— Спасибо за заботу, — улыбнулась я, похлопав его по плечу. — Не волнуйся, я всегда осторожна.

Эринг хмыкнул, но спорить не стал.

— Ладно, тогда я немного покемарю, — заявил он, пристроил голову у меня на плече и вырубился…

Он проснулся, когда автомобиль остановился в деревушке у подножия горы.

— Амунди, что случилось? — настороженно поинтересовался Эринг. Глаза у него были красными от недосыпа, а лицо выглядело изрядно помятым.

— Ничего, — пожал широченными плечами констебль. — Дальше машина не проедет. Придется пешком или взять лошадей.

Асфальтированная дорога действительно обрывалась аккурат у знака: «До Мердаль — 10 км».

— Лошадей? — переспросил Эринг несчастным тоном. Отношения с этими прекрасными животными у него не складывались.

Ничего не попишешь, другого выхода все равно не было.

* * *

Пока мужчины договаривались о транспорте, я успела размять ноги. Окрестности располагали к прогулкам: невысокие горы плавно спускались к морю, скромные домики из-за покрытых дерном крыш сливались с пейзажем. На перекрестке тропинок в тени дерева притаился скромный алтарь — замшелый валун с рунической надписью и кучкой подношений. На фоне серого ландшафта сиреневые, желтые и розовые цветочные головки казались осколками радужного моста Биврест, который осыпался во время Рагнарека …

От поэтических сравнений меня отвлек голос Эринга.

— Регина, иди сюда! — позвал он нетерпеливо.

Владелец местной конюшни уже выводил под уздцы последнюю из трех лошадей. Констеблю Амунди достался пожилой тяжеловес. Мне полагалась смирная серая кобылка, а Эрингу — пепельно-вороной мерин.

Судя по лицу Эринга, он уже предвкушал все «прелести» прогулки. По его глубокому убеждению, лошади — злобные твари, которые не желают подчиняться и постоянно норовят укусить. Только не отступится ни за что — характер. Пришлось брать инициативу в свои руки.

— Какой красавец! — громко принялась восторгаться я, направляясь прямиком к мерину и старательно игнорируя вопросительно заржавшую кобылку. — Ты мой хороший, ты мой умница!

Он подумал, фыркнул и принялся обнюхивать мои карманы в поисках вкусностей. Нашел и, громче засопев, пихнул меня мягким храпом.

Я рассмеялась, скормила ему завалявшуюся карамельку и обернулась к хозяину.

— Как его зовут?

— Фантом, — буркнул он.

Подозреваю, имя досталось мерину за привычку сбрасывать всадника и призраком растворяться вдали. Так что когда я предложила поменяться, Эринг согласился с плохо скрываемым облегчением…

Впрочем, у него даже смирная кобылка взбрыкнула.

— Эринг, смотри, — позвала я, отвлекая приятеля от ругани.

— Что? — мигом заинтересовался он, отпуская поводья.

— Алтарь, — я кивком указала на очередной камень с подношениями.

— И что? — не понял Эринг. — Набожный здесь народ живет, что такого?

— Слишком набожный, — задумчиво уточнила я. — Это уже пятый.

Он неопределенно пожал плечами и тронул каблуками бока кобылки.

* * *

Деревушка Мердаль оказалась крошечной: два десятка домов прилепились к склонам горы. Почти все обозримое пространство долины усеивали белые головки хлопка. Казалось, пушистое облако запуталось в острых вершинах и упало на землю.

У околицы мялся господин, напоминающий упитанного кабанчика.

— Инспектор Эринг, — официально представился Эринг, продемонстрировав удостоверение. — Добрый день.

— Какой же он, того, добрый? — воскликнул полный господин, всплеснув руками. — Тут такое, такое!

— Разберемся, — пообещал Эринг, спрыгивая наземь. И помог спешиться мне.

Амунди осматривался, нервируя глазеющих селян.

Полиции в такой глуши не было, за порядком присматривали сами жители.

— Ой, я совсем забыл! — спохватился тот самый местный житель. — Я, того, Нарви, сын Освивра, мэр здешний. Вы, госпожа, не обижайтесь, но мы вас, того, не ждали. Но вы только не волнуйтесь! Мы сейчас все-все того… Отдохнете в тенечке, молочка попьете!

— Эринг, — негромко произнесла я, поглаживая Фантома по мягкому носу, — чем скорее я осмотрю труп, тем лучше.

— Труп?! — кажется, мэр Нарви (имя «худой» звучало как насмешка) готов был схватиться за сердце. — Да что же вы, того, выдумали? Уж простите, но это, того, не для дам!

И покосился на мои брюки. Ох уж эта провинция! В Ингойе нравы посвободнее.

Эринг усмехнулся, предвкушая потеху.

— Регина, позволь представить тебе мэра Нарви. — Церемонно произнес он. — Господин Нарви, это доктор Регина, Проводник мертвых в ИСА.

Сама я предпочитаю называться патологоанатомом. В конце концов, усмирять «беспокойных» мертвецов мне еще ни разу не приходилось.

— Рада знакомству, господин мэр, — улыбнулась я.

Мэр смог лишь булькнуть что-то невнятное. Сейчас или упадет в обморок, или кинется наутек.

Хм, и чего он так испугался? На вид я совсем не страшная: худощавая рыжая женщина, светлокожая и светлоглазая. На умертвие ничуть не похожа, даже с недосыпа.

— Мне нужно поскорее осмотреть тело, — напомнила я нетерпеливо.

Жарковато — долину от холодных ветров защищали горы, а снизу подогревал вулкан. Это ускорит изменения в трупе, так что стоит поспешить.

— Но… — пролепетал мэр. Лицо его покраснело, на лбу выступили крупные капли пота. — Но зачем, госпожа… доктор? Вы, того, не утруждались бы!

— Это моя работа, — возразила я спокойно.

«Госпожой», как замужнюю женщину, меня называли в знак уважения.

— Постараемся быстрее, господин мэр. — Эринг заговорщицки подмигнул. — Формальности, будь они неладны!

Прямо мальчишка, мечтающий поскорее сделать уроки и сбежать на рыбалку. Желание вывернуть его карманы в поисках рогатки было почти непреодолимым.

Мэр затравленно оглянулся и сглотнул, узрев за своей спиной констебля Амунди, похожего на каменного тролля из сказки.

— Да-да, — господин Нарви нервно переступил на месте, — вы, того, не обижайтесь. Мы мирные люди, нам тут, того, сложности не нужны. Вот я и того…

— Ну что вы, никаких сложностей! — заверил Эринг и подцепил господина мэра под локоток. — Прогуляемся, подышим свежим воздухом. Договорились?

Жертве его детской непосредственности оставалось лишь неуверенно кивнуть.

Глаза констебля Амунди смеялись, хотя лицо казалось высеченным из камня. Он по пятам следовал за начальником, заставляя мэра нервно вздрагивать. Я же шла впереди, любуясь природой, и в разговор не вмешивалась.