Правда, многие годы ходили слухи, что сам Браммелл, по прозвищу Франт, бывший фаворит принца-регента, был сыном камердинера. Происхождение Браммелла было окутано тайной, поскольку он весьма умело не выставлял себя напоказ. А Херст и его отпрыски, наоборот, очень легко признавались в своем незнатном происхождении. А что удивляло больше всего, так это то, что при почти полном отсутствии приданого и каких-либо связей в обществе все сестры Херст вышли замуж за аристократов. Хотя надо признать, что все члены семьи Херст обладали привлекательной внешностью и неоспоримым прекрасным вкусом, чего часто недоставало тем, кто родился знатным и богатым.

Бэнкрофт исподтишка наблюдал за своим клиентом. Херст, в отличие от впавшего в немилость и отвергнутого Браммелла, был более доступен в обращении. Для такого человека, как Бэнкрофт, знакомство с Херстом было выгодным и могло оказаться полезным в его профессии.

— Мистер Херст, я рад, что вы проделали такой долгий путь, чтобы участвовать в торгах. Вы не будете разочарованы.

— Я готов получить удовольствие от них.

— Вот и отлично.

— Но я здесь не по причине торгов. На самом деле причины две. Первая — мне нужна определенная вещь.

Бэнкрофт насторожился:

— О! И что это такое?

— Я ищу небольшую старинную шкатулку из оникса. В ваших лондонских магазинах, случайно, нет этой вещицы?

— Точно не могу сказать, но, как только вернусь в Лондон, я сразу же проверю по своим каталогам. Вы могли бы описать детали этой шкатулки?

— У меня есть ее отличное описание. Я пришлю копию в ваш офис. Если вы найдете шкатулку, поверьте, я буду очень щедр.

Холодный, туманный день как будто немного просветлел.

— Я буду настойчив в поисках вашей шкатулки. А пока, я надеюсь, вы найдете на этих торгах не менее интересные вещицы. Покойный виконт был отменным коллекционером.

— Да, я слышал об этом. Я видел его на многих аукционах, но никогда не знал, что именно он коллекционирует. На одном из аукционов он купил весьма невыразительную картину малоизвестного художника, а на следующем — серебряный французский сервиз. Я не удивлюсь, если здесь найдется что-то, что мне захочется купить.

— А я уверен, что вам понравятся некоторые артефакты. Если вы хотите убедиться в их качестве, я позволю вам взглянуть на них до аукциона. Моя помощница как раз занята тем, что раскладывает их по витринам.

Взгляд Херста потеплел.

— Это мисс Макджеймс, не так ли?

— Миссис Макджеймс, — поправил Бэнкрофт, и в его голосе Херсту послышалось разочарование. — Она работает у меня только неделю, но хорошо разбирается в нашем деле.

— Вот как? Я, пожалуй, взгляну на эти артефакты. Благодарю. На тот случай, если у меня возникнут вопросы, меня может сопровождать миссис Макджеймс, пока вы наслаждаетесь сигарой. Могу предложить свою. Из Америки. Табак самого высокого качества. — Херст достал из кармана небольшой серебряный портсигар и открыл его. Сверху лежал лист табака. Херст вынул из-под него идеально скрученную сигару и протянул ее Бэнкрофту. Ноздри банкира защекотал нежный аромат. — Этот лист сохраняет в портсигаре необходимую влажность, — пояснил Херст.

Банкир понюхал сигару и вздохнул от удовольствия.

— Я обычно не курю во время работы, но здесь так холодно!

— Понимаю вас. — Херст положил портсигар в карман и отсалютовал Бэнкрофту. — Наслаждайтесь сигарой. Я скоро вернусь.

— Можете не спешить. Я подожду вас здесь, и мы…

Но Херст уже пересек террасу и вошел в дом. Замок щелкнул, и дверь за ним захлопнулась. Только после того как банкир почти докурил сигару, до Бэнкрофта дошло, что Херст так и не сказал о второй причине, по которой он приехал из Лондона в Шотландию.

Роберт, я удивлен, что ты выручил так много денег за эту маленькую статуэтку. Похоже, ты был прав, полагая, что в среде аристократов египетские артефакты пользуются все большей популярностью.

Твой льстивый язык всегда помогал тебе находить дорогу в постели лондонских женщин. Теперь же я понял, что его можно применить и в более прибыльных ситуациях.

Я пришлю тебе на продажу еще много чего. Мне нужны деньги на продолжение моих исследований. Прошу применить свои способности и убеждать аристократов покупать артефакты с тем же энтузиазмом и энергией, с которыми ты ловишь в свои сети очаровательных балерин, красивых оперных певиц и соблазнительных актрис.

Из письма Майкла Херста своему брату Роберту, написанного около двенадцати лет назад после того, как тот в первый раз продал антикварную вещь

Мойра Макджеймс положила на черный бархат две монеты. Потом подняла одну из них и поднесла к свету.

— Афинская, но… — Она повернула монету другой стороной. — А, я так и думала.

— Подделка, да?

Она вздрогнула, услышав у себя за спиной глубокий мужской голос, взглянула в зеркало в золоченой раме, висевшее над столом, и встретилась со взглядом синих глаз Роберта Херста.

Она оглядела его отражение в зеркале, и ее сердце вдруг забилось чаще. Модное пальто облегало широкие плечи и подчеркивало тонкую талию. Идеально сидящие брюки были заправлены в начищенные до блеска сапоги для верховой езды. Черные, довольно длинные волосы падали ему на лоб, подчеркивая синеву глаз.

— Как поживаете, мисс… О, вы теперь миссис, не так ли? — Взгляд и голос были насмешливыми.

Она покраснела, но попыталась успокоиться и собраться с мыслями.

«Проклятие! Он узнал, что я буду здесь. Но как? Еще две недели назад даже я ничего не знала».

Усилием воли ей удалось подавить желание бежать, вскочить на свою лошадь и поскорее убраться отсюда. Но чтобы сбежать от этого человека, ей понадобились бы приличная фора и большая удача.

Что ж, она сделает это позже. В этом деле у Мойры был не только талант, но и огромный практический опыт.

Первым шагом надо было не дать ему понять, как сильно ей хочется сбежать. Она обернулась и безмятежно улыбнулась:

— Вот так сюрприз! — Она обвела рукой разложенные вокруг артефакты. — Увидеть тебя среди этих пыльных сокровищ! Совсем как в старые времена.

— На самом деле совсем не как в старые времена. Я теперь знаю, кто ты и чем занимаешься.

— Сердишься?

— Нисколько. Просто я стал реалистом, моя дорогая. — Он грациозно оперся на серебряный набалдашник своей трости и холодно произнес: — Не удивляйся, что я здесь. Я приглашен на торги.

«Роберт не стал бы ходить с тростью, если бы на это не было причины. Может, это замаскированная шпага?»

— Я знала, что ты будешь здесь. Просто я думала, что ты приедешь к открытию. — А к тому времени она уже была бы далеко, а в карманах было бы много вещичек, которые можно было продать особенно выгодно. Поскольку она не нашла предмет, который искала, ей надо было найти хоть что-то, чтобы она не зря потратила время.