– А ребенок?

Старушка горько усмехнулась:

– В больнице ее от него и освободили. Все лето Маринка там и провалялась. Ну, в школе ее пожалели и экзамены на дому приняли, а вот на дальнейшей учебе дочки соседи поставили крест.

Мать слушала и яростно вытирала тарелку.

– Жить-то будет?

– Наша докторша говорит: пока прогноз неопределенный. Лучше в ноябре ее в область отвезти и там операцию сделать.

– Значит, сейчас девушка дома?

Бабка вздохнула:

– А где же ей еще быть?

– И как она?

– Краше в гроб кладут.

Владимир помнил: он тогда проникся судьбой несчастной девушки и с нетерпением ждал бабушкиного приезда, чтобы вновь услышать о ней. И однажды его поразили неприятным известием:

– Померла Маринка. Прямо на операционном столе и отмучилась, бедняжка.

Когда эта страшная история возникла в его памяти, он тут же осекся и погладил Галю по волосам.

– Не слушай меня. Ничего не предпринимай сама. Иди к врачу. Я дам денег, сколько потребуется.

Она резко поднялась с колен. Ее лицо пылало.

– Это твое последнее слово?

– Да.

Девушка потянулась за своей сумочкой.

– Тогда прощай! Что ж, желаю тебе счастья.

– И тебе. Звони, если понадобится помощь.

Она бросила на него взгляд искоса, и этот взгляд был страшен.

– Не беспокойся. Не позвоню.

– Как хочешь.

Владимир отвернулся, чтобы не видеть, как бывшая любовница покидает его кабинет. Он скверно себя чувствовал. Наверное, так чувствует себя последний подонок, у которого когда-то имелась совесть. Мужчина попытался бросить ей кость, как голодной собаке, сказав себе:

– Галя – взрослая девочка. Она найдет выход.

Он снова поднял глаза на часы. Шатенка Лариса, наверное, уже торопилась на место встречи. Заместитель главного редактора тоже стал собираться. Благо от издательства до набережной рукой подать.

Красавица Лариса действительно в одиночестве стояла у парапета, глядя на темную воду, кое-где окрашенную радужными мазутными пятнами. Владимир неслышно подкрался сзади и обнял девушку.

– А вот и я!

Она вздрогнула:

– Уже не ждала!

– Почему? Я опоздал-то всего на десять минут!

– Порядочные мужчины не опаздывают.

Владимир расхохотался:

– Я – деловой мужчина. На конец рабочего дня шеф запланировал маленькое совещание, растянувшееся на два часа. Это меня оправдывает?

– Немножко.

– Отлично. Куда пойдем?

– В «Дары моря»

«А у девочки губа не дура, – усмехнулся мужчина. – Первый раз встретились – и она меня сразу раскручивает на приличную сумму».

Этот ресторан находился в потрясающе красивом месте – на вершине небольшой скалы. Его хозяин, богатый татарин Махмуд, создал в Черноморске кулинарный и архитектурный шедевр. Где и каких он выписал строителей – никто не распространялся, однако в весьма короткие сроки они соорудили чудо – небольшую копию «Ласточкиного гнезда». Отсюда открывался поразительный вид на открытое море. Кормили здесь тоже потрясающе, однако дорого. Богатые и знаменитые считали: это стоит того, и являлись завсегдатаями заведения. Владимир же не мог похвастаться большой зарплатой и с тревогой ждал, когда им принесут меню. Его принесли довольно скоро. В таких заведениях не принято тянуть. Лариса вырвала прейскурант из рук официанта в ослепительно белой рубашке.

– Значит, так…

Она даже не поинтересовалась, какой суммой располагает ее кавалер, и это не понравилось заместителю главного редактора. Наращенный ноготь с красивой росписью скользил по листку.

– Хочу это и это!

Официант стоял в сторонке, наблюдая за девушкой. У Гоголева мелькнуло неприятное чувство: она здесь не первый раз, и этот молокосос знает ее привычки и вкусы. Сколько мужиков побывало здесь с его спутницей?

Лариса оторвала Владимира от мрачных мыслей:

– А ты-то будешь есть?

– Конечно.

– Тогда выбирай да не задерживайся. Я ужасно проголодалась.

Она щелкнула пальцами, и парень подбежал к их столику. Щелчок показался Гоголеву профессиональным. От его чуткого уха не ускользнуло тихо сказанное официантом:

– Спиртное – как всегда?

Значит, чутье его не подвело. Лариса не раз тусовалась в этом дорогом заведении.

– Почему ты ничего не заказываешь? – осведомилась она.

– Интересно, на какую сумму заказала ты.

– Это не секрет. – Парень быстро сосчитал на калькуляторе и объявил такие цифры, что у Гоголева пересохло во рту. Пожалуй, ей ужин он оплатит, однако сам уйдет несолоно хлебавши.

– Принесите мне кофе.

– Просто кофе – и все?

– Просто кофе, – он начинал закипать. Галя никогда не тащила его в дорогущие забегаловки. И вообще, она заботилась о его бюджете. А эта…

Стол был накрыт через пару минут. Лариса накинулась на закуски – салат из морепродуктов, причмокивая и нахваливая блюдо, а Гоголев глотал слюну. Между сменой блюд официант вежливо спросил, сейчас ли подавать кофе, и Владимир кивнул. Ему шутя удалось отнять у девушки кусок белой хрустящей булочки, и мужчина с наслаждением жевал ее. Это только раздразнило его аппетит. А Лариса, словно издеваясь, со смаком поедала горячее и жадно смотрела на десерт.

«Скорее бы все кончилось», – вертелось в голове заместителя главного редактора. Он уже не представлял, что они будут делать дальше. Вести ее к себе домой не хотелось, не хотелось даже просить ее об этом, потому что мужчина знал: эта – пойдет. Наконец Лариса допила коктейль и откинулась на спинку стула:

– Ох, как я наелась!

Он выдавил из себя улыбку:

– Прекрасно. Пойдем?

Прибавив к указанной сумме стоимость кофе, мужчина положил на поднос несколько бумажек. В этот раз он впервые оставил официанта без чаевых. Ну и черт с ним! Пусть скажет спасибо его даме! Впрочем, если она местный завсегдатай, то еще не раз раскрутит здесь какого-нибудь простака.

Они спустились с выложенных разноцветной плиткой ступенек. Девушка не предложила пойти на площадку, чтобы полюбоваться закатом, и Гоголев тоже промолчал. Стоял теплый летний вечер, воздух был напоен ароматом кипарисов и можжевельника. Его спутница вдруг поежилась:

– Прохладно.

– Разве? А я-то порадовался, что не взял пиджак.

– Может, ты любишь прохладу, а я такая мерзлячка, – при этом Лариса бросила на него удивленный взгляд. Владимир понял: это был намек. Девушка настаивала на продолжении знакомства.