Гейб наблюдает за нами обоими с какой-то кипящей ревностью, но не говорит ни слова, придвигая одно из огромных, богато украшенных кресел, чтобы сесть рядом со мной.

Никто из них не произносит больше ни слова, и я начинаю думать, что немного схожу с ума. — Мне будет хорошо здесь, ребята. Вам не нужно нянчиться со мной. Я не собираюсь убегать, клянусь.

Гейб хмыкает, и я готовлюсь к тому, что он скажет мне что-нибудь особенно резкое, но вместо этого он огрызается: — Никто из нас не считает, что ты сбежишь, Оли. Нокс – гребаный мудак, он сейчас проецирует, как ублюдок. Если он еще раз так с тобой заговорит, я убью его.

Атлас насмехается в ответ. — Правда? Как именно перевертыш собирается выступить против Дрейвена и его кошмаров? Если кто-то из нас и убьет его, так это я.

Мне действительно не хочется, чтобы началось еще одно соревнование по убийствам, но если я позволю им обоим высказаться, тогда я смогу узнать, на что способен Атлас, не спрашивая его.

Я не знаю точно, почему до сих пор стою против того, чтобы говорить с ними о том, что они могут делать, возможно потому, что если они спросят меня о моем собственном даре, я буду чувствовать себя полной сукой за то, что отказалась им что-то рассказать.

Оказалось, что мне не придется долго ждать.

— Быть прочным не поможет от кошмаров. Ты не сможешь подчинить их себе, они просто поглотят тебя, — огрызается Гейб, и Атлас усмехается над ним.

— Я неразрушим. Они могут поглощать сколько угодно, мне это не повредит и ни черта со мной не сделает. Я чертовски бомбоустойчив.

Хм.

Это удобно.

Я также явно сломленный и ужасный человек, потому что мгновенно мой дар хочет проверить свою теорию, проверить, смогу ли я его уничтожить.

Мне приходится отпихнуть его и напомнить ему, что мы не причиняем вреда своим Связным, и определенно не причиняем вреда двум Связным, сидящим здесь со мной.

Прежде чем Гейб успевает ответить какой-нибудь новой подколкой, пока они выясняют, кто здесь альфа, раздается стук в дверь, и мы все как один поворачиваемся, чтобы посмотреть на нее.

Это не один из моих Связных, я совсем не чувствую их присутствия, но я все равно не хочу сталкиваться с кем-то из персонала. Что, если Норт послал их сюда, чтобы забрать меня для очередного допроса?

Нет, спасибо.

— Не открывайте, — бормочу я, но Гейб встает и упирается плечом в дерево, словно собирается физически держать оборону.

Больше очков ему.

— Кто там? — кричит он.

Тоненький голосок отвечает: — Кухня. Мистер Дрейвен послал нас сюда с едой для мисс Фоллоуз.

Слава Богу.

Мне не хочется принимать что-либо от него, но мой желудок урчит при одном упоминании о еде, и Атлас дергает головой в сторону Гейба, чтобы тот впустил их.

В комнату вкатывают блюдо за блюдом с морепродуктами и рыбой, и, клянусь Богом, я почти испытываю оргазм от одного только запаха.

Я съедаю столько, что хватило бы на троих.

Атлас и Гейб не притрагиваются ни к чему, пока я не закончу.

Глава 3

Я провожу весь вечер с Атласом и Гейбом, пытаясь играть роль миротворца между ними и терпя неудачу. Мне становится совершенно ясно, что они соглашаются друг с другом только тогда, когда я в опасности или когда они имеют дело с другими Связными.

Когда мы остаемся одни, парни просто препираются и издеваются друг над другом, пока я не хочу убить их обоих.

Когда я наконец решаю отключиться на ночь, ни один из них не выходит из комнаты, и, как бы мне не хотелось это признавать, я не хочу, чтобы они выходили. Атлас принимает душ и забирается в мою кровать в одних боксерах.

Гейб снимает рубашку и устраивает гнездо из подушек и одеял на полу рядом с моей кроватью, не говоря мне об этом ни слова. Он чертовски много болтал с Атласом обо всем на протяжении всего вечера, но ничего не сказал мне. Я не знаю, чувство ли это вины или он просто ждет, чтобы поговорить со мной наедине, это заставляет меня нервничать.

Атлас держится на расстоянии от меня в постели, но его рука находит мою под простыней, прежде чем я выключаю свет.

Когда мы с ребятами просыпаемся на следующее утро, я чувствую себя так, будто меня сбил товарный поезд, но я держу эту информацию при себе, потому что я ни за что не останусь в этом чертовом особняке на весь день сегодня. Я пойду на занятия и воспользуюсь той небольшой свободой, которая у меня еще есть. Мне нужно увидеть Сейдж и узнать, как она себя чувствует после похищения. Мне нужно поблагодарить Феликса за то, что он исцелил меня только потому, что я попросила его об этом, он определенно не должен был этого делать. Мне даже нужно найти Грейси и поблагодарить ее за то, что она кричала о похищении Сейдж и позволила мне отыскать мою лучшую подругу, когда та нуждалась во мне. Я пообедаю со всеми своими друзьями, черт возьми!

— Мне это не нравится, — говорит Атлас из дверного проема шкафа, стоя спиной ко мне, пока я переодеваюсь, но все еще держась рядом со мной. Я говорю себе, что это дело Связного, а вовсе не потому, что я, должно быть, выгляжу так же ужасно, как и чувствую себя.

Гейб исчез, чтобы принять душ и одеться в своей комнате, и тогда я узнала, что у него тоже есть комната здесь. Технически он здесь не живет, но, видимо, когда Норт узнал обо мне и о том, для кого я являюсь Центральной, он выделил здесь комнаты для всех нас.

Контролирующий засранец.

Я натягиваю через голову одну из футболок Атласа, а затем одну из толстовок Грифона, последнюю, которая все еще пахнет им. Мне нужно разработать план действий, как снять с него еще несколько… или вернуть ему остальные, чтобы на них снова появился его запах.

Будет ли совсем жалко, если Гейб поможет мне с этим?

Интересно, есть ли у него футболки, которые я могу украсть?

Господи, соберись, Оли!

Я прочищаю горло, натягивая джинсы, которые видали лучшие дни, но все еще хорошо сидят на мне. — Мне это нужно. Мне действительно нужно вернуться в свою жизнь и дать всему