Мой вопрос остался без ответа, да вообще без реакции. Вздохнув, спросила уже громче:

– Девушка, у вас есть кофе? Подойдет и растворимый.

Ничего! Она будто спит с открытыми глазами, по-моему, даже не моргает. Понимаю, конечно, в таком заведении работа не сахар, и я бы, может, оставила ее в покое, но у самой глаза закрываются. Поэтому, еще раз поискав хоть какой-то отголосок на предыдущие реплики, от всей души рявкнула:

– Кофе сделайте!

Мне-то казалось, она должна вздрогнуть или хотя бы укоризненно глянуть на отвлекающую от своеобразной медитации дамочку… Ни черта! Перевела взгляд, полный вселенской тоски, на меня и как ни в чем ни бывало уточнила:

– Черный или три в одном?

Я даже восхитилась! Мне бы такую непрошибаемость. Вопреки мнению Макса, я совсем не супер-смелая девушка, и часто переживаю из-за… да из-за многого. Здесь же – просто кремень!

– Черный, пожалуйста, – добавила я намного тише. – Без сахара.

– Сейчас, – продавщица встала и неспешно двинулась к чайнику, стоящему под полками с алкоголем.

В ожидании я присела за ближайший столик, вытащила телефон. Пропущенный от оператора и смс: «Ты хоть тронулась?». Ответила в стиле «Уже давно, разве ты не заметил?», полистала ленту новостей. Интересно, у нее пятилитровый чайник, раз так долго закипает?

У двери звякнул колокольчик. Я подняла глаза, представляя, как сюда вваливается вся толпа матершинников с крыльца, и замерла, встретив взгляд незнакомца.

Мужчина не был красив той традиционной красотой, которую восхваляют редакторы гламурных журналов. Типа губки бантиком, бровки домиком… Высокий, с черными от татуировок руками, темными дредами и небрежной бородой, на футболке – волк с оскаленной пастью. Модные рваные джинсы. Глаза смотрели с недобрым прищуром и будто пробивали насквозь. Даже издалека было видно жесткую ухмылку, которая нравится каким-нибудь малолетним девчушкам и заставляет их падать к его ногам и умолять о внимании. Уверенный в себе, понимающий, какое впечатление производит на женскую суть. Наш зрительный контакт длился всего секунду, не больше, но когда он отвел взгляд и медленным шагом двинулся к стойке, я все еще смотрела, словно завороженная. Походя отметила обтянутый джинсой зад. Ммм, он явно не пренебрегает тренировками!

Не я одна заметила посетителя. Сонная муха за прилавком расцвела в улыбке и незаметно, как она думала, расстегнула две верхние пуговицы на рубашке.

– Привет! Давно тебя не видно, я уж потеряла.

– Дела, Милочка, – это имя или ласковое прозвище? – Мне как обычно.

– Да-да, мигом.

Напомнить ей про кофе, которого так и не дождалась, или дальше смотреть представление?

– Ты весь в делах, весь в суете, – забегала туда-сюда женщина, оказывается, она умеет двигаться не как ленивец. – Понимаю-понимаю, работа есть работа. Что ж, я рада, что хоть сегодня выбрался. Ой, а у нас сегодня фирменный, может, возьмешь?

Мужчина слушал щебетание молча, уставившись прямо перед собой. Даже как-то неудобно стало, мог бы хоть улыбнуться. Вон она его визиту как радуется, будто школьница пятерке.

Его «как обычно» оказались банальная бутылка виски и что-то мясное. Причем, заказ ему принесли на подносе, а деревянный стол в самом углу накрыли белоснежной скатертью. Может, хозяин заведения? Тогда понятно, откуда столько юления перед важной особой.

Когда женщина проходила мимо, я все же кашлянула, привлекая внимание.

– Девушка, кофе.

– Сказала же, сделаю! Что, минуту подождать не можете?

– Минуту могу, полчаса – нет!

– Деловая какая! Будет сейчас.

Не став спорить дальше, снова уткнулась в экран. Там Макс сокрушался по поводу того, что я лазаю по всяким «притонам» в одиночку и совсем не берегу свою бедовую головушку. Глядя на окружение, начинает казаться, что он не так уж и неправ.

– Держите ваше кофе! – продавщица плюхнула пластиковый стаканчик с темным содержимым на стойку, не собираясь обслуживать меня с тем же рвением, что и мужчину.

– Благодарю! – я встала, чтобы забрать, наконец, долгожданный напиток, даже проглотила необразованное «ваше», когда дверь снова распахнулась.

Нет, она сорвалась с петель! Внутрь спиной вперед влетел мужик, распластавшись возле моих туфель. За ним ворвались двое. Зверские рожи настроенных на дальнейший мордобой людей заставили ойкнуть и выронить стаканчик. Бурда разлилась возле головы побитого. Блин, надеюсь, не обожгло, ему и так несладко.

– Вы что творите, сволочи?! – заорала бабища так, что я вздрогнула второй раз. – Совсем офонарели?! Кому говорено, здесь не драться?

– Закройся, Милка, – не глядя, бросил тот, что повыше. – Я этой паскуде сейчас горло вырву.

– Что хочешь делай, но только на улице! – отрезала продавщица, но из-за прилавка выскакивать не спешила, наоборот, присела, выставив на обозрение одну макушку в чепце.

– А ты что зыришь? – осведомился второй уже у меня, все еще столбом стоящей почти в эпицентре.

– По-моему, ему хватит, – я показала пальцем на мужика, который был явно в отключке. Еще бы, на лице живого места нет! И как они его так тихо били, что в зале не слышно?

– Ты куда лезешь, шмара?

Язык мой – враг мой. Кто бы мог подумать, что я скажу это себе, гордому журналисту, не боящемуся расследовать преступления олигархов и иже с ними? Но когда на тебя идет долговязое нечто с очумелым фэйсом, невольно задаешься вопросом: а оно тебе надо вообще?

В руках у наступающего на меня дядьки блеснул нож. Я начала пятиться, оглядываясь на чепец. Тот исчез за стойкой полностью, и надежды на сознательность его хозяйки нет никакой. Черт, здесь же есть мужик с шикарной задницей!

Как только я о нем подумала, из угла донеслось лениво-равнодушное:

– Глыба, у тебя проблемы?

– О, Бешеный, а я не признал, – час от часу не легче, судя по красноречивому прозвищу, его обладатель тоже добротой не отличается. – Давно вернулся?

– Сегодня.

– Здорово! Ну, с приездом!

– Я тебе вопрос задал.

– Ааа, это? – мужик перевел взгляд на поверженного. – Мудилу вот гасим, наказать надо. Сегодня можно.

– Гасите. Сюда зачем сунулся?

– Да вышло так.

– Вот и вали на улицу. Нечего людей пугать.

Пока шла эта «милая» беседа, я успела протиснуться между столами, и бочком приблизилась к Бешеному, прости Господи, встав так, что успею юркнуть ему за спину в случае чего. Или под стол, как придется.

– Она с тобой, что ли? – зачем-то уточнил тот, что с ножом.

– Тебе-то что, Глыба? Не попутал? – он спрашивал тихо, не повышая голос ни на децибел, но звучало это не просто угрожающе – убийственно!