и единственную строчку, сообщающую мне, что Олеандр и Гейб под охраной.

— Продолжай так думать, Бэссинджер, и она приведет тебя прямо в ад.

Глава 1

Единственный плюс всей ситуации, в которой я оказалась, заключается в том, что я не в одиночку противостою гневу Норта Дрейвена.

Мы все смотрим, как самолет опускается на грунтовую взлетно-посадочную полосу, как ревет двигатель, когда он включает задний ход, чтобы замедлиться и, наконец, остановиться всего в паре сотен футов от того места, где мы все стоим. Как только мои руки перестали дрожать от использования моего дара, Сейдж подошла ко мне и встала рядом, держа Гейба между нами. Сначала она двигалась медленно, но это был не тот страх, с которым ко меня обращалась команда ТакTим. Наоборот, она с пониманием относилась к тому, насколько неустойчивыми могут быть силы, когда твои Связные находятся под угрозой.

Она с уважением относилась к безумию всей этой ситуации, потому что она — лучшая подруга, о которой только можно мечтать.

Гейб все еще выглядит не лучшим образом, его кожа позеленела, он немного покачивается на ногах, но на его лице, как всегда, упрямое выражение. Я смотрю мимо него на Сейдж, и она бросает на меня взгляд, словно молится за то, чтобы я выжила, что бы ни вышло из всего этого беспорядка.

Мой дар гудит у меня в груди, словно жаждет, чтобы его официально представили остальным моим Связным. Мои ноги все еще немного слабы, а голова раскалывается. Мне нужно вздремнуть, чтобы восстановить силы после использования моего дара, и я надеюсь, что самолет будет таким же роскошным, как и остальные владения Норта.

Позади нас слышно бормотание и спор между парой парней из ТакTим, но моя голова слишком сильно болит, чтобы я могла вникнуть в их слова. Когда рука Гейба обхватывает мое плечо, а Грифон отступает в сторону, я делаю расчетливый вывод, что моя честь разрывается на части.

Как будто мне есть до этого дело.

— Тебе нужна новая гребаная команда, — рычит Гейб, а Грифон пожимает плечами, его глаза становятся острыми, когда задняя часть самолета наконец начинает открываться.

— Я выясняю, кто лоялен, а кто нет, будут внесены коррективы.

Господи, он не говорит об этом со злостью, и я начинаю задаваться вопросом, как долго он работает с этой группой. Киран и Нокс стоят рядом с Грифоном, и когда слово «монстр» снова проникает в мой мозг, Киран злобно ругается под нос и поворачивается, чтобы отчитать двух ссорящихся членов команды.

Грифон смотрит на меня, словно ожидая моей реакции, но мне плевать на их мнение.

Меня волнует то, через какой ад меня пропустит Норт из-за этого. Меня волнует то, как Нокс потянулся к моему дару своим, словно хотел узнать, на что я способна.

Меня волнует, что Гейб все еще еле стоит на ногах от того наркотика, которым его накачали.

— Есть уже какие-нибудь объяснения для нас, Фоллоуз? Есть что сказать по поводу того, что ты месяцами врала нам всем о том, на что ты способна? — говорит он, и Гейб поворачивается, чтобы посмотреть на него в мою защиту.

Этот красавчик с восемью кубиками действительно начинает нравится мне все больше, черт возьми.

Когда Гейб открывает рот, я обрываю его, потому что я ни за что не собираюсь сидеть сложа руки и позволять ему вести мои войны за меня, это просто не в моем стиле. — Нет. То, что ты мой Связной, не значит, что я тебе что-то должна. Мне так жаль, что тебе пришлось узнать, что ты застрял с монстром таким образом

Сарказм просачивается в моем тоне, и я ожидаю, что он отреагирует, но он не реагирует, его глаза по-прежнему холодно смотрят на меня. Уголком глаза я вижу, что рычание на лице Нокса направлено прямо в мою сторону, но к черту его и его дерьмовое настроение.

Гейб тоже переводит взгляд на меня, а не на Грифона, и огрызается: — Не говори этого дерьма. Ты только что спасла нас всех. Монстр бы так не поступил, и все до единого люди, которые здесь говорят это дерьмо, — неблагодарные, бесхребетные мудаки, которые сожгут своих спасителей на костре только потому, что те сильнее их. Беспощадные и завистливые гребаные мудаки.

Хм.

Здесь есть нерв, о существовании которого я даже не подозревала, и когда я на секунду взглянула на остальных своих Связных, это ясно видно и по их лицам. Что-то в том, что было сказано обо мне, спровоцировало их, и я точно знаю, что это я, потому что Нокс выглядит особенно кровожадным, хотя он действительно, действительно, блядь, меня ненавидит.

Грифон смотрит на свою команду холодными глазами, впитывая в себя то, что происходит вокруг нас. Киран все еще словесно срывает полоски с мужчин позади нас, а другие наблюдают за происходящим с отвращением, но когда мой взгляд останавливается на других студентах, в ужасе смотрящих на меня, моя кровь немного леденеет.

Затем я вспоминаю, что все они сейчас здесь, дышат и не подвергаются пыткам, благодаря мне, и вместо того, чтобы чувствовать себя дерьмово из-за того, кто я и что я могу сделать, я ухмыляюсь и слегка шевелю бровями, дразня их.

Клянусь, одна из девушек чуть не падает в обморок.

Она никогда бы не выжила в Сопротивлении и их лагерях.

Наконец задняя часть самолета полностью открывается, и еще одна группа членов ТакTим, одетых во все черное, спускается по трапу и направляется к нам, общаясь кодовыми словами, которые мне абсолютно ничего не говорят. Рука Гейба снова обхватывает меня, его челюсть сжимается, когда он смотрит на новоприбывших, словно ожидая нового нападения. Я надеюсь, что мы уже прошли через это, насколько это вообще возможно, когда вижу еще две фигуры, спускающиеся с самолета, которые заставляют меня слегка сглотнуть.

Во мне действительно осталось не так много борьбы, и с Нортом я не очень-то умею ее вести, даже когда не истощена. А сейчас, после всего, что мне пришлось сделать? Черт, да мы, наверное, будем соскребать его внутренности с борта самолета, если он хоть косо посмотрит на меня, потому что мои узы больше не будут с ним возиться.

Ко мне вернулся мой дар, и он жаждет выйти поиграть.

Я зажмуриваю глаза на секунду, чтобы сделать глубокий вдох и очистить свой разум, найти что-то вроде спокойствия, умиротворения или чего-то, что поможет мне пройти через это,