Она выглядела как Спящая Красавица, когда ее поцеловал принц. Смущение ушло, а застенчивая девушка, которая вышла отсюда пять минут назад, превратилась в пленительную наяду с пухлыми губами и манящим взглядом.

Гороскоп не соврал. Тот незнакомец мог бы вполне оказаться ее судьбой.

Ева потерла виски холодными пальцами. Она всегда была застенчивой, находившейся в тени блестящей, уверенной в себе Элли. Это Элли читала гороскопы и верила в судьбу. Пока Ева писала диссертацию в Оксфорде, Элли получила степень по истории искусств и потратила свой студенческий грант на билет во Флоренцию в один конец. Она хотела прикоснуться к прекрасному. Элли пробыла во Флоренции два месяца, когда решила добавить к списку того, что хотела попробовать, героин.

Вот куда приводят гороскопы! К жестокой смерти, которую в полиции даже не удосужились расследовать. И вот тогда Ева поклялась, что сама накажет убийцу. Два долгих года прошли в работе с профессором Свенсоном. Свою энергию Ева черпала из желания мести.

Но теперь из зеркала на нее смотрели глаза, наполненные другим желанием. Они словно говорили: «Будь моим, и к черту все последствия!»

Нужно только найти того мужчину…

— Твой выход был великолепен! Совершенно естественно держалась! — Сиенна скинула туфли на шпильках и откупорила бутылку шампанского. Ева растерянно смотрела на нее. Неужели шоу закончилось? Если так, значит, последние полчаса она провела в эротических фантазиях.

— Работе конец. Время веселиться! Вечеринки у Лазаро — это всегда нечто! — щебетала Сиенна, стягивая с себя подвенечное платье. — Видела, сколько здесь богатеев? Скорее бы познакомиться со всеми. Кстати, прошел слух, что Рафаэль ди Лазаро вернулся из-за границы. Он та-а-а-кой сексуальный! Обязательно познакомлюсь с ним!

Рафаэль ди Лазаро? Ева вернулась к реальности. Это к нему нужно подобраться как можно ближе, а вовсе не к таинственному незнакомцу!..

— Если найдешь его, представь и меня тоже. Очень хотела встретить загадочного Рафаэля ди Лазаро. Я нигде не видела его фотографий. Он что, ведет скрытный образ жизни?

Сиенна, успев переодеться в вишневое платье с открытой спиной и надев босоножки, которые рекламировались во всех модных журналах, пожала плечами.

— Я начала работать с Лазаро уже после отъезда Рафаэля. Поговаривают, что его девушка сбежала с его же братом Люкой; с ним ты еще встретишься. А Рафаэль не смог этого пережить. Я слышала, он направился в Южную Америку, но вовсе не уверена, правда ли это. Он же модный фотограф, а Южная Америка никак не ассоциируется с модой, правда?

— Точно.

— В общем, его не было пару лет. — Сиенна накрасила губы вызывающей розовой помадой. — Папарацци пытались поймать Рафаэля, но он так им и не попался. — Она сложила губки. — Он ненавидит их, что неудивительно. Поражает то, что они, похоже, уважают его за это. Эй, Ева? Все в порядке?

— О, да, да, конечно.

— Тогда пошли. Не будем терять драгоценное время. Что ты наденешь?

— Да ничего особенного. — Краснея, Ева достала свою потрепанную временем сумку — сумку Мэри Поппинс, как называла ее Элли, — и вынула из нее шелковый наряд.

— Потрясающее, — произнесла Сиенна, разглядывая платье. — Откуда оно?

— Из секонд-хэнда. Вообще-то я одеваюсь только там.

Было еще тепло, в воздухе витал запах лаванды, когда с чувством облегчения Рафаэль ди Лазаро вышел на освещенную террасу подальше от этих снобов, их женушек и моделей с одинаковыми улыбками на лицах. Да уж, сегодняшнее событие — яркий контраст по сравнению с Колумбией, откуда он приехал совсем недавно.

Таких дней, однако, Рафаэль старался избегать. Но он находился здесь по делу, а не ради удовольствия. В отличие от его братца.

Они были братьями по отцу. Узнав о бесчестных делишках Люки, прикрытых обаянием светского льва, Рафаэль все чаще вспоминал, что у них лишь один общий родитель. К тому же Антонио ди Лазаро почти не принимал участия в воспитании Рафаэля, так что он и не считал его настоящим отцом.

Зато Люка был золотым мальчиком. Так считали все.

И теперь Антонио трудно было признать, что его любимому сыночку придется взглянуть в лицо правосудию — за связь с международными наркодилерами и за хищение денег. Но он превзошел себя — Люку пока еще не арестовали. Рафаэль прибыл убедиться, что ничего неожиданного в ходе этой операции не случится.

Рафаэль зевнул, ища глазами отца. Работая на Лазаро, он тем не менее ненавидел всю эту гламурную тусовку, а время, проведенное в Колумбии, только укрепило в нем это презрение.

— Отец.

От неожиданности Антонио не сумел скрыть своего изумления. Он изобразил на лице подобие улыбки.

— Рафаэль? Какой сюрприз! Что ты здесь делаешь?

— Пришлось вернуться из-за субботней церемонии награждения лучших фотографов для прессы в Венеции. Но у меня здесь тоже есть кое-какие дела. Касающиеся Лазаро.

— Неужели? После такого долгого времени? Ты перестал работать на Лазаро два года назад, Рафаэль. Не представляю, какие у тебя могут быть здесь дела.

— Мне нужно взглянуть на счета компании.

— Тебе не хватает денег? Тогда, может, тебе не следовало бросать свой пост здесь и отправляться работать с захудалыми фотографами у черта на куличках? Премии не платят по счетам.

На щеке Рафаэля дрогнул мускул, но когда он заговорил, его голос был абсолютно спокоен.

— Насколько мне известно, я все еще в совете директоров компании, так что у меня есть полное право получить доступ к счетам. Завтра мне нужно встретиться с тобой — после того как я их просмотрю.

— Завтра невозможно. У меня интервью в итальянском «Вог» с утра и презентация духов днем. — Антонио вдруг показался Рафаэлю уставшим. — Кроме того, Рафаэль, ты же знаешь, как я ненавижу все эти денежные дела! Люка — финансовый директор, он ведает всеми деньгами компании. Кстати, он здесь. Почему бы вам не поговорить?

— Нет!

— Не будь смешным. Люка твой брат. Каталина в прошлом. Ты же не можешь все еще ненавидеть его после… — сколько уже прошло? — двух лет?

— Поверь мне, отец, с тех пор у меня появилось еще больше причин ненавидеть братца.

Но Антонио не слушал. Он махнул рукой в сторону замка.

— А вон и Люка. Выясняй все с ним.

Люка ди Лазаро стоял в небрежной позе возле двери и шептал что-то на ухо девушке. Что-то бессмысленное, без сомнения. Чтобы девушка ослабила свою оборону и попала под его обаяние. Брат всегда использовал эту тактику. Даже подружка Рафаэля когда-то купилась на его сладкие речи…

Люка слегка развернулся, и Рафаэль увидел его пленницу.

Адреналин ударил в лицо с такой силой, что он, не раздумывая и не удостоив отца даже взглядом, направился сквозь толпу к ним. Сейчас счета волновали его меньше всего. Он хотел вырвать эту девушку из лап брата.