Остальные собаки радостно взвыли. Он чуял их жаркое дыхание. Все его чувства обострились, и он рискнул оглянуться через плечо.

Они его почти настигли!

Здоровенные бладхаунды в толстых кожаных ошейниках. Их уши коричневыми флагами развевались на ветру, клыки блестели от слюны. Вожак стаи щелкнул зубами и едва не отхватил Киту хвост.

От них не уйти.

Но енот он или нет?! Самый умный из зверей, как всегда говорил отец, потомок Азбана, Первого Енота, который и свет с луны умыкнул бы, возникни у него такая прихоть. Обогнать этих разбойников Киту не под силу, а вот перехитрить – вполне.

Что известно о собаках? Что он может такого, чего не могут они?

Идея хлестнула его, словно веткой по морде: он же умеет лазить.

Он резко рванул в сторону, когда стая как раз изготовилась снова его укусить. Челюсти вожака сомкнулись над пустой травой, а прочие собаки врезались в предводителя сзади и покатились рычащей сворой. Кит изо всех сил припустил к ближайшему дереву на краю луговины.

Псы опять наступали ему на пятки. Он покрыл уже половину расстояния до дерева, но стая сокращала разрыв между ними еще быстрее. Он сомневался, что успеет. Мысль о вонзающихся в мех и перемалывающих кости собачьих клыках прибавила прыти. Домчавшись до дерева, Кит подпрыгнул, уцепился когтями за ствол, взлетел наверх и распластался, переводя дух, на первой же толстой ветке.

Собаки окружили подножие дерева, заходясь лаем.

– Слезай и прими свою судьбу! – потребовал вожак стаи.

– Убирайтесь! – крикнул Кит сверху. – Оставьте меня в покое.

На это псы взревели от смеха. Один хохотал так, что упал и принялся кататься по земле, вытирая морду о траву.

– Пойми, малыш, мы ничего лично против тебя не имеем, – объяснил вожак. – Нас наняли убить тебя, вот мы и должны это сделать. Ты слезаешь, мы тебя убиваем – и все. Обещаю, мы сделаем свое дело быстро. Больно не будет… ну, не особенно.

Кит торопливо вскарабкался как можно выше, откуда собаки казались не больше мышей. Он свернулся клубком в удобной развилке и дрожал. Собаки расхаживали внизу, дожидаясь, пока он устанет. Но Кит мог оставаться на дереве хоть несколько дней подряд. А собаки скоро уйдут. У них ошейники, стало быть, это людские собаки. Они же не могут дожидаться его вечно? Да и станут ли?

Однако в мозгу бился вопрос: «Почему?»

Накануне стояла прекрасная ночь. Звезды усыпали небо гуще цветов на кустах терновника, а луна была такая круглая и яркая, что и дневное солнце устыдилось бы.

Китово семейство обитало в уютной норе с удобным входом под большим деревом и просторной комнатой, где отец с матерью работали над своими археологическими открытиями, пока Кит резвился снаружи.

В ту ночь Кит играл при свете луны с кроликами из-под соседнего дерева, показывая им, как завязывать и развязывать узлы на травинках. Кролики были в этом плане безнадежны, но им нравилось наблюдать за ловкими пальцами Кита.

Мама пекла на ужин пирог с яблочными огрызками, а отец изучал странный кусок камня, принесенный им из города под Рассеченным Небом в ходе одной из продуктовых вылазок.

Киту, рожденному под Большим Небом, не разрешалось сопровождать родителей в их экспедициях в город, где выстроенные Людьми высокие здания разбили небо, оставив только осколки, но он любил слушать тамошние байки.

– Город – место суровое и безжалостное, – объяснил ему отец. – То Люди ставят на вольных зверей ловушки и пытаются убить, то их ужасные питомцы охотятся на нас ради забавы. Даже сами Дикие строят друг другу козни и берут то, что им не принадлежит. Городская жизнь скотски жестока, Кит, и тебе лучше оставаться здесь, в лесах, под Большим Небом.

– Но ведь в городе живет дядя Рик! – возразил Кит.

– Да, брат твоей матери живет там, – согласился Китов отец. – Ему вполне уютно среди роющихся-в-отбросах-лживых-мерзавцев. А нам с твоей мамой не очень.

– Так это потому я никогда дядю Рика не видел? – недоумевал Кит.

– Он занят важной работой в городе, – сказала Киту мама. – А у нас важная работа здесь. Уверена, однажды вы познакомитесь.

Отец вернулся к разглядыванию куска камня, который держал в лапах. С одной стороны камень был идеально плоский, с рваными краями, словно его отломали от чего-то большего. На поверхности имелся отпечаток лапы; по словам родителей, так подписывались Первые Звери.

– Ты это в городе нашел? – спросил Кит.

– Не совсем. – Отец вздохнул. – Я купил его у странствующего оленя, а тот приобрел его у нервного суслика, который сказал, что выменял его у ежа в лавке под Рассеченным Небом. Я мгновенно узнал отпечаток. Азбан, Первый Енот.

– И что тут говорится? – спросил Кит.

– Понятия не имею, – отозвался отец. – Это мама у нас умеет читать по-старому.

– Ма-ам, – позвал Кит. – Что говорится на этом старом камне?

– Не знаю, сынок, – ответила мама. – Я была слишком занята ужином, чтобы как следует изучить находку. Вот если б ты научился готовить, вместо того чтобы играть с узелками, тогда у меня было бы больше времени на работу…

– Не подпускай парня к плите! – воскликнул отец. – А то нам придется питаться только желудевыми конфетами да пирогами на медовых сотах.

После ужина родители улеглись вместе с Китом в его отнорке, разгладив мягкую моховую постилку и позволив уткнуться им в мех. Мама рассказывала ему сказку, историю Азбана, Первого Енота, который перехитрил Брута, Князя Псов, в азартной игре и выиграл у него лунный свет. С тех пор людские питомцы, Безблохие, обречены на ужасный яркий свет дня. Только Дикие могут свободно носиться и завывать под прохладным лунным светом, сколько им угодно.

– Вот почему Безблохие никак не оставят наше племя в покое, – говорила мама. – Они хотят вернуть себе лунный свет. Они думают, мы отняли его обманом.

– Но ведь мы же их не обманывали, правда, мам? – спросил Кит. – Это же просто сказка, да?

– Нельзя украсть то, что раздается свободно, – отвечала ему мама. – Азбан был слишком умен, чтобы жульничать. Думаю, правда в том, что он выиграл честь по чести, а Безблохие просто ворошат старые истории в поисках предлога для ненависти к нашему племени… но не переживай по этому поводу. – Она погладила его по голове. – Тут, под Большим Небом, никаких Безблохих нет. Хорошо здесь жить, а?

– Ага, – согласился Кит и уплыл в сон, как раз когда взошло солнце, радуясь за Азбана и благословенный лунный свет…

…А затем: ВОЙ! ТРЕСК! ВОПЛЬ!

В енотье логово ворвались собаки. Отец уже сражался с ними во внешней камере, пока мама будила Кита. Она продела его лапы в рукава куртки, нахлобучила ему на голову кепку и сунула в карман кошель с орехами и семенами – аварийный запас денег. И велела бежать.

Она не сказала почему, от кого или куда.