стремлению к знанию и использованию даров природы на общее благо. Это новое знание может принести на эту землю не смерть, а жизнь, не тиранию и жестокость, а божественную свободу».

Восторженный оптимизм завоевал общественное мнение. «Секрет атома принесет процветание и более совершенную жизнь, откроет эру невиданного богатства и возможностей для всех» — так писали и говорили в первые годы после Второй мировой.

Военный министр Генри Стимсон обещал президенту Рузвельту: бомба «обеспечит такое мироустройство, которое гарантирует мир во всем мире и спасет цивилизацию».

Наступление атомной эры совпало с началом «американского века». Соединенные Штаты воспринимали себя как необычайно богатую страну, судьба которой складывалась счастливо на протяжении почти всей ее недолгой истории. Американцы считали, что они богаче и сильнее всех в мире. Экономика США стала двигателем всей мировой экономики. Всемирное признание доллара в качестве мировой валюты символизировало эру, которая могла называться Pax Americana.

Соединенные Штаты затевали грандиозные и амбициозные проекты. Американцев, конечно, беспокоили отдельные несовершенства мироздания, но страха у них не было — в том числе страха перед ядерным уничтожением.

Ядерные испытания казались чем-то завораживающим, экстравагантным и даже забавным. Новый, весьма откровенный по тем временам женский купальный костюм назвали «бикини» — в честь атолла в Тихом океане, на котором гремели ядерные взрывы.

Что касается военных, то они были озадачены появлением бомбы. Если они и испытали страх — то не перед пугающей мощью расщепленного атома, а скорее перед тем, что это разрушительное оружие сделает их ненужными. Если есть бомба, зачем содержать большую сухопутную армию и флот?

Атомная бомба считалась слишком серьезным оружием, чтобы доверять его военным. Хранилища ядерных боезарядов находились под охраной и контролем гражданских властей. Военным боеголовки выдавали только с разрешения президента.

Когда Сталин приказал блокировать Западный Берлин, 18 июля 1948 года шестьдесят американских бомбардировщиков В-29, способных нести атомное оружие, были демонстративно переброшены на британские базы, поближе к советским границам. Но это был блеф — атомных бомб там не было.

Американское атомное оружие находилось в ведении не военных, а комиссии по атомной энергии. Только в июле 1950 года президент Гарри Трумэн санкционировал отправку в Англию для оснащения этих самолетов неядерные компоненты бомб. Плутониевые капсулы все еще оставались в руках атомной комиссии. Ядерные и неядерные компоненты бомбы нельзя было держать в одном месте до объявления полномасштабной боевой тревоги. Право отдавать приказ о подготовке ядерного заряда к боевому применению военно-воздушные силы США получили в апреле 1954 года. Вот тогда уже военные смогли брать ядерное оружие со складов так же просто, как книгу в библиотеке.

Соединенные Штаты пребывали в уверенности, что атомное оружие надежно гарантирует безопасность страны. Поэтому главное, в чем нуждается страна, — это в эффективных средствах доставки ядерного оружия. Стратегическое авиационное командование получило в свое распоряжение межконтинентальные бомбардировщики, способные достичь советской территории. Летчики дежурили на аэродромах в ожидании приказа на взлет.

В Соединенных Штатах полагали, что еще долго останутся монополистами в ядерной сфере. Правда, во время войны американские ученые опасались, что их опережают немцы. Боялись гения — нобелевского лауреата Вернера Гейзенберга. Вот поэтому весной сорок пятого вместе с наступающими войсками в Германию вступила спецгруппа американской разведки с задачей узнать тайны немецкого ядерного проекта. Руководил группой бывший тренер школьной футбольной команды полковник Борис Пэш, русский по происхождению.

Борис Пэш родился в Сан-Франциско. Его отец — православный священник Федор Николаевич Пашковский был отправлен секретарем миссии Русской православной церкви в Калифорнию в конце XIX века. Перед Первой мировой войной семья вернулась в Россию. Борис учился в Киевской духовной семинарии, которую окончил в 1917 году. Священником не стал, воевал в белой армии. В двадцатом году уехал в США, получил высшее образование, работал в школе тренером по регби. Когда началась Вторая мировая, его призвали в американскую армию. В роли офицера безопасности он участвовал в программе создания атомного оружия.

Группа полковника Пэша, сопровождаемая инженерным батальоном, двигалась на юг, по восточному берегу Рейна, опережая наступавшие войска союзников. Городок Хайгерлох в Бадене-Вюртемберге хранил тайну ядерного проекта нацистской Германии — там был построен атомный реактор. Когда группа полковника Пэша 23 апреля въехала в город, американцам рассказали, что четыре месяца назад в городе появились чужаки и что-то спрятали в пещере, где священники веками хранили вино. На следующий день в пещере нашли урановый реактор. В соседнем городке Хехингене обнаружили немецких физиков. Американцы забрали материалы атомного проекта, вывезли запасы урана, полторы тонны тяжелой воды. И убедились, что немцы надолго отстали от союзников.

Советские контрразведчики тоже вывозили из оккупированной Германии атомщиков, но, создавая ядерное оружие, обошлись без них. 20 августа 1945 года Сталин подписал постановление Государственного комитета обороны, которое означало мобилизацию всех ресурсов на создание атомной бомбы. Ответственным он назначил своего лучшего менеджера — Лаврентия Берию, у которого был особого рода организаторский дар.

25 января 1946 года Сталин, пригласив к себе научного руководителя ядерного проекта профессора Курчатова, выговаривал ему: почему скромничаете? почему мало требуете для максимального ускорения работ? При разговоре присутствовал Берия. Игорь Васильевич отвечал:

— Сколько разрушено, сколько людей погибло. Страна сидит на голодном пайке, всего не хватает…

Сталин был недоволен:

— Просите все что угодно. Отказа не будет. Наше государство сильно пострадало, но всегда можно обеспечить, чтобы несколько тысяч человек жили на славу, а несколько сотен жили еще лучше, чтобы у каждого были и машина, и дача.

Атомщикам действительно давали все, что им было нужно. Но и распоряжались ими как заключенными. Первое ядерное взрывное устройство испытали 29 августа 1949 года. Председателем комиссии назначили Берию. Когда бомба взорвалась, Лаврентий Павлович расцеловал профессоров Игоря Курчатова и Юлия Харитона (будущего академика и трижды Героя Социалистического Труда) и добавил:

— Было бы большое несчастье, если бы не вышло!

Все понимали, что он имеет в виду. Неудача могла окончиться судом, лагерем, может быть, расстрелом.

Соединенные Штаты чувствовали себя надежно за атомным щитом. С появлением советского ядерного оружия щит стал тоньше. Баланс сил изменился. Председатель сенатского комитета по иностранным делам Артур Ванденберг признал:

— Теперь мы живем в другом мире.

Это был крупный провал западных разведок. Что-то они знали. Скажем, выяснили, что Советский Союз организовал добычу урановой руды в Восточной Германии. Занималось этим советское акционерное общество «Висмут» в Рудных горах в Саксонии. Приказом Советской военной администрации 30 мая 1947 года все горно-перерабатывающие предприятия Рудных гор были объявлены советской собственностью. Считается, что на урановых рудниках было занято полмиллиона немцев. (В 1954 году «Висмут» было преобразовано в советско-германское акционерное общество