– Нет.

– Ты хорошо меня понял?

– Да, – прозвучало после минутной паузы. – Больше я не буду тебе звонить. Обещаю…

Отключив телефон, Надежда с вызовом посмотрела на брата:

– Ты доволен?

– У тебя все будет хорошо, – попытался улыбнуться Вадим.

– Не уверена, – отвернулась Надя.

Десять дней назад, обретя солидный задаток, брюнет получил заказ вытащить из Музея изобразительного искусства Зеленограда картины Тициана, Андреа дель Сарто «Рождение Богородицы», Джулио Романо «Мадонна с кошкой» и скульптуру «Скифская Воительница». Последующую неделю он детально изучал расписание музея. Установил, в какое именно время здание покидает последний сотрудник, кто охраняет музей, где именно висят нужные картины, проведена ли к ним сигнализация, и, проанализировав полученные данные, понял, что дело несложное. Большинство картин, как это бывает в провинциальных музеях, размещалось даже без стекла. Как-то странно, что никто не заинтересовался столь лакомым кусочком раньше. Остается только покопаться в каталогах, чтобы присмотреть некоторые картины и для себя. Позже их можно будет продать какому-нибудь ценителю прекрасного, а полученные деньги выгодно вложить в прибыльное дело. Пожалуй, это будет наиболее разумное решение. Одно дело украсть картину, что могут многие, и совершенно другое – легализовать полученные деньги, чтобы извлечь наибольшую выгоду. Жизнь станет спокойной, и не нужно будет шастать по квартирам и взламывать несгораемые шкафы фомкой. Губы чернявого мечтательно разлепились: «Да-а, отмыть и вложить награбленные деньги в прибыльный бизнес – это высший пилотаж, на который способны немногие! Здесь нужны не только умелые руки, но и светлый ум. Остальные грабители в сравнении с таким мастером, даже если они воруют по миллиону, будут смотреться карманниками, крадущими кошелек у зазевавшейся старушки».

Подъехав к зданию музея на машине, маркированной под полицейскую, они объявили охраннику о том, что поступил сигнал о проникновении в здание, и, когда тот убежал осматривать двери, отправились в зал Ренессанса.

Брюнет удобно разместился в большом мягком кресле и, уперевшись взором в большое окно с тяжелыми темно-синими портьерами, за которым шептались кроны разросшихся во дворе тополей, молчаливо курил, пуская тонкие упругие струйки дыма в высокий потолок с диковинной лепниной. Уже который день его одолевали невеселые мысли, от которых не удавалось избавиться ни крепким виски, ни рискованной игрой в казино, ни девочками из дорогого модельного агентства, больше смахивающего на элитный бордель.

Первая мысль была проста, как кратчайшее расстояние между двумя точками: почему он все-таки ворует?

Ведь в действительности человеком он был далеко не бедным, имелось практически все из того, о чем мечтают обычные люди, и даже то, чего не имеют весьма состоятельные. Например, неплохая коллекция китайского фарфора эпохи династии Тан. Антиквариат времен Людовика XVI (что поделаешь, страстишка такая – собирать французское золото). Элитные квартиры в Москве и в Санкт-Петербурге, дом в Калининграде, куда он нередко наведывался по своим делам. Что еще?.. Дорогие путешествия. К примеру, полгода назад на круизном лайнере посетил Австралию, два месяца назад был в Антарктиде. Правда, не было яхты, которой можно было похвастаться во время мужского застолья, в окружении таких же альфа-самцов, как и он сам, вот только, спрашивается, на кой ляд нужна ему эта яхта?

Ответа на свой первый вопрос он не находил.

Его просто не существовало. Наверное, потому, что воровать ему нравилось, а еще оттого, что он просто хмелел от адреналина, заполнявшего кровь, когда, вооружившись отмычками, перешагиваешь порог чужого дома. Тяга к воровству проснулась в нем не из-за жадности, это совершенно точно, – практически всю жизнь ему приходилось довольствоваться малым: скудные харчи, простая одежда. И потом, воровство не признает границ, не считается с сословиями, оно просто есть, и все тут!

Существует мнение, что воруют от бедности, но это не так, среди нищих честных куда больше, чем среди людей состоятельных. Пример тому: один из его знакомых, обыкновенный водила в таксопарке, отнес в полицию сумку, набитую пачками долларов, которую на заднем кресле оставил один из пассажиров. Таксист прослыл среди коллег большим чудаком, но сам он никогда не жалел о своем поступке.

Богачи…

О них особый разговор. Кража в их среде – далеко не редкость. Особым шиком считается кража в присутственных местах, особенно в гостиницах: тащат в карманы и сумки все! Начиная от серебряных ложек и заканчивая открывалками для бутылок. Особой популярностью пользуются казино, где можно стащить у зазевавшегося посетителя пару грошовых фишек.

Кража – как болезнь, от которой трудно излечиться. Он бы и сам не мог ответить себе откровенно, откуда у него возникла потребность засматриваться на чужой кошелек, и это у человека, большую часть жизни прожившего в благополучной семье. Так или иначе воровство было его добровольным выбором, ставшим кредо, которое он превращал в настоящее искусство и где ему просто не было равных. Для немногих, таких как он, это была религия, и он был главным ее священником.

«Мазуриков» подразделяют на разные категории. Одни воруют то, что плохо лежит… Наиболее безответственная группа. Ему приходилось знать одного искусного «щипача», который во хмелю, не осознавая того, что совершает, крал кошельки и бумажники у собственных приятелей. Причем проделывал это настолько виртуозно, что никто даже не догадывался о пропаже. Протрезвев, «щипач» невероятно стыдился своих шальных и невероятно умелых рук и, показывая украденный кошелек, интересовался у друзей, у кого именно он мог его тиснуть. Другие крали, потому что это был наиболее легкий способ заработать деньги. Достаточно всего лишь с полчаса посжигать нервные клетки, чтобы потом съездить на море при хороших деньгах и подправить расшатавшуюся психику. Для них кража была образом жизни, такой же необходимостью, как дышать, есть, пить. Сам же он принадлежал к другому, более высокому сословию. Он крал затем, чтобы в полной мере реализовать свой криминальный талант, узнать потолок своих возможностей, приподнимая его все выше с каждой кражей.

Ему никто не рассказывал, как воровать, как делать отмычки, с ним никто не делился личным воровским опытом, он не проходил школу «молодого вора». Просто все эти знания в нем были заложены изначально, как кровь или разум, как врожденные рефлексы, без которых человек несостоятелен.

Что поразительно, он всегда знал, как следует вести себя в преступной среде, хотя никто этому его тоже не учил. Осознавал, о чем следует говорить с ворами и о чем лучше промолчать. Как вскрыть тот или иной замок, как сохранить самообладание в стрессовых ситуациях. Иногда ему казалось, что эти знания и навыки он приобрел еще в колыбели, впитывая их вместе с молоком матери, и, улыбаясь, думал о том, что наверняка вместо плюшевых игрушек ему давали играть набором ключей с замысловатыми отмычками.