Иногда Джину бесила его уверенность в себе. Вот и сейчас… Она попыталась снова отвлечь его внимание от еды, хочет он того или нет.

— Никогда не слышала про «Дьюрли-Хаус». Он принадлежит к какой-то европейской сети отелей?

Рейд покачал головой, продолжая жевать.

— Тогда где ты его откопал? — настаивала Джина. — Ты узнал о нем из рекламного проспекта?

— Какая разница? Я уже заказал там номер, — его губы насмешливо искривились, — на радость или на горе. Тебе я оставлю номера телефонов, и ты без проблем при необходимости свяжешься со мной.

Слова из брачного обета и нотка снисходительности в его голосе вывели Джину из себя.

— Неужели тебе настолько трудно ответить на пару моих вполне естественных вопросов, Рейд?

Он так удивленно посмотрел на Джину, что она даже слегка покраснела от удовольствия. До сих пор ей никогда не удавалось ни смутить, ни удивить его. Рейд был старше ее на одиннадцать лет — ему почти сорок, тогда как ей — двадцать восемь, — и он был зрелым, умудренным опытом и преуспевающим человеком. Рейд специализировался в области электроники и, еще не достигнув тридцати, добился высокого положения: он уже управлял международной корпорацией до того, как женился на Джине. Он принимал решения с невероятной быстротой, был полностью уверен в себе и способен справиться с любой задачей, которую перед собой ставил.

В течение шести лет Джина охотно и беспрекословно выполняла все его желания. В конце концов, ведь это он обеспечивал ее всем, о чем только она могла мечтать, с первого дня их знакомства. Однако кротость не была свойственна Джине. Просто она не видела необходимости задавать вопросы. До этой минуты.

Нет, прошло уже почти семь, мысленно поправилась она. Видно, в разговорах о том, что после семи лет в супружестве наступает перелом, есть доля истины. Джине не хотелось признавать это, но она видела, что Рейд утрачивает или уже утратил интерес к ней как к женщине. С тех пор как Джина родила дочь — их третьего ребенка, долгожданную девочку, которая завершила запланированную ими семью, они занимались любовью лишь от случая к случаю. Как будто теперь Джина исполнила свой долг по отношению к мужу и ей осталась только роль матери его детей.

Давящее чувство пустоты, которое Джина месяцами подавляла, снова вырвалось наружу. Она смотрела в изумленные глаза Рейда с воинственным выражением, уже не раздумывая, что он скажет о ее внезапных вопросах, требующих немедленного ответа. Она не желает провести всю оставшуюся жизнь с ним в этих недомолвках. Ей всего лишь двадцать восемь. И жить ей еще ой как долго. Ей ничего не нужно от него. Ей просто нужен он сам.

Глаза Рейда задумчиво сузились, эти проницательные голубые глаза, такие сосредоточенные, когда он рассматривал какую-либо проблему.

— Что тебя так тревожит? — спросил Рейд и, отодвинув свою тарелку, взял бокал вина. Откинувшись на спинку стула, он ждал от нее ответа. Его губы сложились в чуть заметную улыбку.

От этого Джина почувствовала себя капризным ребенком. Рейд готов был ненадолго осчастливить ее своим вниманием, чтобы выяснить, что же ее так беспокоит. Он готов был выслушать. Он всегда так делал. Полноценного общения не получалось. Муж сосредотачивался на ее проблемах и решал их, но никогда не делился с ней своими.

Джина привыкла видеть в такой манере поведения исключительную заботу: он так внимательно относился к ее проблемам и нуждам. Эта забота создавала ощущение защищенности. Но теперь она почувствовала, что он вел себя с ней как с ребенком, от которого не ждут понимания вещей за пределами его маленького детского мирка. И это привело Джину в крайнее раздражение. Его забота теперь выглядела как бы ширмой, за которой Рейд вел собственную жизнь, ни во что не посвящая жену.

— Разве ты не замечаешь, что мы ни о чем не говорим, кроме как о детях? — выяалила она, выразительно жестикулируя. — Или о том, что я купила для дома, для сада, для себя самой или… В общем, обо всякой домашней ерунде. Никчемные мелочи.

Его брови на мгновение сдвинулись. Потом разошлись опять. Рейд подобрал наиболее мягкий ответ.

— Мне они не кажутся никчемными. Почему ты так решила? Я отлично помню, как ты говорила, что для тебя важнее всего в жизни быть домашней хозяйкой и иметь семью. Ты сама так хотела.

Это было правдой. Чистой правдой. И Джина подозревала, что Рейд именно потому и женился на ней — на молодой девушке, которая обещала ему дать то, чего он не получил от первой жены. Напоминание о том, что Джина сама выбрала такой образ жизни, произнесенное спокойным и рассудительным тоном, только подчеркнуло всю неразумность недовольства Джины. Она лихорадочно принялась рыться в памяти, подыскивая подходящие слова.

— И вдруг это оказалось не столь удовлетворительным, как ты ожидала?

Вот и удар со стороны Рейда.

— Прекрати все сваливать на меня! — яростно выпалила она. — Я бы хотела коечто выяснить насчет тебя. Почему ты не можешь просто ответить на мои вопросы, а не уводить разговор в сторону?

Он пожал плечами.

— Скажи, когда и в чем я тебя обидел, — суховато ответил он. — Я не думал, что у тебя такое кипучее любопытство.

Да, Джина кипела, но вовсе не от любопытства. Он перевернул все так, как будто она поднимает бурю в стакане воды, а между тем эти проблемы она не считала мелкими. Это было очень важно и необходимо, чтобы понять, что же они упустили в своих взаимоотношениях. Или что она упустила. Глубоко вдохнув. Джина медленно и размеренно заговорила, стараясь не сбиться и не позволить отмести свои вопросы прочь как чепуху:

— Я спросила тебя про «Дыорли-Хаус».

— Спросила, — Рейд явно не собирался отвечать.

Джина заскрипела зубами. Нет, она не даст заткнуть себе рот.

— Почему же ты решил там остановиться?

— Я уже сказал. Захотелось разнообразия.

— И в чем разнообразие?

— Это сравнительно небольшой отель, не очень известный, однако именно в таких прилагают больше усилий, чтобы гости могли почувствовать себя как дома. — Он бесстрастно излагал факты.

— Похоже, это уютное местечко.

— Надеюсь, так и окажется. — Он считал разговор оконченным: ведь на этом ее любопытство должно быть удовлетворено.

Джине вовсе не улыбалось, что Рейд и его личная помощница, сопровождающая его в поездке, будут чувствовать себя уютно в этом отеле. Тридцатилетняя блондинка Пейдж Коядер, хотя и видела смысл своей жизни в работе, была стройная и сексуально привлекательная женщина. Она была не замужем, не имела постоянного любовника и вряд ли не замечала мужского обаяния Рейда, который с возрастом выглядел только лучше, утонченнее и эффектнее. В его темных волосах не было ни намека на проседь, а в мускулистом теле — ни грамма лишнего веса.

Пейдж уже около полугода работала с Рейдом, придя наниматься с таким послужным списком и рекомендациями, что не взять ее было бы глупо. С другой стороны, работа у Рейда Тайсона была лакомым кусочком, и недостатка в претендентах не было. Иногда Джине хотелось, чтобы личная помощница Рейда не так хорошо разбиралась в моде и не обладала такими безупречными манерами.