Богословы, опираясь на труд Пэйли, по сей день утверждают, что слепой и случайный процесс эволюции нельзя считать причиной столь совершенного и упорядоченного мироздания. По их мнению, современные открытия в биологии, биохимии и генетике, демонстрирующие предельную сложность живых организмов, только подтверждают, что их созданием руководил высший разум творца.

Жан Батист Ламарк, естествоиспытатель из Франции, был деистом: он признавал сотворение мира Богом, но создание растений и животных приписывал природе. По Ламарку, Творец создал материю, пассивную составляющую мира, и природу – его активный компонент. Соединение этих двух начал и породило все многообразие флоры и фауны.

Теория Ламарка, изложенная в трактате «Философия зоологии», стала первой целостной эволюционной концепцией, но, к несчастью для ученого, была проигнорирована его современниками. Итак, в чем же суть теории Ламарка? Он считал, что в природе происходит постоянное усложнение: простые организмы стремятся стать более сложными, подняться вверх по лестнице эволюции. Стремление к совершенству, считал биолог, заложено в живых существах самим Творцом, развиваясь, они его реализуют.

На первую ступень эволюции Ламарк поместил инфузорий, вершину отдал человеку, перед которым расположились млекопитающие, птицы, рептилии, рыбы, моллюски, насекомые.

Несмотря на то что теория Ламарка посвящена эволюционным изменениям видов, само слово «эволюция» он не использовал, это было бы слишком революционным для того времени. Он говорил лишь о последовательном создании видов природой: сначала – простых, потом – все более сложных. При этом Ламарк считал, что простейшие формы жизни, вроде инфузорий, появились в результате самозарождения, то есть спонтанно возникли из неживой материи.

Мысль о том, что виды не являются неизменными, возникла у Ламарка после того, как он изучил строение утконоса и ехидны, животных, которых одновременно можно отнести к классам млекопитающих и рептилий. Раз существуют переходные виды, значит, природа способна на совершенствование своих представителей, решил Ламарк.

Движущими силами эволюционных изменений Ламарк считал способность к адаптации и «упражнение органов». Живые существа вынуждены постоянно приспосабливаться к окружающей среде; если в ней происходят значительные изменения, то постепенно они отражаются на внешнем облике и внутреннем строении животных. В качестве самого яркого примера Ламарк приводил жирафа и его длинную шею. Жирафы обитают в засушливых районах Африки и могут найти себе пропитание только на деревьях. Чтобы дотянуться до листвы, им приходилось постоянно вытягивать шею, вследствие этого за много поколений шея удлинилась до известного нам размера. Признаки, приобретенные в результате «упражнения органов», считал Ламарк, передаются по наследству. Те органы, которые не подвергаются «упражнениям», постепенно атрофируются и отмирают.

Чарлз Дарвин впервые услышал теорию Ламарка во время учебы в Эдинбургском университете. Она произвела на него довольно сильное впечатление, но он не посчитал ее достоверной. Со взглядами, подобными этим, он уже был знаком из работы своего деда Эразма Дарвина. Хотя между трудами этих двух ученых пролегало несколько десятков лет, утверждение, что виды животных и растений могут изменяться, все еще считалось еретическим. Дарвин тоже поначалу считал его таковым. Но позже под влиянием своего университетского профессора, передового ученого Роберта Гранта, он стал относиться к теории Ламарка всерьез. Она оказала немалое влияние на его собственную теорию эволюции.

Через много лет, работая над «Происхождением видов» и разрабатывая собственное учение, Дарвин признал большую часть положений, выдвинутых Ламарком, но он всегда отвергал идею о том, что живые существа развиваются в силу стремления к совершенству и прогрессу, заложенного в них Богом. Эту идею он считал нелепой, хотя в целом отзывался о «Философии зоологии» как об «умном труде».

В начале XIX века идеи об эволюции проникали во все области знания, в том числе и в геологию. Чарлз Лайель, английский геолог, был одним из первых, кто заговорил о постепенных и постоянных преобразованиях земной коры. До него в геологии господствовало убеждение, что формирование поверхности земли – дело рук глобальных катастрофических явлений, вроде Всемирного потопа. Лайель, еще будучи студентом, усомнился в правильности этого убеждения.

Нужно отметить, что еще в XVII–XVIII веках считалось, что Земля была сотворена Богом приблизительно за четыре тысячелетия до начала новой эры, именно так, как это описано в Библии, в течение шести дней. Всемирный потоп, в соответствии с этими расчетами, произошел около 1600 года до н. э. И хотя находились ученые, оспаривавшие эти постулаты и говорившие о том, что мир значительно старше, официальная наука придерживалась вышеупомянутой точки зрения.

Так что создатель теории катастроф геолог Жорж Кювье вместе с коллегами уже совершили прорыв, заявив, что возраст нашей планеты исчисляется не тысячами, а миллионами лет. К такому выводу они пришли, изучая пласты горных пород, каждый из которых соответствует определенному возрасту Земли. Правда, выводы из этой информации они сделали неверные.

Согласно теории катастроф, время от времени Бог насылал на нашу планету потопы вместе с землетрясениями и извержениями вулканов, что приводило к потоплению части суши, разрушению старых гор, созданию новых и т. п. То есть земная поверхность подвергалась значительной трансформации только в определенные моменты, когда случались такие глобальные катаклизмы. В остальное время никаких перемен не происходило. Чарлз Лайель долгое время изучал современные геологические отложения и пришел к твердому убеждению, что формирование земной коры происходило и по-прежнему происходит постепенно и равномерно, что полностью опровергало теорию катастроф.

Молодой ученый опубликовал свои наблюдения, после чего ему пришлось выдержать целый шквал нападок от своих маститых коллег, которые посчитали его дилетантом. Лайель, используя убедительную аргументацию и приводя неоспоримые доказательства, убедил научное сообщество в своей правоте. «С древнейших времен до наших дней не действовали никакие другие причины, кроме тех, которые ныне действуют… действие их всегда проявлялось с той же энергией, которую они проявляют ныне», – писал он в одном из первых своих трудов.

До Лайеля считалось, что познать процессы, сформировавшие облик нашей планеты, невозможно, так как все они произошли в далеком прошлом. Лайель доказал, что те же самые явления происходят и в настоящее время, а значит, доступны для изучения. В качестве примера ученый измерил толщину лавы, извергавшуюся одним из вулканов Сицилии, и доказал, что находящаяся рядом гора сформировалась именно из этой лавы за многие тысячи лет.

Для Чарлза Дарвина, разрабатывающего учение об эволюционных преобразованиях в мире животных и растений, было очень отрадно узнать, что такие же идеи имеются и у геологов. Лайель и Дарвин были знакомы лично, Лайель стал одним из немногих ученых, кто сразу и безоговорочно склонился на сторону эволюционной теории, хотя некоторые ее пункты противоречили его собственным взглядам. Он встал на защиту идей Дарвина и поддержал его своим авторитетом, в то время как многие коллеги критиковали эволюциониста.