не можешь отсюда уйти. Он ни за что тебя не отпустит.

Ноа заметила, что одна из верхних коробок в штабеле, рядом с которым она стояла, открыта. Она засунула туда свободную руку, потом рискнула бросить быстрый взгляд: металлические больничные судна и ничего, чем она могла бы разорвать цепь. Иными словами, Ноа оказалась в ловушке. Она с трудом подавила желание закричать от отчаяния. На открытом пространстве склада у нее еще были шансы спастись; здесь же она превратилась в крысу, уткнувшуюся носом в конец лабиринта. В лучшем случае ее найдут через несколько минут.

— Раздевайся, — приказала Ноа.

— Что? Но… — заикаясь, начал доктор.

— Немедленно! — Она сильнее нажала на скальпель.

Через минуту доктор стоял, дрожа в одном нижнем белье, а Ноа надела его медицинский костюм и натянула на лицо маску. Хорошо, что с ней остался именно он — одежда латиноамериканца оказалась бы ей мала.

— У тебя ничего не выйдет, — сказал доктор.

Ноа нахмурилась и ответила ему двойным апперкотом, которому научилась на собственном печальном опыте, когда сама получила такой же. Кулак угодил доктору в челюсть, у него дернулась назад голова, и он рухнул на пол, разбросав коробки. Больше он не встал.

— Ненавижу негатив, — пробормотала Ноа.

Неожиданно из коридора выскочил доктор-латиноамериканец и резко остановился перед ними. Ноа потянулась к ближайшей коробке.

— Джим? — выдохнул доктор, и глаза у него широко раскрылись, когда Ноа метнулась к нему.

По дороге она замахнулась и изо всех сил швырнула судно. Латиноамериканец отшатнулся и поднял руки, стараясь прикрыть лицо. Судно с громким, глухим стуком врезалось доктору в висок, у него закатились глаза, и он повалился на пол рядом со своим коллегой.

Ноа бросилась назад по коридору и, продолжая сжимать в левой руке скальпель, остановилась, когда добралась до конца. Она не сомневалась, что у ее врагов есть ножи или даже пистолеты. Впрочем, на складе царил полумрак, и это было ей на руку. Ноа понимала, что в огромном помещении тем, кто на нее охотится, придется разделиться. Медицинский костюм обманет их на расстоянии, но они быстро сообразят, что происходит; да и докторов обнаружат в любую минуту, а значит, ей требуется как можно быстрее найти выход.

Осторожно, стараясь держаться в тени, Ноа пробиралась по импровизированному коробочному коридору. Через десять футов она заметила щель в соседней стене и примерно в тридцати футах — еще один коридор. Это было рискованно, в конце могла оказаться очередная запертая дверь. Но стоять на одном месте было равноценно самоубийству.

И она бросилась к щели в стене, надеясь, что издалека ее примут за доктора-блондина. Сабо блондина подходили ей не идеально, они поскрипывали, соприкасаясь с бетоном, и Ноа понимала, что не сможет в них быстро бежать. Впрочем, это было лучше, чем оставаться босиком. У нее хотя бы начали согреваться ноги.

Она почти добралась до коридора, когда кто-то крикнул:

— Эй!

Ноа медленно повернулась.

Мужчина, стоявший перед ней, был крупным и грузным и выглядел так, будто ребенок засунул кусок глины в слишком большую форму охранника, а потом в последнюю минуту добавил еще пару кусков на нос и уши. В правой руке он держал пистолет.

— Я там уже проверил, — сказал охранник, ткнув себе за спину дулом пистолета. — Так что не трать зря время.

Ноа кивнула в благодарность, надеясь, что его не удивит ее молчание, и охранник направился к тому месту, где лежали доктора.

Ноа уже собралась скользнуть в коридор, когда кто-то у нее за спиной крикнул:

— Остановите ее!

Повернувшись, Ноа увидела доктора-блондина, который стоял в начале противоположного прохода. В темноте его обнаженная кожа испускала призрачное сияние. Он вытянул вперед руку, наставив на нее палец.

Охранник резко обернулся и, нахмурившись, посмотрел на Ноа. Их взгляды встретились, Ноа развернулась и бросилась бежать.

Питер Грегори скучал. По большей части он проводил выходные в университете Тафтс со своей подружкой. Но Аманда писала огромную курсовую работу и тоном, не терпящим возражений, заявила, что ему даже думать не следует о том, чтобы ее отвлекать. Его родители уехали в Вермонт отмечать свой тридцатилетний юбилей в обожаемой ими гостинице типа псевдопостель-завтрак, которая отличалась от всех остальных пугающим количеством разноцветного ситца в отделке интерьера.

Сначала Питер страшно разозлился — его возмутила необходимость провести все выходные в полном одиночестве, когда ему будет не перед кем изображать крутого парня. Впрочем, он мог провести это время в Интернете, контролируя проекты своего детища, которое он назвал /АЛЬЯНС/. Вчера член его команды из Хорватии сообщил, что вот-вот выследит парня, разместившего в Интернете видео о том, как он поджег кота. Это была особенно мерзкая попытка насладиться пятнадцатью минутами славы, но, к сожалению, далеко не единственная. Питер бродил по Сети целый день в поисках новых постов, но на сайте /АЛЬЯНСА/ практически никого не было. «Наверное, все заняты тем, что записывают rest bubbles в игрушке „World of Warcraft“».

Питеру нравилось думать о несущих в Сети вахту хакерах как о своих вассалах. С тех пор как год назад он создал подпольный сайт, тот разросся, точно снежный ком. Выяснилось, что не одного его возмущает лицемерие окружающего мира. Постепенно они превратились в свободное сообщество хакеров, исполнявших благородную миссию. Они выискивали интернет-хулиганов, подонков, жестоко обращавшихся с животными, сексуальных хищников и всех тех, кто пользовался слабостью других людей. Единственное правило, которое категорически установил Питер, — никакого насилия. Он считал, что предназначением /АЛЬЯНСА/ является восстановление справедливости путем наказания мерзавцев, и до сих пор с этим проблем не возникало. Люди, считавшие себя воинами /АЛЬЯНСА/, могли с легкостью стереть кредитную историю провинившегося или, нажав всего несколько клавиш, сделать его тайны всеобщим достоянием. На самом деле это даже лучше, чем просто набить кому-то морду.