много партнёров среди тёмных, чтобы позволять себе глупость в виде ссоры из-за чей-то неразделённой любви или непонятных обид.

— Повторюсь — моё присутствие определённо влияет на тебя положительно, — теперь по-доброму ухмыльнулся Кималь Саренто. — Твой вопрос застал меня врасплох — утром я получил письмо от Аделины с тем самым вопросом, что задал мне ты. Моей жене и несостоявшейся ученице крайне интересно, как дальше будут складываться наши отношения.

— Тогда мой вопрос снимается, — произнёс я, чем знатно удивил Кималя Саренто. — Что? Я обещал задать вопрос — я его задал. Привёл мотивацию, почему для меня это важно в том числе. Не хотелось бы, чтобы ваши отношения мешали Кострищу. Но, если процесс идёт, то влезать в него я точно не хочу. Мне бы со своими отношениями разобраться. Наира уже заявила, что ей не очень хочется делить ложе с другой женщиной, Алия твердит о том, что ей нужно в церковь, а отпускать ни одну, ни другую я не хочу.

— Но и двоежёнство у светлых не приветствуется, — на всякий случай напомнил Кималь Саренто.

— Вот и я о том же. Рано или поздно мне придётся сделать выбор в пользу одной из девушек и…

— Давай я тебя перебью, мой запутавшийся наставник и ещё раз повторю свои слова — у светлых не приветствуется двоежёнство. Будь внимателен к словам.

— Не приветствуется — не значит запрещено? — удивился я.

— Разве это не очевидно? Не приветствуется употреблять спиртные напитки, но ведь это не запрещено, верно? Много чего в этом мире не приветствуется, однако мы спокойно это делаем, получая на то одобрение свыше. Либо даём его сами себе.

— Сам себе такого одобрения я дать не смогу. Меня не поймут даже в Кострище.

— Значит нужно найти того, кто не станет противиться твоему желанию. Например, наши замечательные императрицы. Не думаю, что они откажут двум влюблённым сердцам. Или Папа, к которому ты отправишься в самом скором времени. Его Святейшество спит и видит, как бы насадить тебя на крючок, за который можно дёргать в случае твоего неповиновения, так что с лёгкостью одобрит брак с Алией, несмотря на Наиру. Я даже могу сходу обоснование сформулировать, почему тебе такое можно разрешить.

— Наира тёмная, Алия светлая, — догадался я, куда клонит мой хитрый ученик. — В теории может сработать. Во всяком случае с Папой. Дело за малым — обсудить этот вопрос с моими женщинами. Не думаю, что они будут прыгать от восторга от такой идеи.

— Тут всё зависит от того, как ты подготовишься к разговору, — загадочно ухмыльнулся Кималь Саренто. — За отдельную плату готов дать тебе несколько уроков и советов.

— Отдельную плату? Я мало вам плачу?

— Платишь? Ты о чём, мой жадный наставник? Ты мне вообще не платишь!

— Разве Элеонора не выдаёт вам ежемесячное довольствие?

— Конечно нет! Всё из своего кармана, всё сам. Так глядишь, ты меня и по миру пустишь. Но, если убрать шутки в сторону, к разговору с девочками тебе действительно нужно серьёзно подготовится. Нахрапом, как ты любишь, не получится. Но не стоит отчаиваться, мой пригорюнившийся наставник! Для этого у тебя есть я! Научу, подскажу и, так и быть, возьму часть забот на себя. Ты же в курсе, что каждой из своих девочек тебе нужно подарить такой подарок, чтобы у них даже и мысли не возникло тебе перечить? Судя по глазам мысль возникала, но ни во что конкретное она не облачалась. Вот всегда так — живёшь с человеком, живёшь, а что его интересует и что ему важно понятия не имеешь. Знаешь, мой чёрствый наставник, это тоже нужно в себе менять. Если ты собираешься уживаться сразу с двумя жёнами, тебе нужно учиться о них заботиться. Нужно относиться к ним так, словно они являются важной частью твоего мира, а не обязательной частью, что находится рядом как нечто само собой разумеющееся. Только так ты сможешь избежать конфликта и получить в свои загребущие лапки двух очаровательных женщин. Ой, и не надо смотреть на меня так, словно я лезу не в своё дело. Не я начал этот разговор!

