«Точно! В Артек. Найду там Арину, Лер что-то говорил недавно о ней. Вроде бы она там сидит сейчас куратором этого нового нашего гёза* – Фила. Решено. Никто мне там не удивится, и даже накормят».

– Уже иду. Да, в Артек.

Она подошла к полукруглому окошку дежурки.

– С собой не должно быть никаких артефактов, запрещенной литературы, вещей из красного списка. Получите ключ от комнаты в общежитии, распишитесь вот тут и тут, – дежурный пихнул ей в руку отполированный руками иных витиеватый медный ключ и обтрепанное гусиное перо, предварительно окунув его в массивную чернильницу. Молча ткнул пальцем в последнюю графу на грязной странице видавшей виды амбарной книги.

– Все так, выпускайте.

– Как на свидание вы все прямо летите, а после ломитесь обратно: «Заберите нас из этого кошмара!».

– Я вернусь сюда очень скоро, только милой, белой и пушистой. Ты лишь дождись меня, мой красавчик.

И подмигнула ему темным глазом. Одним.

– Вали давай.

Никакой субординации. Всего-то стоило кроссовок потерять, и знать они уже не знают, кто Венди такая. Вот был бы Лер, он бы… Эх.

Ди прохромала обратно к двери, энергично нажала на массивную ручку, а в ответ раздался громкий скрип. «Развлекаются», – успела подумать, ступая в давно забытую глубину портального пространства стационарного перехода.

«Ну здравствуй, Артек, я иду, принимай меня в мой первый отпуск!»

***

Венанди ожидала встречу с южной сказкой. Море, солнце, ветер…

Отнюдь: она и забыла, что на пути к солнцу был снова подвал, за ним снова дверь и кучка разношерстных молодых иных, стоявших в очереди на выход.

По разные стороны проема выходной двери стояла пара, командными голосами громко раздававшая распоряжения и ценные наставления. Своей самоуверенностью они заметно отличались от вновь прибывших. Справа стоял высокий блондин, чем-то неуловимо напомнивший ей Ладона, напротив него – невысокая рыжеволосая девушка, нетерпеливо потряхивающая копной густых, словно медных волос и озорно поблескивающая совершенно кошачьими медовыми глазами.

«Арина? Ну конечно!» – ей просто фантастически повезло обнаружить подругу сразу на выходе из пространственного портала. За те краткие минуты, что ушли на дорогу сюда из Москвы, Венди даже успела придумать очень сложный план по ее поиску на практически бескрайних просторах Артека, а тут такая редкая удача!

Хотелось завопить во весь голос, как в детстве, замахать руками и броситься навстречу, взлохматив конопатой мымре всю ее непослушную рыжую гриву.

Но Сиятельная Арина с новобранцами была строга. Даже сурова. Нещадно оттачивая остроту языка на вновь прибывших, она явно получала удовольствие от их неловкости. Курсанты мямлили, лепетали, заикались, краснели и выползали из подвала на негнущихся ногах в полнейшем расстройстве и смятении.

Когда подошла очередь Ди, молодой человек, державший в руках планшет, громко прочел, не глядя на нее:

– Боевой маг вне категории, ого, мультиморф. Аве, сиятельная Диана Яновна Дивина! Вы к нам с инспекцией или с какими другими заветными светлыми целями?

Ди открыла рот, громко выдохнула и закрыла.

Она только было продумала речь, собиралась врать, что она стажер или что приехала на тренировки, а тут вдруг такая неожиданная осведомленность.

Арина же таращилась на нее так, как будто у Ди выросли рога, копыта, перепончатые крылья или – упаси Создатель – грудь пятого размера.

– О вас, сьерра Диана, еще час назад пришло уведомление от самого, – он выразительно ткнул пальцем в небо.

«Час назад?! Она пятнадцать минут тому как решила сюда отправиться! Ягово начальство, как?!» – на лице Ди явственно отразилась досада.

– Арина Клавдиевна, я не успел тебя предупредить, не думал, что такая высокая персона соберется так быстро, – парнишка окинул смешливым взглядом все еще стоявшую на одной ноге почти одноглазую и основательно потрепанную ее «высокую персону», – и что будет так мастерски замаскирована.

– Ди?! – Арина обрела наконец дар речи. – Какими воронами?!

– Древними, Рыжик, как мир, – Венди едва успела поставить на бетонный пол вторую ногу, избегая возможного падения. Налетевшая на нее подруга твердо вознамерилась всю эту неустойчивую одноногую конструкцию обрушить на негостеприимный бетон портальной – имя этим воронам: тупость, глупость и охота к перемене мест.

Не упали. Лишь основательно покачнулись.

– Арина Клавдиевна, на сегодня все. Надо бы отвести нашу высокую гостью в ее комнату, обустроить. Хотя… – молодой человек снова пристально посмотрел на «маскировку» Ди. – Погодите, я закрою портальную и помогу.

Парень мелом нанес несколько охранных знаков на полу у входа в подвал, наложил охранное заклинание, потом со словами: «Меня, кстати, Вадимом зовут!», вдруг подхватил тонкую и легкую Ди на руки и под ехидное хихиканье Арины вынес по лестнице прямо на ярко освещенную вечерними фонарями улицу Гурзуфа.

Вот теперь точно можно было кричать: «Здравствуй, отпуск, встречай же, Артек, я приперлась!».

Она подхватила расплетавшуюся белую косу зубами. Не привыкать.

Лер постоянно носил ее на себе, будто ноги у Ди были хрустальными, без устали водружая девушку на свое могучее плечо, словно птицу.

«Где ты там, дружочек мой? Надеюсь, Ладон наш свирепый тебя не сожрал. Может быть, тебе там даже получше, чем мне здесь, у моря в Артеке», – подумалось неосторожно. Грусть снова скреблась, как голодная мышка на полке в ее пустом доме.

И пусть это будет ее маленьким секретом.

18 мая, вечер-ночь. Москва

«Единственное условие, от которого зависит успех, есть терпение». Лев Толстой

– Идиоты! – казалось, от истошных драконовых воплей уже звенят стекла в окнах и закипает вода в чайнике. – Какие же вы идиоты!

– Прекрасные, молодые. Смелые, талантливые и полезные делу.

Валерино Гуло (для своих просто Лер) давно привык к латинскому «Валерию». Надпись «Валерий Михайлович Дивин», красовавшаяся на той самой папке с его личным делом, которой сейчас яростно размахивало начальство, даже радовала глаз. Красивая надпись. И папка красивая – толстая, наполненная описаниями его ратных подвигов.

Он сидел перед разгневанным начальником, полыхающим как костер, и привычно отвечал смехом на драконьи угрозы, неспешно попивая свой остывший кофе.

Скоро Ладон накричится, ему полегчает, вот тогда и можно будет разговаривать.

А пока «великий и ужасный» Ладон пребывает в образе строгого Учителя, можно только сделать виноватый вид в ответ и тихонько посмеяться. Еще можно внимательно рассматривать самого дракона: его немного испорченный неоднократно сломанным носом греческий профиль, тяжелый подбородок с ямочкой, очень яркие, чуть навыкате голубые глаза.