На следующее утро я прочел в газетах, что пожарные, приехавшие на вызов, обнаружили в номере тела двух убитых женщин, лежавшие на сдвоенной кровати, с которой начался пожар. Пожарный вытащил одну из них из задымленной комнаты, чтобы попытаться сделать ей искусственное дыхание изо рта в рот, но увидел, что у нее нет головы и рук. Сначала он решил, что это манекен. Опытный спасатель, проработавший в пожарной службе Нью-Йорка пятнадцать лет, он потом говорил, что едва не дошел до того, чтобы обратиться за помощью с посттравматическим расстройством: «Я никогда не видел ничего подобного. И надеюсь не увидеть впредь»1.

Одежда обеих убитых была сложена в аккуратные стопки в ванной, сверху стояли туфли на платформах. За исключением пятен на матрасах, в номере практически не осталось следов крови, отпечатков пальцев или других улик. Инструменты, которыми преступник расчленил трупы, он унес с собой. Помимо отрезанных голов и рук, на трупах имелись следы жестоких пыток: ожоги от сигарет, синяки и укусы на груди.

Тогда я не связал эту статью с человеком, толкнувшим меня у лифта. Я даже о нем не подумал. Каким-то образом мои блуждания по отелю среди хлопьев пепла, звуки сирены и зрелище пожарных машин на улице заставили меня его забыть. Я все понял, только когда Ричарда Коттингема арестовали и предъявили обвинение: пытки и убийства молодых женщин, преимущественно проституток, в Нью-Йорке и Нью-Джерси, включая двух жертв в отеле. Увидев фотографию в газете, я сразу его узнал: та же отвратительная стрижка и бледное лицо.

С тех пор меня преследовала мысль, что когда он вышел тем утром из лифта, то нес с собой руки и головы убитых. Убийца не стал бы рисковать и оставлять два обезглавленных трупа без присмотра в номере отеля, чтобы пойти выбросить отрубленные руки и головы, а потом вернуться и устроить поджог. Получается, именно этим грузом он задел мне по ноге, когда мы столкнулись в холле. (Правда, он мог сначала убить одну женщину, оставить ее тело в гостинице, и привести другую; точно так же возможно, что он убил их вместе. Коттингем этого так и не рассказал.)

Ричард Фрэнсис Коттингем, тридцати четырех лет, как стало известно позже, был недавно разведенным отцом троих детей и жил в пригороде Нью-Джерси. Соседи описывали его как человека сдержанного и молчаливого, но любящего отца – он всегда ходил с детьми на охоту за сладостями на Хэллоуин. Сын служащего страховой компании, школьный спортсмен, Ричард всегда держался одиночкой и последние шестнадцать лет работал компьютерным оператором в страховой компании «Синий крест – Синий щит» на Третьей авеню в центре Манхэттена. Он считался надежным и ценным сотрудником. Предпочитал смены с 15:00 до 23:00 – видимо, чтобы убивать по ночам после работы или в выходные.

Головы и руки жертв из отеля на Таймс-сквер так и не были найдены, несмотря на то что полиция обыскала все дно реки на прилегающем участке. Одну из жертв удалось опознать по рентгеновским снимкам – ею оказалась Диди Гударзи, проститутка из Кувейта двадцати трех лет, мать четырехмесячного ребенка. Вторая жертва, в возрасте младше двадцати, так и осталась неопознанной.

Полгода спустя Коттингем убил и изувечил труп еще одной нью-йоркской проститутки, двадцатипятилетней Джин Мэри Энн Рейнер. Ее обнаружили в старинном, но пришедшем в упадок отеле «Севилья» на 29-й улице близ Мэдисон-авеню. На этот раз убийца отрезал жертве груди и положил их на изголовье кровати, прежде чем поджечь номер.

Коттингем предпочитал охотиться ближе к дому, в Нью-Джерси. Жертв он выбирал или на улицах Манхэттена, или в барах. Он предлагал им выпить или поужинать, а потом подсыпал «наркотик изнасилования» в их бокалы. Дальше завлекал или затаскивал полубессознательную жертву к себе в машину и вез через реку в Нью-Джерси в дешевые мотели, стоящие вдоль дороги. Заносил в номер через задние двери, держал там и пытал в течение продолжительного времени. Те, кому повезло больше, приходили потом в себя в кювете или в комнате мотеля: они были голые, изнасилованные вагинально и анально, со страшными ранами и почти ничего не помнили из-за действия наркотика. Они оставались в живых потому, что Коттингем относился к особому типу серийного убийцы – возбуждающегося от злобы или садистического. Коттингем получал удовольствие не от убийства, а от пыток жертвы. Ему было все равно, умрет она или выживет, когда пытка закончится – и если жертва умирала до того, как Коттингем получал удовлетворение, он продолжал измывательства над трупом. Закончив, он бросал жертву, словно мусор, не заботясь о том, оставляет ее мертвой или живой. Некоторым жертвам повезло выжить, но другим – нет.

Тело девятнадцатилетней Валери Энн Стрит обнаружили в мотеле «Хасбрук-Хайтс Кволити-Инн» в Нью-Джерси сотрудники службы уборки. Уборщица собралась пропылесосить под кроватью, но что-то мешало: она подняла матрас и увидела чудовищно изуродованный труп, засунутый под кровать. Руки жертвы были скованы за спиной наручниками, тело покрыто следами укусов и ударов ремнем. Валери Стрит скончалась от асфиксии; на рту у нее остались следы скотча. Скотч Коттингем забрал с собой после того, как убил девушку. А вот ключ от наручников он, похоже, потерял, потому что оставил их на трупе – фатальная ошибка, ведь на внутренней стороне полиция нашла отпечаток его пальца.

Одна из жертв не была проституткой. Труп Мэри Энн Карр, врача-рентгенолога двадцати шести лет, нашли под сетчатым забором на парковке того же мотеля в Нью-Джерси двумя годами ранее. У нее были порезы на груди и ногах, следы ударов тупым орудием, множественные укусы и синяки. На запястьях остались следы от наручников, а на рту – клейкой ленты. Этой же клейкой лентой ее и задушили.

Коттингема арестовали 22 мая 1980 года, спустя шесть месяцев после моей встречи с ним. Он похитил восемнадцатилетнюю Лесли Энн О’Делл, которая предлагала услуги проститутки на углу Лексингтон-авеню и 25-й улицы. Четырьмя днями ранее она приехала в Нью-Йорк на автобусе из штата Вашингтон и прямо на автовокзале попала в руки сутенеров. Коттингем напоил ее и до трех часов ночи рассказывал о своей работе и доме в пригороде. Дальше он предложил ей поехать с ним в Нью-Джерси, чтобы сбежать от сутенера. Лесли с благодарностью согласилась. Когда мост Джорджа Вашингтона остался позади, он угостил Лесли стейком в круглосуточном кафе. Он был вежливый, щедрый, обаятельный и хотел помочь. В какой-то момент она согласилась заняться с ним сексом за 100 долларов. На рассвете они заселились в тот же «Хасбрук-Хайтс