Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мулан! Возьми себя в руки!
При звуке матушкиного голоса Мулан замедлила шаг. Впереди она увидела её саму. Ли стояла на пороге их дома, скрестив на груди руки и нахмурившись, но даже гневное выражение не портило её красивого лица. У её ног стояла Сиу, не спуская глаз с Мулан и курицы, летевших по узкому балкону мимо семейных покоев. Её личико, напротив, было исполнено восторга.
Курица добежала до конца балкона и снова поднялась в воздух. Короткие крылья и тяжёлое тело не позволили ей улететь далеко, но она перемахнула на крышу и понеслась дальше. Мулан снова ускорила шаг, как будто край балкона и не думал приближаться. В последний момент девочка вытянула руку и схватила верёвку, на которой обычно сушили бельё. Она быстро полезла вверх по верёвке и тоже добралась до конька крыши.
Здесь Мулан вдруг застыла, балансируя на самом верху. Перед ней до самого горизонта простирались злачные зелёные поля. Трава колыхалась на склонах пологих холмов, и казалось, это волны бегут по воде. Мулан тяжело и прерывисто дышала. Мир был такой огромный и полный жизни. Как захотелось ей – и не в первый раз! – отправиться и разузнать, что лежит за горизонтом. Но уйти было никак невозможно. Её жизнь и судьба принадлежала тому самому зданию, на крыше которого она стояла. А, как любила повторять матушка, от судьбы не уйдёшь.
– Ко-кох!
Глумливое кудахтанье курицы вернуло Мулан от мечтаний о невозможном к реальности. Прищурив глаза, она пошла вдоль крыши. Внизу стояли жители деревни, они сбежались во двор на грохот рухнувшего крыла и теперь не сводили с Мулан глаз. Страх и неодобрение кривили их лица. Несколько женщин постарше переговаривались между собой, даже не пытаясь выражать своё недовольство тише.
Словно решив, что хватит с неё игр, курица остановилась, подошла к краю крыши и, быстро замахав крыльями, опустилась на землю. Издав для убедительности последнее «кудах», она метнулась в курятник.
Проводив курицу взглядом, Мулан удовлетворённо кивнула. Внизу отец подбежал и захлопнул дверь за баламутной птицей. Девочку окатила волна гордости. По крайней мере, одну неприятность она предотвратила.
Но, когда отец поднял голову и встретился с ней глазами, Мулан вдруг поняла, что ей предстоит ещё одно депо. Она влезла на крышу, но как теперь спуститься вниз? Она прикинула на глазок расстояние оттуда, где стояла, до весьма далёкой точки, в которой приземлилась курица. Решимость заполнила её, и она сжала в кулаки опущенные вниз руки.
- Мулан, – окликнул её отец, узнав выражение на лице дочери, – слушай очень внимательно. Ты спокойно выдохнешь, а затем медленно – очень медленно! – спустишься вниз. – Мулан не сводила глаз с курятника, в котором благополучно скрылась негодная курица. – Спускайся, – повторил он. – Ты всё поняла?
Мулан ответила не сразу. Для неё время словно остановилось. Вихрь перестал обдувать её щёки, и она лишь слышала, как воздух наполняет и покидает её лёгкие и как сердце колотится в груди. Ноги её так и зудели, словно не желали стоять на месте. Один шаг – и она прыгнет. Один шаг – и она, как и курица, полетит. Но затем время возобновило свой ход. Ветерок снова затрепетал у её лица. Встряхнув головой, она оторвала глаза от курятника, окинула взглядом собравшуюся толпу и снова посмотрела на отца.
- Да, – сказала она.
Едва наметившаяся улыбка на лице Джоу исчезла в испуганном вздохе, когда Мулан решительно шагнула вперёд. Поторопившись, она запнулась на скользкой черепице. Пытаясь удержать равновесие, она взмахнула руками, словно мельница лопастями. Но это не помогло. Она безнадёжно заваливалась назад. Сбежавшиеся соседи ахнули хором, и Мулан упала навзничь.
На какое-то жуткое мгновение Мулан показалось, что она разобьётся насмерть.
Затем мысли её прояснились. Ощущение замедлившегося времени вернулось, и глаза Мулан остановились на одиноко торчащей из-под одного из балконов балке, словно выхваченной солнечным лучом. Извернувшись ужом, Мулан перестала размахивать руками и уверенно схватилась за неё. Теперь она больше не падала, а раскачивалась, как маятник, держась за балку. Собравшись, она разжала руки, перевернулась в воздухе и ловко приземлилась на ноги.
Совершенно невредимая, Мулан оглядела толпу. Ей глаза сияли, щёки раскраснелись от возбуждения и гордости за ловкость.
А затем она посмотрела на отца. Джоу ничего не сказал. Нужды не было. Всё было написано у него на лице. То, что она натворила и навлекла на свою голову, – это было слишком. Мулан огорчила его.
Улыбка мгновенно исчезла с её лица.
Глава 2
Мулан сидела позади Сиу и рассеянно расчёсывала длинные чёрные волосы сестрёнки. Сидевшая перед ней малышка задумалась о чём-то своём. Мулан молчание не смущало. Её собственные мысли галдели и кружили, словно перепуганные пичужки.
Перед глазами стояло разочарованное лицо отца. Это воспоминание затягивало её, словно кошмарный сон, от которого невозможно пробудиться, и она была вся как на иголках. Меньше всего на свете ей хотелось огорчить отца. Но ведь у неё не было выбора. Не было, повторяла она сама себе. Отец никак не мог погнаться за курицей, с его-то больной ногой. Пусть батюшка и был героем войны, но из-за ранения он не мог осилить и половину деревенской работы, которую желал бы переделать. Мулан просто хотела помочь.
Но каким-то образом всё повернулось совсем не так.
– Мулан?
Тихий голос Сиу оторвал Мулан от мрачных раздумий. Её рука замерла, и расчёска остановилась над волосами Сиу. Мулан ждала, что скажет сестра.
– Что случилось, когда ты упала с крыши? – спросила Сиу.
Мулан без лишних слов поняла, о чём спрашивала сестра. Падая, она ощутила нечто... странное. Будто осознание опережало время, а тело само знало, какие движения совершить, раньше, чем она успела собраться с мыслями. Но она не собиралась говорить об этом вслух – и уж точно не младшей сестрёнке.
– Я гналась за непослушной курицей, – сказала она и снова стала расчёсывать волосы Сиу.
Голова Сиу под щёткой недоверчиво качнулась.
– Нет, – не отступалась Сиу. – Когда ты сорвалась. В то мгновение ты была словно птица... – и тут
