В кошельке у Саманты оказалась только пятидесятидолларовая купюра и сдача водителя с пяти долларов.

— У меня нет тридцати. — Она подняла взгляд на мужчину и увидела, что надежда в его голубых глазах погасла. Устыдившись собственных мыслей, Саманта произнесла: — Я дам вам пятьдесят. — Она протянула ему деньги. — Постарайтесь их истратить с пользой… Пить вам больше не надо.

Мужчина взял деньги и положил в карман брюк. Свежий воздух и вечерняя прохлада и вправду оказали на него отрезвляющее действие: на этот раз он был намного проворнее, не то, что несколько минут назад.

— Как мне с вами связаться… чтобы… чтобы отдать долг?..

— Не надо, — отмахнулась Саманта.

От ее слов незнакомец еще больше протрезвел.

— Вы что… — он никак не мог подобрать нужного слова, — вы миллионерша?..

Саманта рассмеялась и покачала головой.

— Я и не миллионерша, но поверьте, как-нибудь переживу эту потерю.

Мужчина выглядел озадаченным. Было видно, что деньги ему нужны, но становиться обычным попрошайкой ему не хотелось. Вот если бы он мог потом вернуть их…

— Вы, мисс, как будто не американка. Так вы быстро обанкротитесь.

Она оказалась права в своих догадках, отметила про себя Саманта. Он банкрот, и никак не может справиться с этим ударом. Наверное, бедняга потерял кучу денег… Саманта еще раз обратила внимание на одежду мужчины.

— Не беспокойтесь за меня, — мягко произнесла она и добавила: — Так вы берете деньги?

Он взял.

Рабочий день Саманты ничем не отличался от предыдущих. С утра она выполняла не трудную, но рутинную работу. Ее Саманта не любила больше всего.

Но после обеда ее неожиданно вызвал босс. Ей нечасто приходилось заходить в кабинет мистера Мэрфи, поэтому она немножко волновалась.

Может, он хочет поручить мне какое-нибудь серьезное дело? — с надеждой подумала Саманта и бодро вошла в кабинет босса.

— Здравствуйте, мистер Мэрфи!

В комнате находился еще какой-то человек, скорее всего клиент фирмы. Он сидел напротив Мэрфи, спиной к двери, поэтому лица мужчины Саманта видеть не могла.

— Здравствуйте, мисс Мартин. Познакомьтесь, пожалуйста, с мистером Моррисоном.

Мужчина встал и подошел к Саманте.

Боже мой!

На нее смотрели красивые голубые глаза того самого пьянчужки, которому она одолжила деньги на прошлой неделе!

Но как он преобразился!

Мистер Моррисон был аккуратно побрит, элегантный деловой костюм отлично сидел на его высокой ладной фигуре. Саманте даже показалось, что за эти дни он немного поправился. И выглядел он значительно моложе. Похоже, ему еще нет пятидесяти, решила Саманта.

— Вы?

— Да я. — Мистер Моррисон улыбнулся и протянул ей руку для пожатия. — Я собираюсь переписать завещание и хочу, чтобы вы мне в этом помогли.

Саманта все еще не могла прийти в себя от удивления. В разговор вновь вступил ее босс.

— Мистер Моррисон хочет, чтобы именно вы, мисс Мартин, занялись его завещанием. Я его предупредил, что вы еще недостаточно опытны, но он прослышал про ваши выдающиеся способности, и не боится этого обстоятельства. Теперь вы можете обсудить все детали в вашем кабинете. Так что за работу, мисс Мартин!

Саманта несмело улыбнулась.

— Хорошо. Мистер Моррисон, — обратилась она к своему неожиданно объявившемуся должнику, — пройдемте ко мне.

Когда они остались одни, Саманта сразу попыталась разъяснить загадку его появления.

— Как вы меня нашли?

— Когда вы доставали из кошелька деньги, вы случайно обронили свою визитку. Несмотря на состояние, в котором я находился, мне удалось это заметить. — Голос Моррисона был низким и очень приятным. — Иначе я не взял бы у вас денег. — Он протянул ей пятьдесят долларов. — Я всегда отдаю долги, хотя вам, бесспорно, все равно останусь должен.

Саманта взяла деньги.

— Мистер Моррисон…

— Прошу, зовите меня Джим, — перебил он ее.

— Хорошо, Джим. А вы меня — Саманта. — Она улыбнулась. — Хотите кофе?

— Нет, спасибо.

— Мистер… Джим, а насчет завещания… Вы действительно хотите составить завещание?

— Да, — кивнул Моррисон.

— Я подумала, что вы банкрот…

— А я подумал, что вы так и подумали! — рассмеялся он.

Но Саманте показалось, что в его голосе она слышит скрытую горечь.

— Похоже, я ошиблась…

— К сожалению, да, — вздохнул Моррисон. — Лучше бы у меня были не деньги, а… — Он опять вздохнул. — Сейчас вам все расскажу. С самого начала. Саманта, вы мне очень симпатичны. Вы мне совершенно чужой человек, но я чувствую, что могу с вами поделиться. К тому же, — добавил он, — это касается и нашего с вами дела с завещанием.

В двадцать лет, сломив сопротивление своих родителей, Моррисон по большой любви женился на одной очень красивой особе по имени Элизабет. Она была старше его на семь лет, и опыта для обольщения молоденького богатого мальчика у нее было предостаточно.

Не прошло и полугода после свадьбы, как жена Моррисона сбежала с другим, предварительно опустошив семейный счет в банке и прихватив с собой все драгоценности.

Найти свою благоверную ему удалось только через пять лет. Все это время он очень страдал. Украденные деньги волновали его меньше всего.

Сначала он хотел мстить, но, когда увидел свою Лиз, жажда мести быстро улетучилась. Ее место заняла жалость.

Некогда красивая женщина выглядела ужасно, она пила и сидела на наркотиках. Вместе с Лиз жил ее сын — единственное, что оставил ей человек, с которым она когда-то сбежала.

Малышу было три года. Элизабет о нем практически не заботилась. Мальчик недоедал и часто болел.

Упросив родителей дать ему денег, Моррисон определил Элизабет в больницу. Когда она избавилась от наркотической зависимости, он купил ей маленький домик в другом штате и устроил на работу.

Моррисон не понимал, зачем помогает чужому ребенку и женщине, которая его предала. Он развелся с Элизабет, но продолжал заботиться о ней и ее ребенке. Виделись они не чаще раза в год, но он всегда посылал им немного денег и подарки ко дню рождения и Рождеству.

Надо же, подумала Саманта, ведь когда она помогала Моррисону, она тоже спрашивала себя, зачем.

Моррисон больше не женился, детьми тоже не обзавелся. Он полностью разочаровался в любви и всего себя отдавал работе.

Он владел сетью престижных торговых центров, и хлопот с ними у него хватало, поэтому о своем одиночестве особо не задумывался. Хотя иногда и ловил себя на мысли, что жизнь его проходит совсем не так, как он хотел бы.