До его ухода на работу ответ с разъяснениями так и не пришёл, а смена в ресторане в этот день выдалась особенно тяжёлой.

Завсегдатаи капризничали и все как один глупо шутили, уверяя, что оставят в этот раз чаевые надкусанными котлетами (узнать бы, кто из кухни проговорился, что Мотя забирает недоеденное домой!).

Понтующая «золотая» молодёжь загоняла официанта как бобика до взмыленной спины. Потом один перепивший идиот подставил Моте подножку, в результате дорогой заказ оказался на полу и как же орал на неповинного сотрудника администратор ресторана! Развопилась и вызванная для наведения порядка уборщица. Обозвала бедолагу при всех неуклюжим хмырём, вызвав в зале смешки и утвердительные кивки.

В довершении ко всем неприятностям тренькнул, прислав сообщение, телефон, и задёрганный Мотя понял — судьба к нему слишком жестока. Хозяйка съёмной квартиры, ни с того ни с сего, подняла со следующего месяца квартплату!

Серый от усталости и ещё более сутулившийся официант, вернувшись в пятом часу утра в своё неуютное жилище, выпил стопку водки и лёг поскорее отдыхать. Но расслабиться мешало острое раздражение, перешедшее потом в растерянность и досаду. Отношение к нему на работе всё больше походило на травлю, а защитить себя Мотя не мог. Никогда не умел, ещё с детдома, проще было перетерпеть и приспособиться, видимо поэтому не было и настоящих друзей. Ещё и девушки в его сторону не смотрели, оставалось вести скучнейшую жизнь одиночки-затворника…

Устав от душевных метаний, парень включить ноутбук и сразу наткнулся на новое сообщение от ведьмы Степаниды. Набранное крупным красным шрифтом, оно буквально кричало почти рекламным слоганом: "ОРИГИНАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ПО ИЗМЕНЕНИЮ СУДЬБЫ! ПОСЛЕ СОГЛАСИЯ И ВЫПОЛНЕНИЯ НЕСЛОЖНЫХ УСЛОВИЙ КЛИЕНТ ОБРЕТАЕТ ПОЛНУЮ НЕЗАВИСИМОСТЬ, ЖЕЛЕЗНОЕ ЗДОРОВЬЕ И ВЕСЬМА МУЖЕСТВЕННУЮ ВНЕШНОСТЬ. ТЕРРИТОРИЯ РАССЕЛЕНИЯ НА СВОЙ ВЫБОР, КОЛИЧЕСТВО ЛЮБОВНИЦ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ СЕЗОНА".

Ниже виднелась приписка уже шрифтом обычным: "Я тут поворожила, мил человек, и разыскала до кучи твою собственную бабку по матери, так что ты, парень, выходит не сирота. Зовут родственницу баба Нюра, к ней-то, в деревню Тихий омут и поедешь. Коли согласен, вот тебе адресок и ссылка на карту как добираться. Ну а не согласен — живи тварью дрожащей и дальше!».

Прочитав всё это, Мотя обомлел. И сразу безоговорочно Степаниде поверил. Он ведь ни словом не обмолвился ведьме, что всю жизнь считал себя круглым сиротой. И про «тварь дрожащую», про его жалкий характер старуха тоже угадала, но сердиться за явную насмешку взволнованный парень не стал.

— У меня теперь есть бабушка! — пробуя это прекрасное слово на вкус, громко произнёс он ликующим голосом. — Стоп, а вдруг бабушка Нюра при встрече меня не узнает? Она вообще в курсе о моём существовании?

Мотя торопливо выстучал на клавиатуре и отослал Степаниде этот самый важный для него вопрос, и на этот раз ответ пришёл практически немедленно. «Нюра давно тебя ждёт и обязательно признает, не сомневайся, — писала ему ведьма. — Отправляйся, мил человек, за своей новой судьбой, ну а мы теперь в расчёте. Бесплатно больше не беспокой!».

