– Прошу, побудьте рядом с моей матерью, – на бегу произнес он, – я вернусь через минуту. Благодарю вас!

Эмми едва успела обработать его просьбу в сознании, как в мгновение осталась наедине с женщиной. За стеклом она заметила того самого мужчину, который подбежал к своему белому Форду, расположенному на стоянке под оранжевым фонарем. Рядом стоял серебристый Кадиллак и уже через секунду водители о чем-то оживленно спорили. Взгляд официантки вернулся к женщине. По ее коже пробежала леденящая дрожь, когда она увидела, что глаза этой женщины, смотрящие куда-то мимо, в пустоту, были совсем белые и какие-то жидковатые, как яичный белок. Она была слепа. Именно поэтому и нуждалась в постоянном уходе. Видимо, эта несчастная женщина вправе гордиться таким заботливым сыном. Хотя, кто знает, быть может он только тройку часов назад, схватив несчастную за подмышки, поднял ее с кровати, грубо сменил пропахшее мочой нижнее белье, силком заволок в свой белый Форд и с ветерком помчал к нотариусу в ближайший город из своей глухой деревушки.

Неожиданно, женщина повернула голову и уставилась белыми глазами прямо в испуганное лицо Эмми. Девушке стало дурно, когда та вдруг осклабилась, и на лице, усеянном глубокими бороздками, показались гнилые остатки зубов. Ужас Эмми на том не завершился, потому что женщина вдруг завопила, что есть сил. Ее затрясло. Лицо исковеркалось в жуткой гримасе, выражавшей то ли боль, то ли умопомешательство. Красные ниточки вдруг заструились по ее белым глазам, а фиолетовые пятна на руках и шее, кажется, побагровели и стали заметнее. В страшащем припадке бешенства из ее сморщенного рта вдруг большими каплями полилась слюна вместе с остатками еды, залежавшейся в ее полости, вероятно, достаточно долго. Эмми застыла, не зная, что и поделать. Жуткое оцепенение полностью овладело ее телом. Женщина, будто одержимая самыми страшными демонами, вдруг начала визжать:

– ВКЛЮЧИТЕ СВЕТ! – надрывая глотку кричала она, – ПОЧЕМУ ЗДЕСЬ ТАК ТЕМНО? МНЕ НУЖЕН СВЕТ!

Обвисшая кожа ее шеи задергалась, а кривые пальцы с длинными и грязными ногтями впивались в стол, издавая отвратное скрипение.

– ВКЛЮЧИТЕ ЖЕ СВЕТ!

Истошный крик продолжался до тех пор, пока слова не слились в нечто невнятное. Что-то словно забулькало за ее грудью, в пищеводе и остановилось где-то в области гортани. Крик мгновенно прекратился. Женщина застыла, как памятник. Она побледнела. Теперь ее белые глаза и бледная кожа выглядели достаточно гармонично, и она представилась Эмми в виде статуи. Но в виде омерзительной статуи. Затем ее голова резко опустилась на стол. Раздался глухой стук. Вокруг воцарилась тишина.

В-общем, прибывшая карета скорой помощи увезла бездыханное тело куда-то прочь. И это хорошо. Энди ни в коей мере не нуждался в пугале, которое отпугивало бы голодных дальнобойщиков, как ворон.

Эмми же до конца смены не могла оправиться от происшедшего. Она, конечно, повидала за свою нелегкую жизнь немало чудаков и попадала в самые странные истории, но подобный опыт был для нее первым.

***

Шесть часов утра. Ночная смена Эмми, наконец, подошла к концу. Сегодня, правда, пришлось задержаться на работе, давая показания прибывшему в заведение шерифу. И именно по этой причине Эмми опоздала на утренний рейс в 5:30 и теперь стояла на пустой остановке, потирая ноги друг о друга, спасаясь от утренней прохлады.

Вдалеке раздался рев. В той части шоссе, где оно как бы упирается в небосвод, показался легковой автомобиль. Поднимаясь и опускаясь по волнистой дороге, он приблизился к остановке и стал замедлять ход. Перед Эмми стоял теперь красный и заржавевший в щелях между дверьми пикап. Из окна высунулся мужчина приветливого вида.

– Следующий рейс только в 7:50, – произнес он, обращаясь к Эмми, – Куда вы собираетесь?

Эмми присмотрелась к мужчине. На вид ему около сорока пяти лет. Волосы покрыты сединой, но густые. Глаза черные, как угольки.

– Нью Медовс – ответила она, пытаясь сдержать дрожание зубов.

– Вам повезло, – сказал он бодрящим голосом, – Нам по пути. Садитесь!

Поколебавшись, Эмми села в пикап и тот, легонько подпрыгнув, тронулся и двинулся по шоссе.

– Спасибо вам…

– Дилан – завершил он за нее, – Меня зовут Дилан Мерфи. Я фермер. Живу в нескольких милях от Нью Медовс и иногда бываю там, когда нужно закупить несколько мешков удобрений для новых посевов. Как тебя зовут?

– Эмми – произнесла она, – Эмми Браун.

– Красивое имя – ответил.

Затем несколько миль они двигались по шоссе в безмолвии, нарушаемом лишь ревом двигателя. Дилан вдруг свернул с шоссе на грунтовую дорогу.

– Этот путь короче, – пояснил Дилан, предвосхищая недоумение Эмми.

Затем он пустился рассказывать о своей ферме, жене, которая, к несчастью, скончалась десять лет назад. Рассказывал, что его дети разъехались кто-куда по всей Америке, и что теперь они видятся нечасто. Но, откровенно говоря, Эмми едва ли слушала его рассказы. Она все еще не могла позабыть те белые глаза, а истошные крики все еще звучали громом в ее ушах.

Пикап вдруг резво подпрыгнул на дорожной кочке и с приборной панели автомобиля прямо под ноги Эмми рухнула маленькая игрушечная собака с огромной головой и пружинкой вместо шеи. Эмми склонилась к резиновой половице и в поисках собачки ей пришлось заглянуть под кресло. Порыскав пальцами, она тут же изловила игрушку. Но там она обнаружила то, от чего кровь, кажется, застыла в жилах. Там лежал топор. Его лезвие, от очередного толчка поддавшееся вперед из-под кресла, было покрыто чем-то багровым, похожим на засохшие пятна крови. Внезапно над головой прошмыгнула тень. «Нож!» – подумалось Эмми. Она дернулась всем телом и бросила вокруг себя дикий взор. Ничего не было. Никакого ножа. Через мгновение она поняла, что тень, напомнившая ей нож, была тенью, отбрасываемой тощими ветками. Утреннее солнце смотрело на красный пикап, продираясь сквозь кроны деревьев. «А что же топор? Это ведь кровь!» – думала она. «Хотя, он ведь фермер, так что, это вполне нормально» – успокоилась Эмми. Она вдруг решила, что хороший отдых не помешал бы. Ненормированный график работы, постоянный стресс сбивают ее с толку.

– Эмми, – произнес Дилан и развеял ее мысли, – На сиденье, позади тебя, банка колы. Подай мне ее, если тебя не затруднит.

Эмми обернулась корпусом назад и уже не видела дороги впереди. Найти напиток не получалось, и она окунулась в заднюю часть автомобиля глубже. Она только собралась доложить, что никакой Колы здесь нет, как вдруг в отражении заднего стекла что-то блеснуло. Не успела она выдохнуть, как что-то тяжелое обрушилось ей на голову. Сознание помутнело, руки стали неподвижны и Эмми