Единственный вывод, который напрашивался, это было сделано нарочно.

Не обученные и не проходящие постоянную муштру солдаты ни воины, а пушечный заслон. Имея в распоряжение такое стадо, младший командный состав сам обрекал себя на возможную смерть при маломальской стычке с обученным худо-бедно врагом.

Отсюда и такая высокая смертность при патрулировании рубежей.

За своими мыслями я прошёл тренировочную площадку с одиноко подвешенными мешками с песком, для отработки штыкового боя и ударной техники саблей, и увидел, как из-за одной из казарм вышло несколько мужиков в потрепанных ватниках. И в одном из них, на моё удивление я узнал солдата, который вместе со мной сражался на горящих от взрывов улицах Петербурга.

— Здравия желаю господин унтер-офицер Григорий Александрович. — С ходу поздоровался со мной знакомый служивый.

— Здравия желаю кавалеристы. — Ответил я на слова своего знакомого солдата.

Кучка солдат, вставшая передо мной, с интересом смотрела на меня, а один из них и вовсе, словно сканер водил глазами по моему лицу. Его я тоже узнал. Именно он таращился на меня когда я заходил в штаб командования.

— А ты, какими судьбами тут оказался? — Скривился я, смотря на своего знакомого.

Бородатый солдат почесал висок, сдвигая набок головной убор, и произнес, кривясь, словно от зубной боли:

— Так после того как мы с вами отвоевали, и нас в казармы вернули, на весь наш, ваш отряд депеши посыпались от чад аристократских. Да папенек маменек их. Вы же их больно-то не жаловали на улицах. Вот нас всех и сослали сюда в наказание, за такое поведение. Раскидало нас по заставам здешним, а кто и вовсе уже в землю ушёл. А теперь вижу, и до вас добрались господа уважаемые.

Я слушал солдата, и мои брови хмурились от каждого слова служивого. Люди, которые шли грудью на врага защищая город и его жителей не щадя себя, вместо медалей и выслуги денежной, да вольного времени. Под пером напыщенных аристократов, капризы, чьих детишек не выполнили защитники города, сослали в штрафной полк.

— Ваше благородие, — произнёс мой знакомый солдат, с топорщившейся бородой снимая головной убор, начиная сжимать его в руках. — Я когда вас увидел в расположении заставы, сначала не поверил глазам. В общем, я рассказал про вас сослуживцам, как есть и как было тогда в Петербурге. Не откажите в милости под вашим началом продолжить служить. Мы уже и к коменданту ходили проситься. Замолвите слово, пока ваш отряд формируют. А мы не посрамим и не подведём. Будьте уверены.

Поджав губы, я смотрел на кивающих в знак согласия слов кавалериста солдат, и произнёс:

— Обещать не буду. Сам подневольный тут. Но коменданта навещу.

В просторном и богатым на роскошную мебель кабинете в самом сердце Петербурга, за столом восседал уже совсем не молодой мужчина, читая донесение, которое ему доставили только двадцать минут назад.

— Как интересно, — хмыкнул худой пожилой мужчина похожий неуловимо чертами лица на волка, отстранившись от бумаги. — Неужели Османы наконец-то решились после стольких лет вновь выступить на Бессарабию. Все-таки работа на Балканах начала давать плоды. Всего-то надо было несколько управляемых османских восстаний с жестоким подавлением на нашей приграничной земле, и вот они уверовали, что эта земля вновь должна принадлежать им.

Осталось дождаться уничтожения нескольких застав, и кровавой резни на балканской территории, и дело будет в шляпе.

Встав из-за стола, мужчина поправил простой, но очень дорогой костюм и, взяв донесение, пошёл из кабинета.

Надо было обрадовать Императора. Уже совсем скоро начнётся война, которая принесёт им не только новые земли, сделав правление императора Белогорова первого равное свергнутому предшественнику, чего он так жаждал. Мечтая затмить его деяния по расширению империи. Но и закончить чистку в рядах аристократов. А везти имперской делегации к османам с нотой протеста в притеснении на Балканах не осман, только закрепит успех. Осталось только слегка подождать и делать вид, что ничего не происходит.

С такими мыслями глава тайной царской канцелярии и покинул свой кабинет, для того, чтобы составить компанию императору за обедом, и обсудить ряд деталей.

Я стоял на тренировочной площадке спиной к своему тренирующемуся отряду, который за два месяца расширился до сорока человек, которые безоговорочно выполняли все мои приказы, и смотрел. Как прибывшие из города солдаты во главе с князем Булокнинским, который носил звание полковника в нашем штрафном полку, облизывая губы, наблюдал перетаскивание изъятых товаров, и скрупулёзно сверялся с бумагами в руках.

Две набитые доверху телеги контрабандного товара были изъяты мной и моим отрядом после уничтожения тридцати бандитов, которые пытались пройти через границу.

Тогда обнаруженный отряд контрабандистов был намеренно пропущен мной вглубь наших земель, дабы угодить в спланированную ловушку. В которую они и угодили, расслабившись после перехода на имперскую землю. Мои слегка выученные к этому времени солдаты, сработали слаженно и чётко, уничтожив врага не понеся ни единой потери. Я же убил их главаря, который попытался применить роевую силу, которая даже не дотягивала до уровня второго старшего класса гимназии. По итогу лидер банды даже не понял, что именно его убило.

И вот сейчас эти самые товары изымались радостным полковником, который поэтому случаю нагрянул с целой ротой солдат. Да в придачу провёл полную проверку заставы на наличие возможной недоимки, и утаивания части добра.

Одного только взгляда на этого вояку хватало, чтобы понять. Большая часть всего, что он отсюда увезёт в опись не войдёт.

Прибывшие вместе с князем Булокнинским совсем ещё молодой майор лет двадцати семи отроду, прошёл мимо меня и скривился в ехидной усмешке, смотря на то, как тренируются мои солдаты, после чего отправился к стоявшему на центральной площадке коменданту заставы, насмешливо что-то у него спрашивая, косясь на меня.

Уже завтра мне снова предстояло приграничное патрулирование, из которого вот как практически полтора месяца я не вылезал, ночуя в лесах и полях вместе со своим отрядом патрулируя приграничные рубежи империи.

Мне думалось, что тем самым мне хотели усложнить жизнь. Ведь ещё в первый день моего прибытия сюда комендант сам сказал, что ему поручили спуска мне не давать.

— Закончили! — Громко произнёс я своим людям. — На сегодня всё. Отдыхайте. А то нам завтра опять в путь дорогу.

Солдаты, которые были одеты в одни рубахи, устало остановились, вытирая пот с лиц, и тяжело дыша стали покидать тренировочную площадку, под многочисленные взгляды, как унтер-офицеров нашей заставы, так и служивых и офицеров, прибывших сюда забрать контрабанду.

Я же сделав шаг, хотел было направиться на склад, дабы подготовить всё необходимое для очередного недельного патрулирования, как с дозорной вышки раздался крик часового, о