Конечно же Мотю тут же начало мучить любопытство и про "территорию расселения", и про "количество любовниц в зависимости от сезона", которых Степанида ему так щедро наобещала. Однако благоразумная бережливость любопытство победила. Дорога к только что обретённой бабушке предстояла дальняя, отпуск в ресторане придётся брать за свой счёт, опять же следовало привезти родственнице подарки. Поэтому Мотя вздохнул, отключил свой ноутбук и постарался уснуть, хотя после таких новостей сделать это было нелегко.

Зато сон потом пришёл самый любимый. Разлилось и потянулось до самого горизонта зыбкое и прекрасное в своём уединении пространство. Заиграли солнечные блики на поверхностях водных оконцев, раскрывшихся посреди травы или пушистого мха, замелькали в воздухе стремительные синие и красные стрекозы, охотившиеся за комарами и мошкой. Но Мотя, вдруг ставший маленьким мальчиком, на тех стрекоз не смотрел. Его очень занимали высокие жёлтые цветы, растущие в тёмной воде, подходить к которой было боязно.

— Тот цветок зовётся водяной касатик, — объясняла Моте-мальчику очень бледная молодая женщина, погружённая в тёмную воду по пояс. — А я твоя мама. Принеси мне цветок, и мы всегда будем вместе.

Женщина принималась манить к себе маленького Мотю, обещая приласкать и поцеловать, из-за этого Мотя-большой всякий раз просыпался в слезах. Дотянуться во сне до прекрасного жёлтого цветка не получалось, и всё равно сновидение было любимым из-за свидания с мамой.

***

Поездка к бабушке в деревню обернулась настоящим путешествием. Полных двое суток Мотя ехал на поезде, не отлипая, как ребёнок, от окна и, наконец, сошёл на богом забытом железнодорожном километре, где не было даже платформы. Зато совсем рядом обнаружилась старая, уже сильно заросшая травой дорога, уводившая в практически голую, с редкими кустами и деревьями пустошь. И Мотя отшагал по этой дороге немало часов, лишь раз увидев какое-то разрушенное строение, выглядевшее особенно дико на фоне безлюдных просторов.

Меж тем обширная пустошь всё понижалась, скатываясь в широкую низину. Дорога под ногами уже еле угадывалась и в какой-то момент словно растворилась, поглощённая признаками болота. Земля то пучилась травяными кочками, то сыро проминалась, а кое-где и хлюпала, превратившись в топкую грязь, но городской житель Мотя, удивляясь самому себе, всё шёл и шёл вперёд, чувствуя вместо усталости непривычную бодрость.

Не испугался Матвей и густого тумана, который возник ниоткуда и быстро разлёгся по низине с болотом. Как только глаза парня перестали видеть дальше собственного носа, в голове словно включился уверенный навигатор, предложивший продолжить путь. И Мотя, радостно хохотнув, бодро пошлёпал сквозь молочную пелену, ощущая особый восторг, когда почва под ногами принималась колыхаться, как батут.

Выйдя, наконец, из тумана, парень обнаружил себя уже не на болоте, а на кривой замшелой улочке тихой деревеньки.

Поздние сумерки перешли, оказывается, в ночь, но в старых домиках местных жителей не светилось ни одно окно. Не лаяли во дворах собаки, не бормотали за стенами жилья телевизоры и приёмники, и это парня опять же не озадачило, а отчего-то восхитило. Видимо его уши и нервы требовали такой вот ласковой тишины.

Чтобы насладиться ею, а заодно передохнуть, Мотя присел на первую попавшуюся лавочку. Но не пробыл в одиночестве и пяти минут, как на улице стали появляться и прогуливаться девушки.

Источающая сладкое томление луна осветила их бледные, до прозрачности, лица, длинные распущенные волосы и странные наряды, состоявшие из цветов, листьев кувшинок и травы.

Девушки плавно дефилировали вдоль улицы туда и обратно, и ни одна из деревенских красавиц так