— Вы пьете пиво? — спросил Егор, когда шепелявый принес для них стулья.

Туся кивнула.

Лиза никогда раньше не пробовала пива.

«Ну и гадость, — решила она. — И как только люди это пьют!»

Но от волнения она сразу выпила целую кружку. Потом еще одну. И еще. В голове зашумело.

— Лиза! — Туся толкнула ее в бок. — Тебе плохо?

Лиза с трудом открыла глаза — ее тошнило.

Кроме Егора и Туси, за столиком уже никого не было.

— Надо что-то делать. — Туся не на шутку перепугалась. — Не идти же ей домой в таком виде. Лиза, ты меня слышишь?

«Кажется, я влюблена», — подумала Лиза.

Лиза не помнила, как она оказалась дома у Егора, но когда с его помощью Тусе удалось затолкать ее в ванную, она открыла глаза и увидела в зеркале свое отражение.

— О Боже! — простонала Лиза: вся блузка была перепачкана, а под глазами от туши появились черные круги.

Вернувшись в комнату, Лиза упала на диван и закрыла глаза. Ей казалось, что она плывет на корабле. Она лежала на палубе, широко раскинув руки, а в небе кричали чайки. Ей было хорошо плыть на корабле и только от качки немного тошнило. А потом вдруг стало темно и тихо: она заснула.

Проснувшись, Лиза обнаружила, что в комнате никого нет. Она встала. Вместо блузки на ней был теплый вязаный свитер. Лиза огляделась. Даже в поликлинике не красят стены в белый цвет — она никогда не видела, чтобы стены были такими белыми. Кремовый палас приятно пружинил под ногами. Со стен приветливо глядели гравюры в цветных рамках.

— Жива? — спросил Егор, когда Лиза вошла на кухню и тяжело опустилась на стул.

— Лучше бы я умерла, — сказала Лиза, с трудом выговаривая слова.

— А тебе идет, — заметил Егор, имея в виду свой свитер.

Лиза покраснела: ей стало так стыдно, что она была готова провалиться сквозь землю. Не зная, что сказать, она встала и вернулась в комнату.

— Я постирала твою блузку. — На пороге стояла Туся. — Она почти высохла. Пройдешься немного утюгом — и готово. Вот утюг. — Туся включила утюг в розетку.

— Спасибо.

Лиза любила гладить: это ее успокаивало, но только не сейчас. Ей было не по себе: во рту пересохло, а голова так кружилась, что она едва стояла на ногах.

— Что это на тебе? — спросила Соня, когда, осторожно прикрыв за собой входную дверь, Лиза на цыпочках кралась по коридору.

— Мама дома? — прошептала Лиза.

— Они у тети Тани. Будут поздно. Антон спит.

Так что это на тебе?

— Что? — не поняла Лиза.

— Не валяй дурака: на тебе чужой свитер.

— Это мне Туся дала, — сказала Лиза и, немного подумав, добавила: — Я замерзла.

— Он мужской.

— Да? — Лиза внимательно оглядела себя с ног до головы. — Действительно, мужской, — заключила она. — Но это совсем не то, что ты думаешь, правда.

Такое объяснение вполне могло бы устроить папу и даже маму, но Соню — никогда.

— Лиза, — строго сказала Соня, — я просто хочу знать, откуда у тебя это, — вот и все.

В такие минуты, Соня удивительно походил а на маму, а маму лучше было не сердить. — Все в порядке, честно.

— Неужели?

Высокая и подтянутая, Соня была похожа на маму даже внешне. Ее ухоженные пепельные волосы всегда являлись для Лизы предметом зависти. А зеленые глаза? А походка?

«Так всегда, — думала Лиза, — одним все, а другим — ничего».

Кроме того, в этом году сестре исполнилось двадцать, а Лизе так хотелось быть взрослой.

— Выкладывай, что случилось. — Соня так пристально смотрела, что от этого взгляда у Лизы мурашки бежали по спине.

— Хорошо — если ты не скажешь маме.

— Ладно, выкладывай.

И Лиза рассказала, как они ходили в кафе и как она пила пиво.

— Пиво? — перебила ее Соня. — Ты пила пиво?

— Это еще что!

И Лиза рассказала, как они с Тусей были у Егора и как она прожгла блузку на самом видном месте. Она чуть не упала в обморок, когда вошла в комнату и увидела на столе дымящийся утюг. Конечно, было жалко выбрасывать такую хорошую вещь, но что делать.

— Я просто пошла выпить воды, — закончила Лиза. — Глупо

— Это правда, — согласилась Соня, — действительно глупо. Хорошо, что на этот раз ты не решила взять что-нибудь из моей одежды.

— Знаешь — смутилась Лиза, — мне нужно переодеться. Я пойду.

Лиза приняла душ и разобрала постель. Она еще раз вспомнила все, что с ней случилось и ей опять стало стыдно.

«Вот бы уехать далеко— далеко, — думала она, — в другой город, где тебя никто не знает, и начать все заново. И жить так, чтобы больше никогда не было стыдно. Хорошо бы, — думала Лиза, — совершить что-нибудь героическое».

Только так можно смыть с себя позор. Лиза представила, как, рискуя жизнью, она выносит ребенка из горящего дома. Как бросается к ней обезумевшая мать, благодаря за спасенное дитя. «Не стоит. Каждый поступил бы так на моем месте». Президент вручает ей орден, и Лиза крепко пожимает его большую мужественную руку. В этот момент в комнату вбежала Соня.

— Лиза!

— Что?

— Где моя блузка?!

— Какая блузка? — не поняла Лиза.

— Ты прекрасно знаешь какая: новая, цвета морской волны. Где она?

— Я не знаю, — ответила Лиза и немного покраснела. — Я не брала.

— Но ты сама сказала, что на тебе сегодня была блузка. Да или нет?

— Да, но это была моя блузка. — И чтобы скрыть смущение, Лиза повернулась лицом к окну.

Она стояла посреди комнаты, уставившись в темноту, в ее глазах было столько раскаяния, что если бы Соня могла видеть ее лицо, она бы не стала мучить Лизу. Но Лиза стояла к ней спиной.

— Сегодня утром блузка была в шкафу. Теперь ее нет .

— Но я правда не брала.

— Значит, нет?

— Вообще— то... — сказала Лиза и покраснела еще гуще.

— Что?

Лиза повернулась к Соне: вид у нее был виноватый и растерянный, а в глазах стояли слезы.

— Вообще— то я действительно надела твою блузку, когда собиралась в кафе. Я даже повертелась немного перед зеркалом. Но потом я испугалась, что могу ее испортить. Честное слово, — закончила Лиза, — я сняла блузку и повесила обратно в шкаф.

— Хорошо. Я посмотрю еще раз. — И Соня вышла из комнаты.

Она перевернула все вверх дном, но блузки нигде не было: ни в шкафу, ни под кроватью. Через пять минут она вернулась. По ее лицу Лиза сразу поняла: дело плохо, но на всякий случай спросила: