— Будто Морган выслан, потому что хотел свергнуть вас? — сдержанно ответил Келсон. — Но вы не верите этому всерьез, правда? И не поэтому же он до сих пор в Кардосе!

Брион краем глаза изучал мальчика, легонько постукивая хлыстиком по правому сапогу, которого не мог видеть сын. Так, даже Кардоса…

Конечно, сведения у мальчика из верного источника, каков бы он ни был. И еще — сын настойчив. Он намеренно снова завел разговор об отсутствии Моргана, несмотря на его попытку уклониться от этой темы. Значит, он недооценивал мальчика, забывая, что Келсону скоро четырнадцать и тот вот-вот станет совершеннолетним. Сам Брион был всего несколькими годами старше сына, когда взошел на трон.

Король решил поделиться кое-какими конкретными сведениями и посмотреть, как на это отреагирует мальчик.

— Нет. Сейчас я не могу вдаваться в детали, сын. В Кардосе назревает большое смятение, и Морган поехал проследить за этим. Венцит из Торента хочет завладеть городом; уже дважды ему это не удавалось. Следующей весной мы, возможно, будем воевать по-настоящему. — Он помолчал. — Тебя это пугает?

Келсон долго рассматривал концы уздечки, прежде чем ответить.

— Я никогда не видел настоящей войны, — сказал он тихо, скользя по долине пристальным взглядом. — Сколько я живу, в одиннадцати королевствах мир. По-моему, люди могли бы забыть, как воюют, после пятнадцати мирных лет.

Брион улыбнулся и облегченно вздохнул — казалось, ему наконец удалось увести разговор от Моргана, и это было неплохо.

— Они никогда не забывают этого, Келсон. С прискорбием замечу, что это — часть человеческой натуры.

— Я тоже так думаю, — сказал мальчик. Наклонившись, он похлопал гнедого по шее и, разглаживая растрепавшуюся прядь в его гриве, прямо взглянул серыми, широко открытыми глазами в лицо отца.

— Это опять Сумеречная, да, отец? — Точность столь простых слов на мгновение повернула мир в глазах Бриона. Он был готов к любому вопросу, любому предположению — к чему угодно, только не к имени Сумеречной в устах сына. Было что-то несправедливое в том, что такое юное существо должно столкнуться лицом к лицу со страшной действительностью. Это настолько выбило старшего собеседника из колеи, что он на некоторое время застыл с приоткрытым ртом, лишившись дара речи.

Откуда Келсон узнал об угрозе со стороны Сумеречной? Клянусь Святым Камбером, у мальчика, очевидно, есть дар.

— Я и не предполагал, что ты знаешь об этом! — укоризненно воскликнул Брион, безуспешно пытаясь принести в порядок свои мысли и дать наиболее связный ответ.

Реакция отца застала Келсона врасплох, и он невольно выдал себя, хотя и отвел в сторону взволнованный взгляд. В его голосе прозвучал оттенок вызова, почти дерзости.

— Есть много вещей, о которых, как предполагается, мне ничего не известно, государь. Но это не мешает мне узнавать о них. Вы хотите, чтобы было иначе?

— Нет, — прошептал Брион. Он неуверенно потупил глаза, подыскивая спешно тот вопрос, который необходимо было задать сыну, наконец он нашел его.

— Тебе все это рассказал Морган?

Келсон беспокойно пошевелился, внезапно осознав, что они поменялись ролями. Он зашел дальше, чем хотел, и это было его ошибкой. И хотя он сам затеял разговор, теперь отец, в свою очередь, не удовлетворится, если Келсон попытается уйти в сторону. Мальчик откашлялся.

— Да, он. Перед тем, как уехать, — торопливо добавил Келсон. — Он боялся, что вы этого не одобрите. — Мальчик облизал губы. — Он также упоминал о вашем могуществе и о том, что лежит в основе вашей власти.

Брион нахмурился.

Ох уж этот Морган! Ему было досадно, что он раньше не догадался, откуда звон, — теперь-то казалось очевидным, что когда-нибудь это все равно должно было произойти. Однако мальчик превосходно поработал, сохраняя свои познания в тайне. Возможно, пока Морган и не сделал ошибки.

— Что именно рассказал тебе Морган, сынок? — тихо спросил Брион.

— Слишком много, чтобы вам это понравилось, но слишком мало, чтобы удовлетворить меня, — неохотно признался мальчик. Он настороженно посмотрел отцу в лицо: — Вы сердитесь, государь?

— Сержусь?

Это было все, что Брион смог произнести, сдерживая крик радости. Сердиться? Сделанные мальчиком выводы, его осторожные вопросы, ловкость, с которой он поворачивал разговор, куда хотел, даже при обороне, — Боже, если не ради этого, то ради чего же тогда они с Морганом старались все эти годы? Сердиться? О Небо, как он мог сердиться?

Брион наклонился вперед и дружески похлопал мальчика по колену.

— Конечно, Келсон, я не сержусь. Если бы ты только знал, как ты меня успокоил. Разумеется, тревожась за тебя, я пережил несколько неприятных мгновений. Но теперь я более чем когда-либо уверен, что сделал правильный выбор. Но я хочу, чтобы ты обещал мне одну вещь.

— Все что угодно, государь, — торопливо согласился Келсон.

— Зачем такая торжественность, сынок? — возразил Брион, улыбнувшись и потрепав Келсона по плечу, чтобы ободрить его. — Это поручение нетрудное. Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты немедленно послал за Морганом. Он будет нужен тебе, как никто другой. У меня есть все основания думать так. Ты сделаешь это для меня?

Келсон вздохнул и улыбнулся, на лице у него было написано облегчение.

— Разумеется, государь. Это первое, о чем я позабочусь, если что-нибудь произойдет. Морган знает так много…

— Уж за это я ручаюсь, — улыбнулся Брион. Он выпрямился в седле и подобрал длинными пальцами в перчатках красную кожаную уздечку.

— Вот и солнце показалось. Давай посмотрим, собрал ли Эван своих собак?

Небо прояснилось, как только солнце достигло зенита. Теперь фигуры короля и наследника, рысью спускавшихся с горы, отбрасывали короткие резкие тени. Пока доехали до леса по ту сторону долины, посветлело на глазах. Брион и Келсон приблизились к охотникам, Брион окинул взглядом разбросанный отряд.

Глаза короля задержались на Роджере, графе Фаллонском, в темно-зеленом бархате, на восхитительном сером жеребце, которого Брион никогда раньше не видел. Казалось, граф был занят очень оживленным разговором с юным и пылким епископом Ариланом и, что самое интересное, с третьим всадником, которого можно было узнать по шотландскому пледу, окрашенному в тона рода Мак-Лайнов, — это был младший лорд Мак-Лайн — Кевин. Обычно он не ладил с Роджером (с графом вообще уживались очень немногие), и Брион подивился, о чем же могут беседовать эти трое.

Его размышления прервал громкий, трубный голос герцога Клейборнского, привлекший внимание Бриона к голове кавалькады. Лорд Эван, знаменитая рыжая борода которого сияла на солнце, устраивал кому-то королевскую выволочку — чего, впрочем, и следовало ожидать после сегодняшнего охотничьего успеха.

Брион привстал в стременах, чтобы лучше видеть. Как он я полагал, жертвой гофмаршальского гнева стал один из доезжачих. Бедняга. Не его вина, что собаки плохо обучены. Брион подумал, что Эвану, пожалуй, нужно винить кое-кого другого.