Немного поразмыслив, мы согласились. Я — потому что Ада казалось мне крутой, ведь у нее были проколоты уши, а у меня нет. А она согласилось потому, что очень хотела быть с Антоном любой ценой.

С тех пор и появилось наше трио. Хотя "любви втроем" у нас не вышло, дружба получилась отличная. Мы с Антоном перестали целоваться, потому что Ада до смерти запугала нас байками в стиле "изо рта в рот получается микроб", и микробы в ее рассказах были очень опасные, а порой и смертоносные.

В итоге все свелось к тому, что мы втроем гуляли вместе после уроков, стреляли из самодельного лука, играли в фишки и делали переводилки из Малабара. Нам было так весело и хорошо, что никакой любви и даром было не нужно.

— Что обсуждаете? — поинтересовался Антон.

— Дела сердечные, как обычно, — улыбнулась Ада.

— Вы придете болеть за меня на отборе?

— На каком отборе? — не поняла я.

— Ты что забыла? — лицо Антона вытянулось. — Отбор вратаря в школьную футбольную команду, через четыре дня!

— Ах, да.

— У нашей принцессы от любви совсем память отшибло, — ласково сказала Ада, обнимая меня за плечи. — Конечно, мы придем.

— Мы с отцом тренировались все лето, я брал даже сложные мячи. Отец говорит, что у меня есть все шансы. Помните Кирилла Островского? Он был моим главным конкурентом. Парень был хорош. Но, представляете, в августе он сломал палец и не сможет участвовать в отборе. Повезло так повезло! То есть не ему, конечно, а мне. Парня-то жалко. Но для меня это дополнительная возможность. Помню, мне тренер так и сказал в мае: "Булаткин, ты в первой пятерке претендентов." Так и сказал. А знаете, что я ему ответил?

Тут монолог Антона резко прервался и его взгляд устремился куда-то за мою спину. Я повернулась: по коридору шла Кира Милославская, одиннадцатиклассница, которая перевелась в нашу школу в конце прошлого года.

Если быть точным, слово "шла" не в полной мере описывало то, как грациозно и уверенно передвигалась Кира. Она дефилировала по школе, приковывая всеобщие взгляды. Несмотря на то, что ей было не больше семнадцати, ее фигура уже сформировалась: внушительного размера бюст, тонкая талия и длинные ноги. Густые светлые волосы до плеч были аккуратно уложены, а высокие шпильки придавали еще больший шарм ее образу.

— Так что ты ответил тренеру? — сварливо спросила Ада.

Ей было неинтересно. Но надо было как-то переключать внимание собеседника. Ада терпеть не могла, когда парни вот так пялились не на нее, пускай даже это был ее столетний друг Булаткин.

— Черт, как она хороша. За лето стала еще красивее, — отстраненно произнес Антон.

— Вы что, оба на завтрак любовного напитка выпили? — раздраженно спросила Ада, обращаясь ко мне и Антону. — Все, хватит охов-вздохов, пошли в класс.

После третьего урока я потащила Аду к кабинету литературы на втором этаже. Судя по расписанию, именно там у 11Б намечался следующий урок.

Остановившись в коридоре второго этажа, я глазами выискивала Пешкова. Дима стоял в метрах десяти от меня, разговаривал с одноклассниками. Высокий, худощавый, с короткими светлыми волосами и правильными чертами лица, он казался мне совершенством.

Я сделала неровный вдох и опустила глаза. Мне не хотелось, чтобы он понял, что я заметила его первой. Украдкой я поднимала глаза, чтобы удостовериться, что он стоит на том же месте. Рядом Ада что-то рассказывала про свои планы на стрижку волос, но с того момента, как я увидела Пешкова, у Ады как будто выключился звук.

И вот, наконец, я заметила, что он идет прямо по направлению ко мне. Я снова опустила глаза в пол, чтобы поднять их уже в тот момент, когда он меня заметит.

Наши взгляды встретились, и я почувствовала, как маленький электрический заряд пробежал по телу.

— Привет! — с легкой улыбкой произнес он и… пошел дальше.

— Привет — ответила я, с ужасом понимая, что этим и ограничится наш первый живой диалог.

После того, как Пешков отошел на безопасное расстояние, Ада произнесла:

— Милая, умоляю, только не провожай его после этого до дома.

— Иди ты!

Я была рада, что Ада свела все к шутке. Но мне было непонятно, почему он не подошел и не заговорил? Может, стеснялся из-за того, что много народу. Или, может, Ада права, и я опять раздуваю то, чего нет? Может, он и не думал про меня сегодня, пока не встретил? От этих мыслей стало неприятно. Мы с Адой отправились обратно в свой кабинет.

После четвертого урока была длинная перемена, в которую наш класс обычно ходил на обед. Столовая в школе была просторная, кормили по системе "шведский стол" и, надо признать, довольно вкусно. За лето я даже успела соскучиться по школьной стряпне.

Пока я витала в своих мыслях, Ада начала отчитывать какую-то девицу, стремящуюся пройти к еде без очереди.

— Эй, красотка! — окликнула нарушительницу Ада. — Я тоже хочу есть, но терпеливо жду! Знаешь, как это называется? Куль-ту-ра. И нечего на меня волком смотреть, я сама голодная как волк, не беси меня!

Ада имела способность говорить в совершенно безапелляционной манере, ты ей слово — она тебе десять. Пристыженная девушка ничего не ответила и уныло поплелась в конец очереди.

— Ты считаешь, я все надумала, да? — спросила я у подруги, когда мы, наконец, сели за стол.

— Возможно, — пожала плечами Ада.

— Надумала что? — встрял в разговор подсевший к нам Булаткин.

— Что нравлюсь Пешкову, — вздохнула я.

— А что, не нравишься?

— Ну, смотри, Антон, если тебе нравится девушка и ты с ней знаком по переписке, при встрече ты подойдешь с ней поговорить?

— Я не знаю, зависит от ситуации. И от девушки… Когда я начинаю думать о том, чтобы подойти к Кире, то мне становится не по себе.

— Да, но ты-то с ней вообще не знаком, она вряд ли даже знает о твоем существовании.

— Да, от этого гораздо легче, спасибо, — с сарказмом произнес Антон.

Я засунула ложку с тушеной капустой в рот и внезапно ощутила сильный толчок в ребра. Чуть не подавившись, я возмущенно уставилась на Аду:

— Я вообще-то ем!

— Видишь того парня? — Ада кивком указала куда-то в сторону.

Я проследила за ее взглядом и в паре столов от нас заметила смуглого, мускулистого старшеклассника. Немного вьющиеся темно-каштановые волосы, идеальная щетина на подбородке и щеках, карие глаза под темными ресницами — он был красив и знал об этом.

— Его привлекательность слишком очевидна, — фыркнула я, отпивая компот.

— Да, нет ничего хуже очевидной привлекательности! — съязвила Ада. — Но я не об этом. Помнишь, когда ты летом была в Турции, мы ходили на Садко, и там выступал парень из нашей школы со своей группой "Абракадабра"? Это он, Влад Ревков.