Получив инструкции в смске, я ухмыльнулась предупреждению “Лектор — монстр! Не попадайся ему на глаза и веди себя очень тихо! Я серьезно! Сядь на тринадцатое место, седьмой ряд. Тебя будет ждать моя знакомая, так что ничего не бойся!”. Забавно было возвращать себя в состояние студента, когда нужно торопиться на занятия, постоянно учить что-то новое, терзать себя сомнениями, пытаться запомнить сотню страниц текста за одну ночь и сдать при этом ненавистный экзамен. Но самое приятное в этой ситуации то, что мне нужно просто слушать. Не обязательно вникать, стараясь разобраться в той или иной структуре, не нужно все конспектировать, можно лишь делать вид, а потом спокойно уйти по своим делам и не переживать о том, что лектор увидел, как ты спишь на его занятиях. Никакие угрозы со стороны преподавателя уже не подействуют, сама мысль об отчислении вызовет лишь смех сквозь слезы и явно поднимет настроение. Да, это именно то, что возможно хоть как-то мне поможет.

В моем состоянии встать в шесть утра не было проблемой, я с большим удовольствием привела себя в порядок, стараясь не промазать мимо глаза тушью для ресниц, попыталась уложить огненно-рыжие волосы, но вместо этого копна из длинных мелких локонов лишь сильнее распушилась, придав мне толику “загадочности”.

— Да уж, — пробурчала я, закрывая за собой дверь, — думаю, Лина помнит, что я своей внешностью всегда выделялась, и надеюсь, это не создаст лишних проблем, хотя мне то что, я в зале вообще чужая буду…

Дорога до института заняла примерно два часа. Июнь в этом году встретил Петербуржцев проливным дождем и сильным градом, так что я была несказанно рада, что почти всю дорогу провела в общественном транспорте, наблюдая за стихийным бедствием из запотевшего окна. Перескакивая огромные лужи, я напомнила себе зайца, прыгающего из стороны в сторону вместе с другими горе-студентами. Множество молодых ребят тихо бранились себе под нос, высказывая все, что думали о дожде в частности, и все это довольно забавно выглядело со стороны, учитывая их несдержанность и очень красноречивые выражения лиц.

— Красиво прыгают, — заметила я, — грациозно прям… Пора и мне пополнить их ряды…

— Опаздываем! — послышалось со стороны. Две девушки наплевали на лужи, давным-давно намочили ноги, но самоотверженно неслись вперед. — к монстру опаздываем! Только не отработка! Матерь Божья, только бы не отработка!

И как только сил хватает возмущаться. Посмотрев на часы, я осознала, что времени действительно было мало. Уже на входе в аудиторию, видя наши перекошенные от ужаса лица, охранник не стал проверять пропуска, прекрасно понимая, что студенты бегут “к тому самому монстру”, о котором я совершенно ничего не знала. Множество ребят поднимались по лестнице через несколько ступенек, сильно сжимали зубы, тянули за собой огромные сумки с учебниками и молились одним им известным богам о том, чтобы аудитория была открыта.

Да что происходит? Еще же десять минут, вроде…

Поддавшись всеобщей панике, я на всякий случай ускорила шаг, быстро вбежала в наполненную студентами аудиторию и пришла в ужас…

Тишина… Гробовая… Пыхтели лишь те, кто поднимался на свои места… Все молчали, сидели выпрямив спины, тяжело вздыхали и… ждали…

Когда я училась в институте, на перерывах студенты превращались в обезьян, разрушали аудиторию и вели себя совершенно не благородно… Тут же все совсем иначе…

Да что это за лектор такой?

Огромный амфитеатр был полностью заполен. Даже те, кто сидел на задних рядах не спали, хотя чаще всего эти места использовали исключительно для убиения времени, нежели для учебы. Единственное место, где не сидели студенты — небольшой балкон, но почем-то туда никто не рискнул сесть…

— Он не любит, когда студенты шумят, — тихонечко прошептала Маргарита, та самая подруга, которая должна была меня успокоить. И если раньше я смеялась над предупреждением в смске, то теперь чую, что что-то тут не то…

— Какого лешего тут происходит? — я невольно рыкнула, стараясь пригладить спутавшиеся локоны, но получалось с большим трудом.

— Да уж, а Лина не могла вместо себя кого-то менее заметного прислать? Ты словно пламя — сияешь изнутри, хоть и бледная, как смерть. Леонид Вернер терпеть не может опоздания, сразу закрывает аудиторию…

— Ну и что? Это ведь лекция…

— Отработка у Вернера — верная смерть! — девушка округлила глаза, — и не важно, заплатил ты за лекции или нет. Василина уже давно ждала возможности послушать его, но если у нее появится хоть один пропуск, сертификат она не получит…

— Тут странные люди, — я обратила внимание на тех, кто сидел в аудитории. Мужчины и женщины, молодые девушки и юные парни — разные возраста, которые имели довольно большие временные промежутки. Единственное, что всех объединяло — серьезное отношение к делу и тишина. Студенты смотрели на всех со страхом в глазах, взрослые же с благоговением.

— Вернер ведет группы студентов, — пояснила Маргарита, пользуясь возможностью наконец-то не мучиться в ожидании меня и немного расслабиться. Девушка с большим удовольствием стала расчесывать слегка растрепанные русые волосы, постоянно поглядывая на дверь в аудиторию, — они боятся его словно дьявола. Говорят, нет ничего хуже отработки у этого человека, он словно монстр, который высасывает из тебя все жизненные соки. Посмотри, как все боятся… Этот страх истинный… Если я правильно помню, то по спискам слушателей тех, кто пришел сюда за сертификатом лишь десять человек, остальные — потенциальные жертвы на зачетах, экзаменах и отработках. Мне их искренне жаль, но я так рада, что больше не являюсь студентом…

Действительно, верно подмечено. Наблюдая за поведением юных студентов, я невольно поддалась всеобщей панике. В воздухе царило напряжение, все тихо перешептывались, переглядывались, но старались вести себя как можно тише. Я не понимала этого страха, так как знала, что из-за пропуска лекции вряд ли грозит отчисление. Каким бы грозным не был преподаватель, сколько бы гадостей не делал, деканат не позволит ему бесчинствовать… Не позволит ведь, да?

Постепенно все свободные места были заняты. Я положила перед собой небольшой блокнот, с удивлением отмечая наличие у многих ноутбуков. Что же, в мое время мы спокойно обходились без техники.

Некоторые обладатели яблочной фирмы бросили в мою сторону взгляд, полный презрения, но мне было на это откровенно наплевать. Я тут вообще не учусь… И мне так хорошо от этого! Даже думать не хочу о том, что в моем институте могло происходить нечто подобное. Конечно, были преподаватели, которых многие боялись, но при этом никто не дрожал как маленький зайка.

Внезапно двери аудитории скрипнули и все тут же замерли.

Я невольно оторвала взгляд от блокнота и… замерла на месте, словно вкопанная…

Холодная красота. Ледяная! Бледность кожи, черные, слегка растрепанные волосы вились у самых кончиков. Очки в тонкой золотой оправе аккуратно и элегантно держались на переносице. Неимоверно пронзительные, черные, словно бездонные глаза, властно окинули аудиторию, не пропустив ни одного студента. Леонид Вернер поражал своей внутренней силой, которая будто заполнила собой весь зал. Все тут же замерли, испытывая истинный страх, я же с интересом наблюдала за тем, что будет происходить дальше.