Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почти. – Едва заметным движением Дениза выхватила клинки и отправила их вслед за ножом герцога один за другим. Они вонзились по обе стороны от рукоятки.
Дайон склонил голову набок, внимательно рассматривая пораженную цель, потом перевел взгляд на сестру.
– Ты поссорилась с Ковентеджем?
– С чего ты взял? – приподняла брови Дениза.
Дайон насмешливо улыбнулся:
– Так да или нет?
– Да! То есть нет. Вернее… – Дениза опустила голову. Нерешительность была ей крайне не свойственна, и герцог нахмурился.
– Мне увезти тебя с собой?
– В кандалах и сундуке? – грустно рассмеялась Дениза.
Дайон закатил глаза:
– Все не можешь забыть те опрометчивые слова?
– Феррант воспринял их буквально.
– Феррант – осел. Но исполнительный и преданный Левансии.
– Феррант – умный человек и предан тебе, Дайон, как и все мы. – Дениза подошла ближе и ласково откинула челку со лба герцога, как часто делала прежде, когда жила в Левансии. – Все-таки тебе надо жениться.
– Надеюсь, не на Ферранте?
– Он не подходит для семейной жизни, – ответила она с грустинкой в голосе, будто Дайон высказал такое предположение всерьез. – Как, впрочем, и я… Странно, что Раймонд до сих пор этого не понял.
– Может, это ты не поняла, что отлично для нее подходишь?
Дайон с нежностью потрепал сестру по волосам. Она вздохнула:
– Увы, я все понимаю. Даже слишком хорошо.
Дениза решительным шагом направилась к дереву, извлекла из ствола клинки и вернулась на позицию.
– Ты позволишь? – полушутливо поинтересовался Дайон, устанавливая новую мишень взамен испорченной. Судя по следам на рыхлой земле и отметинам на стволе, сестра тренировалась часа два. Значит, она либо злилась, либо была чем-то расстроена.
– Не скажешь, в чем все-таки дело? – как можно небрежнее спросил он, вставая рядом с Денизой.
Та хищно прищурилась, прицеливаясь.
– Я беременна, – словно невзначай сказала она и метнула кинжал. Попала точно в середину.
– Что?.. Ты?.. А…
Рука дернулась и нож улетел в «молоко». Дайон даже не заметил этого, растерянно глядя на сестру. Он никогда не думал о ней в таком ключе.
Денизу можно было представить на поле битвы, раздающей направо и налево меткие, смертоносные удары. Сидящей в тесном подвале и, согнувшись над столом, рисующей карту местности для других подпольщиков. Блистающей на балу и виртуозно пускающей пыль в глаза иностранных агентов. Но никак не матерью.
Во всяком случае, сколько герцог ни пытался представить ее в этой роли, ему не удавалось. Хотя, казалось бы, разве не к этому шло? Не зря же она полгода назад вышла замуж за Раймонда Ковентеджа, переехала к нему в Эвендейл и оставила работу агента. Вернее, агента Левансии. Насколько Дайону было известно, сестра успешно консультировала разведку Эвендейла. Впрочем, он тоже иногда получал от нее нужные Левансии сведения.
– Но… это же замечательно! – неуверенно проговорил он, всеми силами стараясь заставить себе чувствовать то, что говорит. – Ты рада?
– Безумно, – мрачно ответила Дениза, идеально отработанным движением извлекая второй кинжал. Брата-близнеца первого. – Материнство – это счастье. Наверное.
С этими словами она метнула оружие в мишень. Опять в точку.
– Я что-то об этом слышал.
– Любая женщина не может желать лучшей участи, – процедила сквозь зубы она. Направилась к дереву и снова выдернула клинки. – Любящий муж, дети, домашний очаг и что там еще…
– Но не ты.
– Но не я.
– Понимаю.
Дайон действительно понимал. Денизе было необычайно тяжело. Прошедшая через невероятное число невзгод, приключений и авантюр, она оказалась совершенно не готова к такой ожидаемой, казалось бы, роли. И теперь чувствовала себя растерянной, даже испуганной. А потому искала успокоения в занятии, которое было ей знакомо и привычно.
Он вздохнул и обнял сестру за плечи, мягко привлек к себе. Как в старые времена, Дениза прижалась лбом к его плечу, ища поддержки.
– Что, если я не смогу? – тихо спросила она.
– Ты будешь прекрасной матерью, – искренне уверил герцог. – Мальчику никогда не будет с тобой скучно, а девочку ты сможешь научить постоять за себя!
Она фыркнула, а потом шмыгнула носом и отстранилась, чтобы смахнуть ладонью слезы.
– Извини, в последнее время я сама не своя.
– Почему ты не сказала мне вчера?
– Не бросаться же на тебя с порога такими новостями!
– Ковентеджу ты сказала, – проворчал Дайон.
Дениза ошеломленно взглянула на брата.
– Дайон! Он – отец ребенка!
– Угу, – хмыкнул герцог. – Для этого, знаешь ли, большого труда не требуется.
Дениза покачала головой:
– Все еще не можешь забыть вашу размолвку?
– У меня хорошая память. Я вообще не умею забывать… ничего.
– Хочешь, я поговорю…
– Я – большой мальчик, Дениза, – оборвал ее Дайон. – И могу сам о себе позаботиться.
Он фальшиво улыбнулся и предпочел вернуться в свою комнату. В душе царил сумбур.
Привыкший быть честным с самим собой, Дайон прекрасно осознавал, что не так рад только что услышанной новости, как положено быть любящему брату. Не потому, что недостаточно любил Денизу. Скорее наоборот. Сестра была единственной ниточкой, которая связывала его с настоящей жизнью, в противовес существованию.
Эта нить истончилась, когда Дениза вышла замуж и уехала в Эвендейл – событие, которому Дайон не только не препятствовал, но и, напротив, поспособствовал. Он понимал, что теряет очень близкого человека, но Дениза заслуживала своего счастья, пусть и с тем, кто много лет назад от нее отказался.
Опасения герцога, что брак сестры окажется неудачным, оказались напрасными, и Дайон был этому рад, хотя понимал, что их общение с сестрой не будет прежним.
Рождение ребенка грозило окончательно разорвать хрупкую связь. Именно теперь графиня Ковентедж остепенится по-настоящему, полностью погрузится в семью, перестанет надолго выезжать из замка супруга, и ее общение с братом станет ограничиваться все более короткими письмами на дни рождения и большие праздники.
Дайон знал, что это неизбежно, но не ожидал, что все произойдет так быстро. И что ему будет невыносимо тоскливо думать об этом. Тяжело вздохнув, он потянулся за колокольчиком, чтобы вызвать слуг – следовало привести себя в порядок, пока никто не имел счастье лицезреть герцога Левансийского небритым и без камзола.
Огромные напольные часы пробили десять ровно в тот момент, когда Дайон, тщательно одетый, вошел в кабинет хозяина замка. Лишь влажные волосы напоминали сейчас об утреннем разговоре с сестрой.
– Эрл.
– Доброе утро, герцог!
Мужчины холодно взглянули друг на друга. Несмотря на внезапное родство, память о разногласиях, едва не приведших к войне, была слишком свежа.
– Как я понимаю, вас можно поздравить? – Дайон, как старший по титулу, первым нарушил затянувшееся молчание.
Ковентедж усмехнулся:
– Скорее уж посочувствовать!
– Вот как? – Лед в голосе герцога
