Должность инструктора не только освободила от ручного труда, но и была, на взгляд Дарьи, полезной. К примеру, нередко удавалось выбираться на полигон во время испытаний, в пути тебе неизбежно доверяли оружие, и вынуждены были научить им пользоваться. Дарья все схватывала на лету. Наверное, уже тогда, пусть и подсознательно, она задумывалась о попытке побега в какую-то другую жизнь. Но в доме для девушек не было ничего полезного – ни оружия, ни снаряжения, ни буксировочных воздушных змеев, ни парней, которые рады были поглазеть на ее упругую грудь под платьем, пока Дарья учила их закладывать виражи на боевых тележках.

Парни бы очень пригодились. Парни, за обещание секса, или просто за право одним глазком глянуть на обнаженное тело, на многое были бы готовы. Потому что с этим в Крепости было туго. Женщины доставались только лучшим воинам и командирам, причем они их брали не по одной, а по несколько. Работяг же и рядовой состав держали на голодном сексуальном пайке, чтобы были злее и чтобы мечтали стать лучшими воинами и заработать разрешение вождя на свадьбу. Стимул мощный, и он работал. А чтобы никто тайком ни с кем не вступил в половую связь, всех представительниц слабого пола держали отдельно, в западной части Крепости. Замужних с детьми отдельно, незамужних отдельно. И охрана там была из женатых, кого не соблазнить так запросто, как сопляков. Женатые не будут рисковать головой ради секса, у них его после смены будет, сколько душе угодно. Они же охраняли девственниц во время их контактов с мужчинами, если таковые предполагались при выполнении рабочих обязанностей.

В общем, к наступлению ночи идея побега как была голой теоретической выкладкой, так и осталась таковой. Она была подкреплена только жгучим желанием уйти от брака с Юсупом, и ничем больше. Так что все, абсолютно все, было вилами на воде писано. Единственное, что удалось сделать на практике, это за день договориться с тремя девчонками о совместном побеге. Их ведь в Крепости тоже не ждало ничего, кроме участи наложниц при каком-то из полевых командиров. Работа, беременность, роды, дети, снова работа, и выполнение всех прихотей мужа. Так что Дарье не составило большого труда взбудоражить воображение трех подруг красочными перспективами. Она объяснила ярко, на эмоциях, что они достойны большего, чем потратить несколько оставшихся лет жизни на роль сексуальных рабынь.

Выбор подруг, с которыми Дарья провела «подрывную работу», был, разумеется, не случайным и не основывался на эмоциях вроде «нравится или не нравится». Дарья прекрасно знала, какие трудности и опасности будут ждать беглянок за пределами Крепости, а потому подобрала кандидаток исходя из полученных ими умений.

Хотя больше всего умений и знаний, конечно, у мамы. Она была человеком старого мира, чем никто в Крепости больше не мог похвастать. Хотя, смотря что считать Крепостью. Бункер ведь тоже находился внутри периметра и формально являлся частью поселения. Более того, именно вокруг него Янычар некогда приказал возвести укрепления против мутантов, создав прообраз нынешней Крепости. Но Чистые жители бункера не считались своими среди зараженных. Они редко выбирались наружу, используя для всех внешних дел тех, кто снаружи жил постоянно, и кому не требовалось защитное снаряжение для выхода под открытое небо. При этом жители бункера и их потомки, обладая всей мощью знаний ушедшей цивилизации, расплачивались технологиями за необходимые им услуги, продукты и воду. Это не позволяло жителям Крепости быстро одичать, как это происходило с другими племенами зараженных, населявшими руины Москвы и Подмосковье за МКАД. Ходили слухи о каком-то особо продвинутом племени, захватившем аэропорт, но это было так далеко на юге, что никто туда никогда лично не добирался.

Несмотря на спешность сборов и скудность снаряжения, несмотря на неуверенность подруг, которые еще не понимали толком, хотят ли они что-то менять, Дарья все же решилась на побег. Она поднялась с табурета, открыла замок на двери и выскользнула в полутемный коридор, освещенный лишь светом восходящей луны через прорубленный оконный проем.

Первого охранника пришлось душить, так как не имелось в распоряжении беглянок вообще никакого оружия. Можно было, конечно, использовать что-нибудь тяжелое для удара по голове, но на такой риск Дарья пойти не могла – у хрупкой девушки могло и не получиться лишить сознания здорового парня. Он бы начал сопротивляться, поднял бы шум… Поэтому решено было сразу накинуть ему на шею тугой жгут из скрученных простыней, чтобы уже и пикнуть не смог. Одной это сделать было сложно, тоже силы нужны, поэтому Дарья в свой план включила подругу по имени Таня, отличавшуюся от других широкой костью и развитой мускулатурой.

Говоря проще, Таня была толстой, и все это понимали прекрасно, даже она сама. Просто говорить об этом в лоб было не принято. Такие, как Таня, особым спросом у мужчин не пользовались, а потому никто их от тяжелых работ не освобождал, и им приходилось все делать наравне с парнями. В частности, сама Таня уже к десяти годам стала одной из лучших арбалетчиц, несла вместе с парнями службу на стенах, а к пятнадцати, когда мышцы окрепли, ей доверили длинный лук и поставили на верхней площадке, что означало максимум самостоятельности и минимум начальства.

Дарью же в Тане интересовали два качества – умение хорошо стрелять и физическая сила, которой никто из беглянок больше похвастаться не мог. И когда настал срок убедиться в верности выбора, все прошло как нельзя лучше.

Боец, охранявший выход из барака, даже не успел понять, что произошло, когда из темноты дверного проема со свистом вылетел конец предварительно намоченной простыни и моментально обвернулся вокруг его шеи. Бросала Дарья, а Таня одним прыжком оказалась рядом с охранником, схватила свободный конец жгута, и они с Дарьей потянули в разные стороны изо всех сил. Чтобы не упасть от рывка, Дарье пришлось обкрутить конец простыни вокруг пояса и схватиться одной рукой за дверной косяк, пока Таня, кряхтя и упираясь, тянула свою часть удавки. Парень ни звука не издал, рухнул как подкошенный почти сразу, сраженный не только и не столько асфиксией, сколько переломом шейных позвонков.

В качестве трофеев девушкам досталось острое, как бритва, мачете в ножнах, сплетенный из кожи кнут с свинцовым грузиком на конце, штык-нож от автомата старого времени, ракетница с двумя патронами, четыре шумовые гранаты и короткий, кустарно изготовленный дробовик с десятком самодельных картонных патронов. Оружие совсем уж ближнего боя, но это на момент побега не имело значения, так как стрелять без необходимости все равно было нельзя, чтобы не нарушать преждевременно режим тишины.

Окрыленные первой победой, приободрились даже Варя и Змейка, а то Дарья до последнего боялась, что они откажутся от побега. Но обошлось. Змейка даже храбро перешагнула через труп охранника, под которым уже разливалась заметная лужа мочи. Дарья выдала ей кнут, себе взяла нож, Тане отдала мачете, а дробовик, вместе с наказом не стрелять без команды, достался Варе. Такой выбор тоже был не случаен – у Вари, в отличие от Змейки, нервы были железные, и она всегда думала, прежде чем что-то сделать. За это ее называли тормозом, но иногда сдержанность бывает не менее ценной, чем быстрота реакции, тогда как несдержанность и необузданные рефлексы, способны навредить чему угодно.