Мимо, говорит Коре.

К нам, отвечает Курт.

Спорим? говорит Коре.

Спорим, отвечает Курт.

На банку паштета. Только чур норвежского, говорит Коре.

Большую? спрашивает Курт.

Самую большую, какая есть в продаже, отвечает Коре.

Они ударяют по рукам и принимаются нетерпеливо ждать, чья возьмет.

Подходят остальные парни. Все столпились на причале и стоят, переминаясь с ноги на ногу.

Корабль идет на всех парах. Он держит курс точно на причал Гуннара, и Курт уже потирает руки: ясно, что спор выиграл он. Хорошо будет налопаться вкусного паштета, думает Курт. И лучше всего съесть его одному, ни с кем не делясь. Но в последнюю секунду корабль закладывает крутой вираж и проскакивает мимо, а капитан высовывается из рубки и показывает им язык, давясь хохотом.

Обманули дурака на четыре кулака, кричит он радостно.

Курт и остальные парни, опомнившись, тоже корчат ему рожи, показывают язык и свистят что есть мочи.

С тебя банка паштета, говорит Коре. Норвежского.

Курт ничего не отвечает. Он так раздосадован, что ему хочется только одного: пойти домой, залечь в кровать и не просыпаться до самого Рождества.

Из конторы выбегает Гуннар, он грозит вслед кораблю кулаком и кричит капитану три-четыре ну совсем нехороших слова. А потом со всей силы пинает ногой синий контейнер. Плохо дело, парни, говорит Гуннар сипим голоском. Совсем плохо. Корабли не идут к нам разгружаться, а когда кораблей нет, то и денег нет, а раз денег нет, мне не из чего платить вам зарплату, а это означает, что придется мне турнуть вас отсюда на все четыре стороны. Говоря это, Гуннар чуть не плачет.

Но почему корабли к нам не швартуются? спрашивает Курт.

Сейчас объясню, говорит Гуннар. Во-первых, на том причале все новенькое, и капитаны на это клюют. Модные краны, заграничные погрузчики, штучки всякие. Капитанам это нравится. Во-вторых, у них чисто и аккуратно. Они, между прочим, ежедневно моют пристань. С мылом. А вы только балду бьете и спорите о паштете. А в-третьих, они привечают капитанов и всю команду бесплатными сосисками с гарниром. А мы никого ничем не угощаем.

Сосиски норвежские, ты не в курсе? спрашивает Коре.

Не в курсе, отвечает Гуннар.

Наверняка норвежские, говорит Коре. Даже удивительно, насколько они лучше всех других. Точь-в-точь как паштет.

Коре, помолчи, говорит Гуннар. Норвежские сосиски или китайские, один бес. Соль в том, что они будут продолжать эти игры, пока мы не загнемся. Потому что ко всему прочему они дешевле нас. Хотя я уверен, что как только мы прогорим, они взвинтят цены.

Неужели закон такое позволяет? говорит Курт.

Очень многие гадости делаются по закону, говорит Гуннар. И снова со всей злости пинает синий контейнер, пребольно ушибая большой палец. Теперь Гуннар с воплями прыгает по пристани на одной ноге. Как я зол! кричит он. Как зол! Я сейчас лопну, взорвусь, закиплю, я боюсь забыть от злости, как меня зовут.

Тебя зовут Гуннар, говорит Коре.

Я знаю, отвечает Гуннар.

Но ты сам только что сказал…

Я сказал боюсь забыть, отвечает Гуннар.

Послушай, шеф, говорит Коре.

Что еще? говорит Гуннар. Если ты опять о норвежском паштете, я отказываюсь слушать.

Нет, я хотел сказать другое, гордо говорит Коре. У меня есть чудненькая идея.

Выкладывай, говорит Гуннар.

А что если я прокрадусь к ним и пописаю на их сосиски? Тогда небось корабли вернутся к нам?

Что за несуразное предложение! Ты еще глупее, чем я думал, отвечает Гуннар.

А если покакать?

Час от часу не легче, говорит Гуннар.

Но королевский флагман по-прежнему наш? спрашивает Курт. Когда король на следующей неделе прибудет в город, он высадится у нас, как обычно? Или что?

Да, говорит Гуннар. И это наша единственная надежда. Потому что за ним потянутся журналисты, документалисты, артисты и министры, и дела, надо надеяться, пойдут мало-помалу в гору.

Пока они ведут эту беседу, мимо проносится скоростной трак с соседнего причала. За рулем тот самый малоаппетитный тип, который хотел купить у Гуннара причал.

Как я рад, как я рад, что я вижу всех ребят! кричит неаппетитный тип.

Пошел вон с моего причала, говорит Гуннар.

Надеюсь, вы не расстроились из-за того, что все корабли выбирают наш причал? интересу ется тип, ухмыляясь весьма отвратно и неаппетитно. И если вы думаете, что король выберет вас, то фигушки вам.

Держи карман шире, отвечает Гуннар. Он всегда швартуется у меня.

А в этот раз нет, говорит мерзкий тип. Я послал ему приглашение на сосиски, и он его принял. Так что можете начинать сматывать удочки.

Пошел вон с моего причала! кричит Гуннар, снимает с ноги башмак и запускает им в типа на скоростном траке.

С радостью! говорит отвратный тип и на всех парах выруливает с причала.

Ну, ну, выше голову, говорит Курт, протягивая Гуннару его ботинок. Наверняка он просто брешет.

Сил моих больше нет, говорит Гуннар с комком в горле. Я не знаю, что мне делать?!

В конторе у Гуннара разрывается телефон, а он стоит с перекошенным лицом и не шевелится. Так проходит несколько секунд.

Твой телефон звонит, говорит Курт.

Слышу. Но я не хочу поднимать трубку. Еще одну плохую новость я не переживу. Меня так и подмывает пойти домой, взять молоток и расколотить чью-нибудь чужую дорогущую вещь.

Но вдруг там хорошая новость, говорит Курт.

Сомневаюсь, отвечает Гуннар.

Одно из двух: или она плохая, или она хорошая, не унимается Курт.

Пойди сам поговори, просит Гуннар.

Курт заходит в будку, а Гуннар и остальные затаив дыхание ждут, с чем он вернется.