После ряда «страшных» символов надписи были стерты, и никакие искусные восстанавливающие заклинания не помогли Рику их воссоздать. Камень поглощал энергию чар, как бездонный колодец воду. Лишь в самом низу плиты, словно в насмешку над мучениями измаявшегося мага, проявился конец строки явно стихотворного текста на одном из распространенных языков верхних магических миров: «…Познай же вновь, что было прежде».

Почесав острый любопытный нос, Рик спихнул в сторону кучу словарей и машинально пробормотал строчку вслух. Плита неожиданно дернулась, задрожала и, четко держа курс, вылетела в распахнутое ради притока свежего воздуха большое окно, полностью занимавшее одну из стен гостиной принца.

Как уже сообщалось, из всей королевской семьи только лорд Нрэн имел устоявшуюся привычку вставать с рассветом, а бывало, что и до него. Вот и сегодня бог поднялся раньше первых лучей солнца, принял ледяной душ, совершил традиционную небольшую пятнадцатикилометровую утреннюю пробежку по дорожкам Садов Всех Миров и начал обычную летнюю разминку во дворе, тренируясь попеременно с оружием и без.

Часам к восьми лорд, как правило, заканчивал трехчасовую утреннюю зарядку, чтобы после скромного завтрака провести положенные два часа в библиотеке за изучением книг по стратегии, а затем приняться за серьезные упражнения, направленные на совершенствование и без того совершенного тела и укрепление дисциплины духа.

Но сегодня разминка Нрэна впервые за несколько сотен лет была бесцеремонно прервана даже не живым существом, а посторонним предметом. Когда лорд отрабатывал один из сложнейших приемов защиты, из окна четвертого этажа вылетела здоровущая каменная плита и со всего размаху, но при этом совершенно бесшумно опустилась прямехонько на белобрысую голову бога. Затем она вспорхнула и, целехонькая, плюхнулась на землю к сапогам Нрэна. По камням двора зазмеились зловещие трещины. Слегка поморщившись, лорд сунул меч в ножны и под тихий шелест смертоносного металла тяжело уронил лишь одно слово:

— Так, — и поднял взгляд наверх.

В раскрытом окне маячил бледный от ужаса Рик, первой мыслью которого при столь «удачном» приземлении его драгоценного булыжника было: «Интересно, расколется плита или не расколется?», а второй: «Убьет меня Нрэн прямо сейчас или чуть погодя?»

— Дурацкая шутка, брат, — холодно бросил лорд Нрэн.

От страха Рик потерял равновесие, чуть не вывалился из окна и, уцепившись за подоконник дрожащими руками, забормотал:

— Э-э-э… я того, брат… то есть не того, клянусь… то есть я неспециально…

— Я никогда не сомневался, что ты «того», — отрезал Нрэн, озвучивая мысль вчерашнего возничего, и как ни в чем не бывало продолжил упражнения, заскользив по двору великолепной зловещей тенью, силуэтом, размытым в воздухе.

А Рик так и не решился забрать плиту, пока кузен находился внизу. Как знать, что взбредет Нрэну в голову, не решил ли он включить в свою разминку не в меру ретивого младшего кузена, используя его тело в качестве мишени.

Ровно в восемь лорд Нрэн завершил тренировку, способную уморить и быка, комплексом упражнений-растяжек и направился в замок. Бледно-желтая рубашка воина нисколько не взмокла, дыхание не сбилось, шаг был легок и ровен. Чтобы не столкнуться с кузеном на лестницах, рыжий и все еще весьма бледный маг воспользовался окном и пролевитировал прямо к камню. К радости Рика, тот оказался совершенно целехонек. Правда, перевернулся. На другой стороне коварной плиты обнаружилась всего одна надпись на языке молчаливых монахов Ри’квериста, чьи краткие изречения давно уже растащили на поговорки в мирах ближних и дальних. Телепортировав из комнаты словарь (не переть же клятый булыжник назад в комнату!), принц жадно перевел: «Любопытство — кратчайший путь в могилу». Рик вздрогнул и с опаской покосился на двери, в которые только что удалился воинственный кузен. Мстительность, в отличие от почти маниакального чувства справедливости, не была свойственна Нрэну, но кто знает, что сочтет справедливым великий воин: не кару ли родичу, по чьей вине на голову лорда свалилась тяжелая плита? Опасения боролись в душе Рикардо с ликованием: пусть Нрэн его едва не пришиб, зато какая интригующая получилась сплетня!

Лорд Нрэн, вернувшись в свои комнаты, снова принял ледяной душ, выпил, глядя на украшенную танцующими сизокрылыми птицами ширму, чашку охлажденного зеленого чая из любимой фарфоровой пиалы и направился к покоям богини Элии. По-хозяйски распахнув дверь — заклятие упреждения вышло из строя от прикосновения длани лорда, привратник-паж забился в самый дальний угол прихожей в надежде, что страшный воитель его не увидит, а грозный Диад юркнул за ближайшее кресло, — Нрэн прошествовал в спальню прекрасной кузины. Куда и вошел без всяких церемоний, отпихивая с дороги пуфики. Приблизившись к роскошному ложу, лорд легким прикосновением стальных пальцев меланхолично сломал шею любовнику принцессы, властно и как-то очень собственнически поцеловал Элию в губы так, что у искушенной в чувственных играх богини невольно перехватило дыхание, и спокойно сказал:

— Прекрасное утро, дорогая.

После этого лорд развернулся и столь же неспешно, как вошел, удалился, аккуратно притворив за собой дверь.

«Как он, оказывается, умеет целоваться, — промелькнула у юной богини мысль, а вслед за этим, оторопело глядя вслед кузену, Элия задалась вопросом: — У меня галлюцинации после грибного салата или Нрэн рехнулся?»

Но сломанная шея еще недавно живого мужчины послужила веским доказательством реальности происходящего. Более эффективного палача, чем бог войны, отыскать было непросто.

Все еще соображая, что могло случиться, девушка машинальным щелчком пальцев активизировала заклинание перемещения, отправив труп кавалера и его вещи в один из Тихих миров, затем медленно принялась одеваться. Не выходя из состояния задумчивости, богиня отправилась в ванную освежиться, после чего прошествовала в гостиную, присела в кресло и еще минут пятнадцать напряженно ломала голову. В конце концов с сожалением установив, что для решения проблемы у нее маловато информации, Элия утешилась и заказала легкий завтрак, чтобы не страдать от голода до официального семейного мероприятия под тем же названием, намеченного на одиннадцать часов. Знать Лоуленда, утомленная ночными развлечениями, привыкла спать долго и со вкусом.

Принцесса откусила кусочек пирожка, начиненного гусиной печенкой с рублеными перепелиными яйцами, и чуть не подавилась от оглушительного стука. Подросток-паж задрожал всем телом и, топчась у дверей в гостиную, умоляюще поглядел на госпожу из-под золотых ресниц, ожидая ее распоряжений. Приветствовать очередного гостя ему явно не хотелось, больше всего паренек опасался, что вздумал вернуться лорд Нрэн. Разгневавшись на неизвестного нахала, Элия не торопясь прожевала и властно бросила:

— Диад, открой!

Огромная черная пантера, уже оправившаяся от шока после визита Нрэна, мягко ступая, подошла к двери, лениво толкнула ее лапой и в упор уставилась на посетителя огромными бирюзовыми глазами. Тот, и сам испытавший за утро немало потрясений, сдавленно ойкнул. Поняв, что зверя просто так не обойдешь, нарисовавшийся на пороге Рик жалобно позвал, опасаясь даже переступить с ноги на ногу: