– Сэр, вам сюда нельзя. Покиньте отель.

Лопес обернулся через плечо и, вытянув шею, не сводил глаз с Лондон, пока охранник не дотащил его до эскалатора. Лондон тяжело вздохнула. Даже в туалете покоя нет! Все, хватит с нее притворства, и фальшивых улыбок, и навязчивых репортеров… и подозрительных записок. Папа умер всего месяц назад, и скончался он от естественных причин. Лондон достала из сумочки телефон и набрала номер водителя.

– Теодор, я выхожу. Встретишь у черного хода. Через главный идти не хочу.

– Опять папарацци донимают, мисс Брэк?

– Не то слово.

– Выезжаю.

Войдя в банкетный зал, Лондон отыскала кузена. Тот рассказывал пикантную историю о своих похождениях и, как всегда, нагло преувеличивал. Лондон поманила его пальцем, и Найлз покинул восторженную публику.

– Все, уезжаю. Люди и так восхищаются моим самообладанием: всего через месяц после смерти отца вышла в свет.

– Да еще после такой внезапной смерти.

Тут что, все сговорились? Расправив плечи, Лондон произнесла:

– У папы было больное сердце.

– Однако благодаря дорогостоящему лечению он оставался в неплохой форме.

– Это ты подбросил записку, Найлз?

– Какую записку? – Брови удивленно взлетели вверх. – Ты о чем?

– Да так, ни о чем. Не обращай внимания.

Впрочем, Найлз в любом случае не признается.

Следует взять его на заметку. Лондон обвела жестом шумный зал:

– Пожалуйста, произнеси за меня речь. Объяви победителей аукциона, поблагодари гостей за то, что пришли, и все в таком духе.

– С удовольствием, милочка.

Лондон резко развернулась на каблуках. Возле гардероба она едва не врезалась в Банни Харрис. Старушка висела на руке молодого человека, едва вышедшего из детского возраста. А вот мужчины в темных очках поблизости не было.

– Извините, Банни. Уезжаете?

– Не волнуйся, Лондон. Перед уходом сделала очень щедрое пожертвование. Твой отец – один из моих самых близких друзей. Для меня это огромная потеря.

– Благодарю.

Лондон невольно посмотрела на спутника Банни, отошедшего к окну. Что и говорить, красавчик – с такой внешностью в модельный бизнес идти можно.

– Простите, не помню вашего имени.

– Лэнс. – Перегнувшись через Банни, молодой человек протянул ей руку. – Приятно познакомиться, миссис Брэк.

– Взаимно, – произнесла Лондон после обмена рукопожатиями. – Приятного вечера.

Лэнс набросил Банни на плечи меховое манто, и парочка направилась к эскалатору. Покачав головой, Лондон принялась искать в сумочке собственный номерок и сразу наткнулась на записку. Лондон вытащила ее и принялась разглядывать выведенные черным маркером печатные буквы. На всякий случай лучше не выбрасывать и сохранить хотя бы на несколько дней: вдруг одной запиской дело не ограничится? Тогда Лондон передаст ее службе безопасности «Брэк глобал». Нет, скорее всего, автор – репортер. Ради сенсации на все готовы. Гардеробщица положила на стойку ее кожаную куртку.

Лондон улыбнулась и, вручив девушке чаевые, направилась к эскалатору, плотно запахнув куртку на груди. Когда она спустилась в холл, коридорный сразу оживился:

– Не желаете такси, мисс Брэк?

– Нет, спасибо. Меня ждет шофер.

Строго говоря, Теодор был шофером ее отца, но у Лондон просто не хватило духу его уволить, хотя ей личный водитель был совершенно не нужен. Сунув руки в рукава куртки, Лондон достала телефон, чтобы посмотреть, который час. Если Теодор отогнал машину обратно к папиной резиденции на Пасифик-Хайтс, значит, до отеля доберется за десять – пятнадцать минут.

В лобби вошли несколько человек, и Лондон обернулась. Ни фотографов, ни Рэя Лопеса видно не было. Лондон направилась к черному ходу.

Асфальт в темном переулке блестел от дождя. Теодор еще не приехал. Прищурившись, Лондон посмотрела вперед, но обзор загораживал мусорный бак.

Должно быть, Теодор воспользовался случаем и поехал по своим делам. Лондон повернулась обратно к двери и нажала на ручку. Но дверь не поддавалась. За спиной раздались шаги и, прежде чем Лондон успела среагировать, вокруг ее шеи сомкнулись чьи-то руки.

Зря она испугалась папарацци: опасность исходила совсем с другой стороны.

Запершись в кабинке мужского туалета, Джадд спрятал бархатный мешочек с драгоценностями во внутренний карман смокинга. Поправил висящий в кобуре на плече пистолет сорок пятого калибра. Кто знает, куда Банни Харрис занесет в компании ее нового знакомого жиголо? Выйдя из кабинки, Джадд встретился взглядом с человеком, мывшим руки напротив зеркала, и кивнул. С этим типом только что разговаривала Лондон Брэк. Наверное, родственник. Насколько было известно Джадду, у самой богатой женщины в городе не было ни мужа, ни даже бойфренда.

Вообще-то парень возле раковины и Лондон были похожи друг на друга: оба блондины, у обоих внешность холодного нордического типа. Джадд вымыл руки, взял протянутое ему теплое полотенце и бросил в корзину пять долларов в качестве чаевых. Повернулся к двери.

– Не желаете попробовать?

Остановившись, Джадд взглянул через плечо. Родственник Лондон Брэк нацелил в его сторону флакон с одеколоном.

– Очень хороший запах. Мужественный.

– Нет, спасибо, – предостерегающе вскинул руки Джадд.

Однако не успел дойти до двери, как за спиной послышалось характерное шипение. Эти богачи прямо как дети. Взглянув на часы, Джадд бегом спустился по эскалатору. Банни сказала, что пришлет за ним машину к черному ходу. Махнув рукой клерку и хлопнув по плечу коридорного, Джадд бросил:

– Всем пока!

Перепрыгивая через две ступеньки, спустился по лестнице и вышел в темный переулок. Под подошвами хрустнуло стекло. Джадд поднял голову, высматривая фонарь возле двери. Однако фонарь был разбит – отсюда и осколки.

Раздался какой-то шорох, и Джадд быстро обернулся. Но ничего разглядеть не смог. Причиной темноты был не только разбитый фонарь, но и машина, перегораживавшая вход в переулок. Джадд достал из кармана маленький, но мощный фонарь и посветил в направлении звука. Мужчина в лыжной маске замер и вскинул голову. Он тащил за собой сопротивлявшуюся женщину, которую обхватил за шею.

– Стой! – Джадд поспешил к ним.

Мужчина выпустил жертву и опрометью кинулся к машине. Взвизгнули шины, и автомобиль скрылся прежде, чем Джадд успел до него добежать. Посветил вслед, но задние номера были сняты. За спиной послышался кашель. Джадд обернулся и подошел к женщине. Запутавшись в блестящем подоле длинного платья, она никак не могла встать. Джадд поставил ее на ноги. Женщина убрала с лица пряди светлых волос. Казалось, эти платиновые локоны были единственным источником света в переулке. Женщина снова закашлялась, выругалась, как пьяный матрос, и сплюнула на тротуар.