Имперский курьер — небольшой корабль, развозящий важную почту по закоулкам империи, прибыл на Калипсо по расписанию, ровно через тринадцать дней после отбытия с Нобеля.

Пейн заверил меня, что позаботится о детях. Как о маленьких, так и о больших. И я ему верил — чувствовалось в отставном космодесе какая-то уверенность и сила. А когда он показал арсенал вооружения, скрытый у него в подвале, я понял что в умелых руках, а руки у Господ офицеров были боле чем «прямые» в случае неблагоприятного развития ситуации маленькая ферма сможет сдерживать даже атаку гвардейского полка. Недолго, правда.

«Вишенкой на торте» было прибытие Миуры. Старый навигатор плевался и матюкался. Его, отдавшего столько лет беззаветному служению Империи, отправили в отставку. С выплатой внушительного бонуса, да. Чего-чего, а денег у Империи было в достатке. В отличие от Эссенса.

В обычные времена его бы «с руками» оторвали любая корпорация или представители Линии, но… Ладно, он и сейчас больше ныл, «очерняя» действительную ситуацию. Уверен, что начни он активный поиск — долго бы он не засиделся. Опытный навигатор — это основа любого транспортного бизнеса и краеугольный камень безопасности космических полетов.

Так что, меня удивило решение имперских чиновников. Разбрасываться такими ценными кадрами? Тупость или халатность? Ладно, это проблемы Империи и её бюрократической машины. В общем теперь «у меня» был и навигатор.

Не знаю, чем он руководствовался, но он решил немного пожить у Пейна, ожидая развития событий. Семьи он не завел, родителей у него не было, а денег теперь было много.

Хотя, нет, знаю. Все люди «на Эссенсе» были своего рода наркоманами. И дело даже на в физическом состоянии тела, хотя и в нём, безусловно тоже. Уильям Миура в свои пятьдесят шесть выглядел на неполные тридцать. Дело во власти и могуществе, которое даёт тебе это вещество. Дело в открытом сознании, которое путешествует по глубинам Подпространства. Дело во власти над судьбами тысяч людей, которых ты, как библейский персонаж ведешь через пустыню навстречу новой жизни.

В общем Миура на меня рассчитывал. Крепко рассчитывал. И да, я невольно помахал у него перед носом «морковкой» в виде линейного крейсера. Осталось теперь как-то эту «морковку» добыть. Но, я что-нибудь обязательно придумаю!

Служебная машина Академии, встретившая нас в космопорту высадила нас на проходной, развернулась и укатила по своим делам.

Мы закинули на спину свои баулы с немногочисленными вещами, приобретёнными, в основном, уже на Нобеле. Все мои личные вещи утонули на Фаиде вместе с десантным кораблём, так что запасные трусы и носки пришлось покупать новые.

Академия защищалась лучше любого другого здания на этой планете. Включая резиденцию губернатора. Ведь здесь жил и учился «золотой фонд» Империи. Губернаторов может быть много, а Одарённых — катастрофически мало!

Высокие стены, с частыми наблюдательными вышками. Зона отчуждения вокруг стен не позволяла и мухе подлететь незамеченной. На полторы тысячи Одарённых было около двух тысяч обслуживающего персонала Академии, а охранял территорию полноценный пехотный полк, с необходимой тяжелой техникой, расположенной в ангарах.

Кстати, «пехтура» использовалась в качестве «условного противника» на учениях курсантов старших курсов, так что особой любви между нами не было. К общему недовольству простолюдинов к Одарённым, добавлялся еще дух зависти и соперничества. И это всячески поддерживалось и культивировалось руководством военного заведения. Оно было уверено, что пехота точно не сделает поблажек курсантам, к примеру, для незаконного ухода с территории в неурочный час. Хотя… Деньги решали. А у некоторых курсантов их (денег) было не просто много, а неприлично много!

После прохождения проверки, включающий обычный обыск, осмотр и рентген к нам из караулки вышел начкар.

Сложив руки на груди, слишком возрастной для звания, лейтенант медленно оглядел меня с ног до головы.

— Курсант Ноунейм прибыл для продолжения обучения в Академии! — я изобразил воинское приветствие и выжидающе посмотрел на лейтёху.

— Что это у вас, курсант? — он кинул на меч на поясе.

— Это — меч, сэр! — улыбнулся я.

— Я вижу, что не вибратор, курсант! — огрызнулся офицер. — Основание для ношения есть?

— Только рапорт командира полка, сэр! — я протянул ему свой жетон, куда Тарнавский предусмотрительно скинул информацию. Ношение оружия на территории Академии курсантам разрешалось только в карауле, куда их периодически припрягали больше для дисциплины, чем из-за реальной необходимости.

Лейтенант что-то буркнул под нос.

— Ждите!

Взял жетон и скрылся в караульном помещении. Появился назад он, буквально, через две минуты.

— Отдай на хранение! Хольц! Проводи! — он козырнул. — Хорошего дня, курсант!

Я повторил приветствие и повернулся к капралу, который должен был нас сопроводить и проконтролировать передачу оружия в хранилище личных вещей. Можно было «пободаться» и выбить себе право на постоянное ношение оружие, у некоторых особенно «знатных» курсантов такое практиковалось. Они расхаживали с фамильным холодным оружием, хоть и опломбированным, но тем не менее, подчёркивая свой статус.

Мой меч, по сравнению с их «оружием» отличался примерно, как космический корабль от наземного грузовика, несмотря на всю пафосную отделку «фамильных» клинков. Однако, в моём случае, разумно было как раз сдать его на склад. Во избежание повышенного внимания со стороны Одарённых преподавателей и наблюдателя-инквизитора. Кстати, интересно кто это будет, учитывая, что Хокуса больше нет.

Мы прошли КПП и я оказался на территории Академии. Места, которое вольно или невольно стало мне домом на последние двенадцать лет. Огромная территория была, по сути, мини городом. Курсантов очень неохотно выпускали за ворота, поэтому с присущей, военным щепетильностью, попытались организовать быт и досуг прямо на территории. Хотя, это было больше не про «досуг», а про «эффективное использование» свободного времени курсантов.

Начиная от того, что по территории курсанты перемещались исключительно пешком. При том, расписания занятий были составлены так, чтобы переместиться из учебного класса на стрельбище, нужно пробежаться. И, далеко, не трусцой. Так, что физическая форма у на была всегда на высоте, этого не отнять.

Длинная Императорская Аллея, ведущая от КПП вглубь территории была засажена многовековыми дубами, завезенными изначально с самой Земли. На планете стояло позднее лето, так что огромные деревья радовали взгляд зеленой листвой и обоняние — терпким запахом листвы. В зените светила голубая звезда, жизнь казалась прекрасной и удивительной. Особенно ярко всё это ощущалось после двух недель пребывания в крохотной каютке функционального курьера.

Полтора километра до склада мы прошли не торопясь, никак не реагируя на молчаливые потуги капрала задать более высокий темп. Он несколько раз отрывался, но так как мы с Эриком не собирались его догонять, то возвращался обратно. В итоге, мы неспешно прогуливались. По территории, дыша полной грудью.