Брусникина даже улыбнулась, представив, как Лариса изумленно поднимает идеально выщипанные брови. Все-таки она ужасно соскучилась. Надо бы выбрать время и встретиться.

– Поверь мне, если бы тебе хотели нанести физический вред, то его уже нанесли бы, а так… Глупые детские штучки. История с люком ни о чем не свидетельствует. Под ноги надо смотреть. Люков открытых по всему городу уйма. Думаешь, это такая групповая акция? Нет. Это дворники безмозглые. Рабочий день закончился, крышку бросил и почапал домой: завтра закрою. Неприятно, конечно, но не смертельно. Телефон отключи, и все проблемы решатся. Какой-то психопат развлекается. У них это полосами, потерпи, обострение пройдет, и он переключится на другой объект.

– Это женщина, – напомнила Маруся.

– Какая разница? Больной, он и есть больной.

Излив душу Ларисе, Брусникина почувствовала себя лучше. Правильно говорят: раздели горе с близким человеком, и оно уменьшится вдвое.

Тонкий капрон попал под острие замка, и по колготкам немедленно побежала стрелка. Маруся повернулась к столу, чтобы схватить клей и предотвратить надвигающуюся катастрофу, но от ее резкого движения дыра приобрела критические размеры, и стало непонятно, чего больше: капрона или голой ноги. И как ехать домой в подобном виде? Ну за что ей такое наказание?

Если колготки не цеплялись за что-нибудь, то обязательно рвались под натиском мощного Марусиного тела. А брюки она носить не могла. Прошлым летом, решив придать своему облику некую новизну, Маруся сшила на заказ симпатичные бриджи и явилась в них на работу. Первые полдня она просто не могла оценить масштабы бедствия, поскольку безвылазно просидела в отделе кадров. Ее выход на обед произвел настоящий фурор. Сотрудники повеселились и получили повод для сплетен на остаток дня. Маруся была довольна нарядом, потому и не замечала косых взглядов, тем более что в лицо ей никто своего мнения не высказывал. Учитывая Марусино положение, ее побаивались. Драма произошла к концу дня.

На собеседование заявился невыносимый мужик. Резюме он не принес, гордо сообщив, что все о себе сам. Сначала Маруся честно пыталась его выслушать, но с первой же фразы «я могу все», потеряла к нему интерес и стала обдумывать, как бы ему поинтеллигентнее отказать. Обижать людей она не любила и всегда старалась смягчить отказ. Умелец тем временем пел себе дифирамбы, названия организаций, в которых он работал, сыпались из него как горох, из чего можно было сделать вывод, что его отовсюду гнали, потому, собственно, он и успел отметиться в половине фирм города. Странно было одно – как он умудрялся туда устроиться. Отрекомендовав себя специалистом широкого профиля, он стал перечислять профессии, которыми владел. Получалось, что он не мог только принимать роды и вышивать крестиком, и то лишь потому, что просто еще не пробовал. Маруся решила пресечь его выступление, сообщив, что в данный момент такой замечательный профессионал, к сожалению, не требуется. Им нужен помощник сисадмина.

– Чего? – не понял мастер на все руки.

– Сисадмин не справляется, и ему необходим помощник, – терпеливо пояснила Маруся.

– Еврей, что ли?

– Почему? – удивилась она неожиданному вопросу.

– Фамилия еврейская!

– У кого?

– У мужика! Да ладно, чего там. Если будете хорошо платить, то я согласен. Помогу ему.

Маруся едва не расхохоталась.

«Интересно, как он собрался работать, если даже не знает, кто такой сисадмин?»

– Сисадмин – это не фамилия, а должность.

– Ну и хорошо, – подвел итог «специалист». – С зарплатой решим, и по рукам.

– Вы понимаете, – попыталась его образумить Маруся, – там необходимо не просто знание компьютера. Опытный программист нужен!

– И чего? – обиделся мужик. – Раз он умеет, то почему же я не смогу? Чем он лучше? Или на ваш вкус у меня лицо глупое?

Маруся напряглась и вгляделась в посетителя в поисках признаков безумия. В целом он выглядел нормально. Если бы не бред, который он тут озвучивал, то вполне сошел бы за добропорядочного гражданина. Она встала и осторожно двинулась к двери. Лето, жара… Вполне могло случиться, что к ней заявился шизофреник с обострением. Надо кого-нибудь позвать на всякий случай.

И тут дядька выдал:

– Я и стилистом работал в одной фирме. Могу дать бесплатный совет: с такой кормой ходить в брюках – народ потешать.

– Что? – Марусе показалось, что она ослышалась.

– Я говорю, жир свой под юбкой надо прятать, а не в брюки втискивать! – внес ясность «специалист широкого профиля».

Маруся чуть не расплакалась. Нет, она не считала себя стройной газелью, по габаритам ее фигура скорее напоминала одноименный автомобиль. Маруся четко понимала, что полнота выглядит уже нездоровой, но все усилия вернуть хотя бы намек на талию были напрасными. Просто так откровенно и по-хамски ей об этом еще никто не сообщал. Ужасно. Слезы готовы были брызнуть из глаз несчастной толстушки, но Маруся твердо решила, что не доставит наглецу удовольствия.

– Собеседование закончено, до свидания! – Она открыла дверь, приглашая кандидата на выход.

– Еще пожалеешь, такие специалисты на дороге не валяются, – пробухтел дядька, протискиваясь мимо нее.

Маруся молча захлопнула дверь, повернула ключ и расплакалась.

Когда-то юной девушкой она гордилась своей стройной гибкой фигуркой и презрительно думала, глядя на бесформенных мамаш: «Как можно настолько за собой не следить? Наличие детей и домашних проблем еще не дает женщине права перестать быть женственной. Неужели сложно начать утро с зарядки и сесть на диету? Отвратительные толстые бабищи, как их мужики-то терпят?»

Молодости свойственен максимализм. Теперь тридцатичетырехлетняя Марина Игоревна Брусникина, начальник отдела кадров небольшого бизнес-центра, стыдилась садиться в присутственных местах, поскольку занимала почти два стула. Боялась наступления лета, когда приходилось оголять все то, что удавалось скрывать зимой. Да и жару полные люди переносят тяжело. Маруся была постоянно мокрая, как мышь после неудачного заплыва, и ужасно стеснялась. Никакие хваленые дезодоранты не помогали. Одежда, которую она покупала, походила на автомобильные чехлы. Ей становилось невыносимо стыдно в магазинах, когда молоденькие продавщицы, принеся очередную юбку размером с парашют, громко сообщали:

– Она вам точно подойдет, самый большой размер!

Наверное, это наказание за грехи молодости.

Бывшая Страна Советов маялась под гнетом последних десятилетий ХХ века. Жизнь швыряла людей по синусоиде, то заваливая прилавки ранее недоступными западными достижениями технической и текстильной промышленности, то лишая всего и выдавая карточки на крупу и сахар. Экономическая нестабильность вкупе с волнующим словом «перестройка» будоражила незрелое сознание молодежи ощущением свободы и вседозволенности.