Кималь Саренто в очередной раз показал себя с необычной стороны. Меньше всего в этой жизни я ждал от моего чрезмерно любящего себя ученика разговора по душам о женщинах и тому, как правильно с ними общаться. Со мной даже родители о таких темах не очень любили говорить. Считалось, что человек должен постигать таинства отношений самостоятельно, набивая себе шишки. Всё, что отец сделал — нанял в качестве служанок двух близняшек, что посвятили меня в чудесный мир секса. На этом образование в части отношений было завершено.

— Полагаю, тебе стоит обдумать мои слова, мы вернёмся к ним чуть позже, когда ты получишь согласование двоежёнства у Папы и у наших будущих императриц. Кстати! Совершенно вылетело из головы — через три недели нам нужно быть в Турбе на церемонии коронации. Отказ не принимается. Понимаю, что у тебя могут возникнуть определённые сомнения по этому поводу. Всё же твоя предыдущее мероприятие обернулось полнейшим крахом и войной с графом Вяземским, но сейчас времена изменились.

— Разве я хоть словом обмолвился, что не собираюсь на коронацию? Пусть теперь хоть кто-то посмеет косо посмотреть в мою сторону или что-то ляпнуть о моей жене. Так что мы обязательно навестим это мероприятие и предстанем перед высшей аристократией Заракской империи в лучшем свете. Однако, мой хитрых ученик, теперь меня действительно стало интересовать, что же вы планируете делать с Аделиной? На мой взгляд давать советы по отношениям должен тот, кто умеет разруливать эти самые отношения у себя.

— Разве ответ не очевиден? — усмехнулся Кималь Саренто. — Разводиться, конечно, собираюсь. Что же ещё? Ты же не думаешь, что я не знаю о письмах, что некий заштатный барон отправлял моей пока ещё жене? Я прекрасно знаю, что Аделина даже намёка после свадьбы не давала своему избраннику и честно несла непростую ношу графини Саренто, но мне этого действительно не нужно. Когда доживёшь до восьмидесяти, как я, поймёшь.

— Почти ста пятидесяти, — поправил я, заставив лицо Кималя Саренто превратиться в маску. — Вы же не думали, что я не знаю о вашем истинном возрасте? Как и о том, с какого перепуга вы выглядите на сорок лет? Меня, конечно, удивляют ваши попытки скрыть правду, но я давно понял — Кималь Саренто по-другому не может. Так что даже внимания не обращаю.

— Тем не менее это не избавляет тебя от того, что настало время продуктивной работы, — мой ученик быстро собрался и сделал вид, что ничего особенного не произошло.

— Господин, служители Храма Скрона ожидают вас у портала, — в дверь постучали и вошёл мой секретарь. Элеонора настояла, чтобы у меня появился свой личный помощник, что будет заниматься всей волокитой и, вынужден признаться, управляющая оказалась права. Единая точка входа, аккумулирующая в себе все информационные потоки, всего за неделю показала себя с лучшей стороны.

— Вот и ответ, мой торопливый ученик, — не удержался я от сарказма. — Всё должно происходить вовремя. В том числе и продуктивная работа. Идём, посмотрим на чудо механоидной техники.

Первый умудрился удивить. Когда он заявил, что устройство для модернизации людей является стационарным и необходимы доработки, чтобы сделать его мобильным, я полагал, что где-то существует огромный ангар, куда загоняют людей и пропускают их через механизмы, а доработка заключается в том, чтобы превратить этот ангар в, скажем, повозку. Тоже большую, но на колёсиках и способную перемещаться в пространстве. Реальность же оказалась куда интересней.

— Первый передаёт этот дар Кострищу и напоминает, что настало время исполнять свои обещания. Карина Фарди способна удерживать Скрона уже в течение двадцати пяти минут и с каждым прожитым днём этот срок будет только увеличиваться. По прогнозам, пройдёт не больше полугода, когда сосуд окончательно себя осознает и будет способен подчинять дарованную силу. Вы знаете, что произойдёт дальше.

Только сейчас я заметил небольшой чемоданчик, что держал туманный служитель. Он поставил его перед собой и нажал на кнопку активации. Единственную кнопку. Чемоданчик раскрылся, словно зонтик — он превратился в двухметровую полую прозрачную колбу с дверцей. Казалось, что стенки и дверца были сделаны из стекла, что повергло меня в изумление — даже не знал, что оно может складываться таким образом. Туманный служитель Храма Скрона указал на панель управления:

— Здесь задаются