litbaza книги онлайнРазная литератураВзгляд. Заметить Христа в творении - Владимир Зелинский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 41
Перейти на страницу:
вновь и вновь убеждалась: слово становится более действенным, прорывающимся сквозь скорлупу наших привычных представлений о мире, когда оно поэтически спаяно с образом. Не случайно Иосиф Бродский называл поэзию «колоссальным ускорителем мышления».

Решившись «мыслить в свободе», автор пытается расшифровать и себя, и замысел Самого Творца, даровавшего нам свободу выбирать между обладанием знанием или получением его как дара, как молитвы. В своих книгах со смелостью, свойственным умам неординарным, он обращается к самым больным, узловым проблемам человечества – спору двух вер: Запада и Востока, глобализации, «богословию великодержавности», Холокосту, ГУЛАГу, биоэтике, подходя к любой из этих тем с библейских позиций.

Богословие отца Владимира Зелинского – это богословие вопрошания, вслушивания, всматривания – в себя, в мир, во все, что вызвано к жизни Его словом и потому должно откликаться Его зову. «Что есть вера? Каков наш ответ на Божью Любовь? Как найти себя подлинного? Почему, если верую, узнаю в себе грешника?» Множество мучительных вопросов, которыми задается автор, оказываются близки и читателю, хотя они часто затворены в его душе, не выговорены. Однако, попадая в эту высокую мысленную волну, поневоле становишься соучастником писателя в его вопрошании и ожидании ответа, и ответ приходит чаще всего как озарение, как откровение, на которое отзывается наше сердце… Размышления в этой книге менее всего похожи на сухие философские рассуждения, скорее это небольшие стихотворения в прозе, близкие по духу «Одиноким думам» Томаса Мертона, которые распахивают перед тобой мир, полный узнавания. Узнавания себя-взрослого, отягощенного своим «я», и себя-ребенка, способного изумляться, играть, быть доверчивым и ранимым. И если покрывало, лежащее на сердце при чтении Писания, снимает Христос (по слову апостола Павла), то и автор в каком-то смысле снимает пелену с наших глаз и приоткрывает тайну присутствия Божия в мире. Этот дар узнавания, это причастие жизни во всех ее смыслах и оттенках, наверное, и есть главное чудо книг отца Владимира Зелинского. «Взыскуя Лица Его, мы открываем собственное лицо, которое отражается в Нем… Поток, текущий в жизнь вечную, омывает и наше жилище», – пишет он в своей главной, интимной своей книге, приглашая и нас «взыскать» Лицо Бога, которое отражается в нас. А для этого – хотя бы на время – выйти из зазеркалья «обезбоженного» мира и войти в медитацию, но не в ту, буддистскую, пустоту, а в тишину, исполненную божественным звучанием и смыслом, который нам еще предстоит открыть. Открыть – значит услышать то, первоначальное Слово, что «ходило в раю под видом Бога и беседовало с Адамом».

Апологетика отца Владимира опирается как на богословие Отцов – Максима Исповедника и Григория Богослова, Василия Великого, так и на западных философов – Жана-Поля Сартра и Эриха Фромма, с которыми он словно ведет перекличку на разных остановках своего долгого путешествия к Царству; она опирается также на многовековую культурную традицию, по большей части на поэзию – Осипа Мандельштама, Марины Цветаевой, Велемира Хлебникова, – в которой слово преломляется особым образом, высвечивая новые смыслы в уже привычном, обжитом нами мире. И уж коль скоро мы заговорили о поэтах, то философию отца Владимира вполне можно назвать «поэтической», ибо она стремится не научить, как «следует ортодоксально и твердо веровать», но с помощью символов передать реальность, которая бесконечно превосходит человеческую мысль, и пригласить читателя разделить свое восприятие таинства веры.

Дерзну предположить, что, помимо привычных богословских тем, автором затронуты и разработаны еще две – «богословие памяти» и «богословие детства». К «памяти» у отца Владимира Зелинского особое отношение – как к некоей непреходящей боли, которая словно стучит молоточком, постоянно пробуждая нас и напоминая нам о «памяти Божией».

«Богословие детства» отца Владимира Зелинского возникло по сути из одной-единственной фразы Иисуса: «будьте как дети». Размышляя над ней, автор пришел к мысли, что необходимо пробудить в себе ребенка или хотя бы метафизическую память о нем, ибо только ребенок пребывает по-настоящему в Божьей любви, сохраняя доверчивую память о Рае и обладая особой «мудростью младенчества».

Надеюсь, что читатели антологии, которая состоит из тематических глав-дорожек, найдут и в себе те семена и ростки «изначального благословения, которое скрыто в каждом из нас». И читать ее следует ни в коем случае не как трактат, но по отрывкам, выбранным по желанию, по темам, чтобы потом отложить и задуматься.

В основе антологии – четыре книги автора. Это «Открытие Слова» (Москва, «Путь», 1993), написанное, когда автор еще и не помышлял о священстве; «Наречение имени» – сборник статей на самые различные темы, от биоэтики до Холокоста, изданный в 2008 году издательством «Дух і літера»; «Взыскуя Лица Твоего» (Киев, «Дух і літера», 2007; Тюмень, «Русская Неделя», 2013), или «Благословение имени» (СПб., «Алетейя», 2018), которую автор считает самой личной своей книгой, и «Ребенок на пороге Царства» (Москва, Общедоступный Православный Университет, основанный прот. Александром Менем, 2012; «Русская Неделя», 2013; последнее издание – «Будьте как дети», «Никея», 2019).

Елена Нигри

Введение автора

…Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением (1 Пет. 3:15). Или в другом переводе: всякому, кто спросит вас, в чем суть вашей надежды. Но если спросит не сторонний, не всякий, а мы сами себя? С тех пор, как легко, внезапно, без метаний и раздумий, словно сбросив старую кожу, когда пришел ее срок, я ощутил себя христианином, то не переставал допрашивать эту новую для меня идентичность – «быть верующим». Сказать правдиво, хотя и не без торжественности, от которой здесь никуда не деться, после крещения на поиск понимания веры ушла вся жизнь.

Жизнь незаметно подошла к концу, но вопрос не только не исчерпал себя, но ставится заново с каждым возрастом. Речь идет не столько о «горнилах сомнений», и не о догматическом, рациональном уразумении своего исповедания, ибо это скорее дело специалистов, к чему у автора нет особого призвания, сколько о мыслящем удивлении вблизи открывающейся всякий раз заново тайны Живого Бога. Речь идет о поиске или опыте знака, печати Его присутствия; мы его как-то слышим и откликаемся не только разумом, но и зрением, слухом, дыханием, сердцем, «утробой». Как живое растение пребывает в «диалоге» с солнцем, влагой и воздухом, так и человеческое существо, еще до первого всплеска мысли, обращено к Непостижимому, которое живет и в нас, и вне нас. Существую – значит зову: Яви нам свет лица Твоего, Господи (Пс. 4:7)! Когда Писание говорит о лице Божием, что оно разумеет? Как разглядеть Того, Кто незрим, неведом, немыслим? Но это

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 41
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?