Уилла кивнула:

– Говард Лавкрафт, писатель? Родом из Провиденса? Конечно!

Тим забурлил от восторга. Или это были макароны? Просто скажем, что-то забурлило в его животе.

– Мы организуем клуб. Для любителей ужасов. Сейчас в нём только мы трое, но всегда найдётся местечко для ещё одного.

Уилла немедленно подхватила идею. Любителей ужасов в наши дни встретишь нечасто.

– Это что-то вроде клуба читателей?

– Скорее вроде клуба рассказчиков, – Тим наклонился к ней, неожиданно посерьёзнев. – Мы не просто читаем ужасы. Мы их придумываем.

Уилла вскочила на ноги. Она была на полголовы выше Тима в лучшие его дни. Сегодня был один из таких дней.

– Ужасы – это ко мне! – сказала она. – Я собираюсь писать ужастики, когда вырасту.

Если ты вырастешь, Уилла. Если!

– Ты точно с нами?

– Так же точно, как то, что вампиры пьют кровь, – ответила она. Тим поднял руку, чтобы дать пять, опасаясь, что ещё одно рукопожатие отправит его в медпункт.

ХЛОП! Ой.

Они обменялись улыбками, первыми из многих. Тим признал её за свою. Всё-таки в этом и есть суть клубов: там собираются люди, которым нравится то же, что и тебе. Его не тревожило, что Уилла была девчонкой. Возможно, однажды он признает и это.

Возвращаясь из школы домой, Уилла встретилась с Ноем и Стивом, чтобы получить их одобрение. Первым вопросом на повестке дня было название клуба. Отбросив варианты «Проклятый Клуб» и «Братство Ужасов», они договорились официально называться Кошмарным Квартетом.

И с этого дня каждую неделю, кроме дней болезни, похорон, праздников и похорон – Я что, дважды сказал «похороны»? – Уилла, Тим, Ной и Стив собирались, чтобы обменяться историями о призраках, упырях и кладбищах. Очень скоро они стали друг другу ближе, чем просто члены клуба. Они стали семьёй. Семьёй друзей, объединённых кошмарами.

Это подводит нас к одной особенно важной ночи сотню историй спустя. Гремел гром, сверкала молния; эта ночь идеально подходила для сказок, от которых по спине бегут мурашки.

Раньше этим же днём их штаб-квартиру снесло ужасным ураганом. Можете называть это судьбой. Или неизбежностью. Или удачным сюжетным поворотом. На том месте, где раньше стоял клубный домик, лежали четыре пугающе роскошных приглашения, отправляющих Тима, Уиллу, Ноя и Стива на другой конец города.

Они собрались, когда уже стемнело, захватив с собой обычные атрибуты для жутких историй – фонарики, зефир и пледы, – и отправились к неприветливым кованым воротам огромного поместья.

Ворота были приоткрыты, словно внутри их ждали, – впрочем, так оно и было. Когда они пробрались внутрь, Уилла с удивлением отметила безупречное состояние территории. Не было ни паутины, ни скребущихся крыс, ни других неприглядных вещей, которых обычно ожидают от такого рода мест. Впрочем, особняк сам по себе обещал немало леденящих душу впечатлений…

Вроде кладбища домашних животных, которое Уилла приметила на холме. Ей стало немного жутко.

Тут же Ной заметил три каменных здания вроде тех отвратительных сарайчиков, какие стоят у некоторых людей на лужайках. Внутри были ящики с гробами, некоторые из них ещё были украшены увядшими цветами. Тим сразу понял, что это.

– Склепы. В таких живут мертвецы.

Стив закатил глаза.

– Это оксюморон, тупица! Мёртвые жить уже не могут, – он постучал по одному из ящиков. – Хочешь прилечь?

Ной догадывался, каким будет ответ.

– Многим людям не нравится идея быть закопанными в землю, – сообщила Уилла. – В старые времена в некоторых склепах даже висели колокола. Если тебя вдруг похоронили живьём, ты мог вызвать помощь.

– Или доставку пиццы прямо в гроб, – хихикнул Ной.

Уилла и Том застонали. Но только не Стив.

– Эта шутка настолько ужасна, что даже реакции не заслуживает, – сказал он.

Ной никак не мог отделаться от пугающих мыслей. От самой идеи бросало в дрожь.

– Быть погребённым заживо. Фу. Это участь хуже смерти.

Стив задумался.

– Ну, не знаю. Можно придумать и похуже.

– Например?

Я мог бы рассказать, но тогда пропадёт вся интрига, а я бы очень этого не хотел. По крайней мере, пока. Ты и юный Стивен скоро сами всё узнаете.

Квартет продолжил подниматься по извилистой тропе, над которой почерневшие ветви смыкались, как гигантские рёбра древнего бегемота. Или, если хотите, старые ветки деревьев нависали над их головами.

Кар! Кар! Огромная чёрная птица – ворон, если вы ещё не поняли, – смотрела на них с одной из ветвей. Её голова поворачивалась вслед за друзьями, словно птица выносила им какой-то приговор. Бедный Стив. У него было смутное чувство, что он всё это уже когда-то видел. В такого рода историях кто-нибудь обязательно чувствует это.

Ты подумал так же. Правда?

– Дежа-вю, – прошептал Стив.

– Дежа-кто?

– Это по-французски «уже был, уже видел», – это был лучший перевод Стива.

– Моя мама учит французский, – сказал Ной. Его радостное заявление встретило в ответ полную, совершенную тишину. Остальным было всё равно. Кар! Кар! Хотя ворону, похоже, нет.

Друзья продолжили идти, но Стив ненадолго задержался, изучая пейзаж и рассматривая деревья. Это было не просто чувство, что он уже бывал здесь раньше. Казалось, он никогда отсюда и не уходил.

Уилла подошла к входной двери, а ребята сгрудились позади неё, как три любопытные тени. Все четыре головы почти одновременно поднялись, чтобы посмотреть на возвышающийся над ними особняк.

Это было грандиозное здание, возведённое из камня и бетона, в котором чувствовалось прикосновение великого воображения. В его облике смешались самые противоречивые стили: к небу тянулись башни в духе древней готики, а каменные колонны, украшавшие вход, можно было увидеть в мещанской усадьбе. Кошмарному Квартету неоткуда было знать, что для каждого из них призрачное поместье выглядело точно так, как они от него ожидали.

Входная дверь была украшена венком из засохших цветов. Но не праздничным венком – если вы только не считаете праздником похороны. Уилла перешагнула порог и очутилась внутри, мальчики держались за её спиной. Влажный ночной воздух вдруг стал ледяным, словно кто-то на полную мощность включил кондиционер. (Но посмотрим правде в глаза: призракам кондиционеры ни к чему.)

Уилла внезапно остановилась, и Тим налетел на неё. Впрочем, это случалось так часто, что она почти не обратила внимания. Тим кое-что услышал – звон, который был ему не знаком. Он исходил от запястья Уиллы.

– Эй! Что это за штука? – спросил он.