Голова раскалывалась на части, но Ахин все же смог подняться на ноги, опираясь на письменный стол. Элеро все еще стояла перед ним и о чем-то напряженно думала. По ее полупрозрачным крыльям периодически пробегали темно-фиолетовые разводы, выделяющиеся на общем золотисто-зеленом фоне.

А ведь до Катаклизма феи могли летать. С тех пор многое изменилось. И теперь их крылья — всего лишь часть утонченного и возвышенного образа. Впрочем, даже без них феи были бы прекрасны — изящные, невысокие, белокожие и стройные бесполые существа с завораживающим взглядом и очаровательным голосом. Однако за внешней красотой скрывалось внутреннее моральное уродство, выражающееся в склонности к сомнительным удовольствиям и отвратительном характере.

— Слушай, пока ты валялся без сознания, меня посетило странное чувство… — нехотя произнесла Элеро, окинув Ахина подозрительным взглядом: — Ты что, пялишься на мои крылья?

— Я? Нет. То есть… Извините, — смутился юноша, отчаянно подбирая отговорки. — Просто не совсем еще оправился от удара.

Фея презрительно скривилась, но все же решила, что фраза одержимого не была проявлением дерзости, поэтому, вернув своему лицу привычное высокомерное выражение, продолжила:

— Меня посетило странное чувство, будто бы я… как-то слишком много… забочусь о своих доходах, скажем так. Что думаешь на это счет?

«Она спрашивает мое мнение? — удивился Ахин. — И что мне сказать? Что ее жадность на самом деле так велика, что чуть не поглотила меня? Да она меня убьет, если заподозрит, что мой темный дух коснулся ее разума… Впрочем, ей ничто не мешает убить меня просто так».

— Ну?

По крыльям Элеро пробежали ярко красные всполохи. Она злилась.

— По моему ничтожному мнению, вы заботитесь о своих доходах ровно в той степени, в какой необходимо.

Хлесткая пощечина обожгла лицо Ахина. Очевидно, его ответ не удовлетворил фею. Или же она догадалась, что за столь откровенной ложью скрывается полностью противоположное мнение.

— Сядь и пиши, — повелела Элеро, повернувшись к выходу из полуподвального помещения. — У тебя еще много работы, не вздумай отлынивать. Ты уже достаточно убытков мне принес за сегодня.

Ахин пробормотал извинение и сел за стол. Взяв в руку перо, он с тоской посмотрел на огромную стопку бумаг. Юноша уже собрался начать бесконечный процесс переписывания документов, как вдруг обнаружил, что чернильница до сих пор валяется на полу в луже вытекших чернил. Рядом темнело пятно наполовину свернувшейся крови.

«Вычтет из жалования», — вздохнул Ахин, откупоривая запасную чернильницу.

— Да, кстати, — Элеро остановилась на пороге, резко повернулась и подошла к письменному столу. — Чтобы не подох от голода и, может быть, какое лечение… Тяжело найти грамотного раба не из числа мерзких сонзера. Да и по испорченной тобой расписке не очень большие траты, на самом-то деле… Просто возьми.

На исцарапанную столешницу упала серебряная монета. Ахин изумленно уставился на хозяйку, растерявшись от столь неожиданного проявления щедрости с ее стороны.

«Это на нее так повлияло то, что я случайно умудрился продемонстрировать ей величину ее алчности? Она что, испугалась и захотела как-то измениться? Так это сделал я?..»

— Нечего на меня так смотреть! — закричала Элеро, неверно истолковав выражение лица одержимого. — Это вы — зло, отродья Тьмы! Мы — благородные создания Света! Это обычное проявление моей светлой милости, понял? Запомни! И будь благодарен мне, мразь.

— Да, простите, спасибо вам большое, — промямлил Ахин, испытывая отвращение к себе за подобные слова. — Спасибо, что дали шанс работать на вас, я буду стараться.

Еще немного — и фея почувствовала бы фальшь, но юношу от очередных побоев и унижения спас осторожный стук в дверь.

В комнату писаря вошли два гатляура — создания Света, которые внешне похожи на вставших на задние лапы огромных кошек. Впрочем, между собой они могли сильно различаться как в размерах, так и по породе.

— О, многоуважаемая госпожа Элеро, нам сказали, что вы здесь, — мягко произнес невысокий гатляур, улыбаясь так широко, насколько только позволяла кошачья мордочка. — Мы вам не помешали?

— Нет, господин Абелар, у нас тут просто… рабочий разговор, — фея вежливо кивнула низкорослому гатляуру и перевела взгляд на его спутника. — Смотрю, вы привели с собой господина Вилбера. Что-то случилось?

Ахин зарылся в бумаги и принялся аккуратно переписывать документы, украдкой поглядывая на гостей хозяйки. Абелара он уже видел раньше, глава Торговой палаты гатляуров был частым посетителем конторы Элеро. Недаром говорят, что где водятся деньги — там водятся гатляуры. А вот второй посетитель, судя по всему, был известным на всю столицу командиром гатляурской гвардии — свирепых наемников, телохранителей и стражей, которые даже без оружия могли разорвать противника в клочья своими острыми когтями и зубами.

— Ничего страшного, мы просто хотели обсудить некоторые моменты относительно охраны квартала фей, — залебезил Абелар, приглаживая усы. — У вас тут нет какого-либо местного управления, но мы решили, что обратиться с таким вопросом к наиболее уважаемой и мудрой фее — самое верное решение.

— И вы правильно поступили, — улыбнулась льстецу Элеро, а затем бросила недовольный взгляд на пишущего Ахина. — Пройдемте в мой кабинет, а то тут слишком затхло.

— Прошу прощения, могу я поинтересоваться, что тут произошло? — прорычал Вилбер, указав на пятно крови и разбрызганные чернила.

— Ерунда, не обращайте внимания, — отмахнулась фея.

— Как командир гвардии и лично ответственный за порядок в вашем квартале, я не могу не обратить внимания, — гатляур старался сделать свой рык более дружелюбным, но все равно складывалось ощущение, будто он произносит угрозы. — Этот человек причиняет вам какие-то неудобства?

По крыльям Элеро пробежали темно-желтые всполохи раздражения. Если бы здесь не было Абелара, она бы с удовольствием поставила безмозглого вояку на место. Но, видимо, придется воздержаться — сотрудничество с Торговой палатой гатляуров приносило весьма ощутимую прибыль.

— Это не человек, а одержимый. Мой раб, — пояснила фея. — Грамотных рабов из числа отродий зла держать выгоднее, чем нанимать созданий Света.

Вилбер присмотрелся к Ахину и заметил, что глаза юноши были полностью черными — естественный признак одержимости.

— Вот почему здесь так воняет Тьмой. Понятно, — рыкнул огромный гатляур, потеряв к нему всякий интерес. — Если убьете его, госпожа Элеро, прикажите, пожалуйста, вывезти труп ночью. Нечего посреди дня таскать по улице всякую падаль.

— О, так он из числа тех людей, которые попали под влияние темных духов, и их сущности слились? — Абелар прищурился, прикидывая стоимость раба. — Сейчас это большая редкость. Темных духов не встречали уже много лет. Каков же твой возраст, одержимый?

Ахин немного растерялся от того, что к нему обратилось одно из самых богатых и властных созданий Света, но быстро взял себя в руки и ответил:

— Скоро будет двадцать семь.

— А