Что бы немного успокоиться, Рита походила вокруг, посмотрела на хорошо изученные стены Адмиралтейства, купол Исаакиевского собора, особняки противоположной набережной Невы. Снисходительно взглянула на каменного императора и тяжело вздохнула.

— Ладно, Петя, — она подошла и потрогала шершавую поверхность камня, — что теперь говорить. Конечно, было обидно в прошлом году, когда мне, как лучшей студентке курса предложили место в престижной турфирме со съемной квартирой и приличной зарплатой. Я так радовалась, — девушка опять вздохнула, — один день. Пока мне явно не намекнули в фирме, что надо заплатить кадровику пятьдесят тысяч. Подумали бы, где их может взять студентка, мне и кредит никакой банк не даст, а маме за такие деньги надо полгода работать. Вот и болтаюсь по твоей хваленой северной столице с красным дипломом, багажом знаний и массой идей, как не поймешь кто.

В этот момент солнце показалось за крышами особняков невской набережной и ярким лучом озарило лицо девушки. Она прищурилась и повеселела. Отошла подальше от памятника, чтобы хорошо было видно лицо Великого Императора.

— Что я все о плохом, да о плохом, — улыбнулась она, — я же с хорошей новостью пришла. Слушай. Месяц назад я увидела в интернете вакансию управляющего отелем в Сочи, подготовила проект, защитила его как положено, с мультимедией и видео, — девушка раскинула руки в стороны и закружилась от удовольствия, — и три дня назад мне позвонили и сказали, что у меня самый лучший проект. Я лучше всех подхожу на эту должность. Понимаешь, Петя, меня приняли! И я на все лето еду в Сочи! — от избытка чувств, девушка запрыгала на месте, а потом снова закружилась, — я буду купаться в море, загорать на пляже, вечерами гулять под пальмами! И при этом, мне будут еще платить по сто тысяч в месяц. Отель очень большой, три звезды, меня заселят в номер-люкс и я буду питаться на шведском столе. Вот это рай! Такого счастья я ждала много лет!

Рита даже повальсировала от удовольствия перед памятником. Закинула голову, подставила лицо под скользящие лучи восходящего солнца и на мгновение закрыла глаза. Но тут же, склонила голову набок и подозрительно посмотрела в лицо Петру.

— Ты, только не думай, Петя, что я такая легкомысленная, и решила сменять хоть и малооплачиваемую, но постоянную работу, на большую зарплату на четыре месяца, — проговорила она медленно расставляя слова, — я взяла отпуск без содержания. И ты думаешь, эта жлобиха директриса расстроилась, что теряет такого ценного сотрудника в начале сезона? — задала она прямой вопрос монументу, — она даже обрадовалась, сразу подписала мне заявление и заулыбалась от счастья, что четыре месяца ей не надо будет платить мне зарплату, из-за которой она готова повеситься. Я прекрасно помню, какими глазами она смотрела на меня, когда я пришла первый раз на собеседование. Я думала она меня проглотит, как удав кролика. Все ее лицо выражало одну мысль: «Еще одна приперлась хапать мои денежки, которых мне так жалко». Поэтому, Петя, я свободна от ее придирок, от косых взглядов ее тупой доченьки и от постоянного лишения премий. И ото всего твоего серого и мрачного города. Но, ты не думай, я обязательно приеду и расскажу тебе, как отлично провела лето на море.

Девушка опять улыбнулась Петру свой восхитительной улыбкой, отчего ее красивое личико стало еще милее. Открытые светло-серые глаза, очерченные тонкими черными бровями, блестели от счастья. Слегка вздернутый нос подчеркивал настойчивость и решимость. А чуть припухлые губки придавали то редкое очарование и искренность, которые можно встретить только у честных и чистых провинциалок. Светло русые, слегка волнистые, волосы ниже плеч, добавляли ее образу простоту и великодушие. Если бы Петр не был каменным, то он обязательно влюбился бы в свою маленькую и назойливую подругу. А может, он и влюбился в нее и помогает девчушке с высоты своего пьедестала. Ведь это его город, он его создал, много веков правит здесь и устанавливает свои незримые законы и порядки.

— Признаюсь тебе честно, Петя, мне немного страшновато, — Рита потупила взгляд и вопросительно посмотрела на Императора, — ты ведь мне поможешь, правда? Ты хоть и каменный, но для меня, как живой и все понимаешь. Ведь меня больше некому защитить, ты так и знай. Ты жди меня здесь, я осенью приеду, — у нее на глаза навернулись слезы, — и еще я буду скучать. Правда. Но, я очень хочу на юг, — она опять лукаво улыбнулось, — меня должны встретить на вокзале и привезти в отель. Вот! Жаль, что мне не хватило денег на самолет, поеду на поезде. Но, зато в купейном вагоне. Я так и сказала им по телефону: «У меня шестой купейный вагон». Хоть, правда, верхнее место, но в купе свободно, не так как в плацкарте на верхней полке, да еще и на боковушке, как я все время езжу домой. А в купе я еще ни разу не ездила. Но, как говорят в известной рекламе: «Мечты сбываются»! И я надеюсь на самое лучшее. Ведь должно же мне когда-то повезти, правда, Петя?

Девушка еще раз обошла вокруг Медного всадника, постояла, прижавшись к его каменной поверхности. Потом отошла подальше, чтобы хорошо видеть лицо Петра I.

— Ну, до свиданья, Петя, — проговорила она со слезами в голосе, — мне надо торопиться, у меня поезд сегодня в обед, а я еще не все вещи собрала. И комнату надо сдать, хорошо хоть зимние вещи разрешили в гардеробе оставить. Не скучай без меня и жди меня осенью.

Рита перешла к набережной, как всегда посмотрела вниз на речную воду, не выдержала и еще раз оглянулась. Петр I смотрел ей вслед и своей вытянутой рукой указывал дорогу к будущему счастью. Девушке смахнула набежавшую слезу, послала ему воздушный поцелуй, и поспешила вдоль реки навстречу восходящему солнцу.

Сборы затянулись намного дольше, чем думалось. Неожиданно выяснилось, что некуда складывать учебники, книги, горы конспектов. Все это было жаль выбрасывать, и девушка мужественно впихивало свое нехитрое богатство в большую кордонную коробку. Упираясь коленом, обмотала ее намертво скотчем и втиснула в угол огромного гардероба в коридоре квартиры. Тут же уложила в большой пакет зимние вещи, так же примотала его к коробке. Вряд ли кто из соседей позарится на ее старенький пуховик и заношенные сапоги, а в углу гардероба вещи никому не будут мешать. Наконец-то можно ехать в Сочи с легкой сумкой и чистой совестью!

— Что ты возишься с этой коробкой? — в десятый раз уже спросила тетя Галя, соседка по квартире, приехавшая в Питер с Украины, — на поезд не опоздаешь? Я присмотрю за твоими книжками и тетрадками, не переживай. Давай, присядь на дорожку.

Женщина заставила Риту присесть в коридоре на полку для обуви.

— Вот, я тебе пирожков испекла в дорогу, — она подала небольшой пакет, — возьми. Отсюда двое суток ехать, путь не близкий. Ну, вставай, давай обнимемся что ли. Такую хорошую и спокойную соседку еще надо поискать, — она искренне обняла девушку, — а может, хозяева не найдут никого за лето, а к осени ты уже вернешься. И мы опять рядом жить будем. За эту зиму еще не все театры и музеи Питера обошли. Столько дел впереди.

— Ну, тетя Галя, — Рита подошла к двери, волоча за собой сумку на колесиках, — пойду я. А то еще до метро тащиться. До свидания, осенью встретимся.