Это делу не поможет, говорит Курт. А зачем вы здесь?

Мы хотим остаться в этой стране, говорит Рашид. Мы долго мечтали попасть в Норвегию. Мы слышали, что это красивая страна, населенная хорошими и душевными людьми.

В пути мы учили норвежский язык. У нас есть кассета.

Рашид бегом приносит из контейнера старенький магнитофон и нажимает на кнопку «старт».

У моей бабушка есть отличная корова — повторяем, говорит магнитофон.

У моей бабушка есть отличная корова — повторяем, хором говорят люди из контейнера.

Когда корова довольна, бабушка тоже довольна — повторяем, говорит магнитофон.

Когда корова довольна, бабушка тоже довольна — повторяем, говорят хором люди из контейнера.

И когда бабушка довольна, то довольна и корова — повторяем, говорит магнитофон.

И когда бабушка довольна, то довольна и корова — повторяем, хором повторяют люди из контейнера.

Завтрак — самая важная еда в течение дня, говорит магнитофон, а Рашид нажимает кнопку «стоп» и выжидающе смотрит на Курта.

Даже не знаю, что сказать, говорит Курт. Бад, как ты думаешь, что мне сказать?

Наверно, ты мог бы сказать им добро пожаловать и расцеловаться с ними, предлагает Бад.

Нет, ну ты ж меня знаешь, говорит Курт. Целоваться — это не по моей части. Прямо ума не приложу.

И тут они слышат, что Гуннар завозился в своей будке и собирается выходить. Курт впадает в панику.

Все в контейнер! Быстро! Быстро! кричит Курт.

Но, пап, они же только вырвались из него! вступается Бад.

Тоже мне отмазка! кричит Курт, шваброй запихивая всех в контейнер.

Ох, до чего обидно, причитает Рашид, и именно теперь, когда мы снова вошли во вкус воздуха, света и…

Больше он сказать не успевает, потому что Курт впихивает его в контейнер, с грохотом запечатывает дверь и делает чересчур такой вид, будто ничего особенного не произошло.

Мимо идут Гуннар с Коре. Гуннар пристально вглядывается в причал, проверяя, насколько он чистый, а Коре жует бутерброд с паштетом.

Привет, парни, говорит Гуннар. Закончили?

Только что, отвечает Курт чуть подрагивающим голосом. Немножко с этим последним контейнером завозились. Он был очень грязным.

Это частая история с тем, что приходит из-за границы, говорит Гуннар. Они не умеют следить за вещами, слышал я. Во всяком случае до нас, норвежцев, им в этом далеко.

Да, говорит Курт, какие они сами, такое у них и все.

Бад по-прежнему парит над причалом, опьяненный счастьем. У него вид человека, витающего где-то довольно далеко.

Что это с тобой, Бад? спрашивает Гуннар. Какой-то у тебя вид чудной.

У меня все восхитительно, говорит Бад.

Приятно слышать, говорит Гуннар.

Я встретил женщину своей мечты, и мы скоро поженимся, говорит Бад.

Курт увесисто щелкает Бада по затылку.

Не слушайте его, он так умилительно мал. Сама трогательность, говорит Курт. Вот и несет незнамо что.

По-моему, вы оба выглядите как-то странно, не унимается Гуннар. Что-то случилось?

Ничего не случилось, нервно отвечает Курт. Это просто подозрительно, что ты завел об этом речь, потому что у нас тут как раз, как сказано, совершенно ничего не произошло. Что произошло?.. Ничего…

Бад, что-то случилось? спрашивает Гуннар,

Бад принимается кивать головой, но Курт вертит его головой сзади и получается, что Бад мотает ею отрицательно.

Мы разговаривали, вот и все, говорит Курт.

Очень интересно, говорит Гуннар. И о чем вы разговаривали?

Мы разговаривали о… о… Бад, о чем мы разговаривали? говорит Курт.

Я не помню, отвечает Бад. Я же маленький. Разве можно ждать, что я всегда буду помнить все, что говорится?

Мы говорили о контейнерах, выпалил наспех Курт.

Да?

Мы говорили, как нам повезло, что на наш причал всегда сгружали контейнеры только с вещами, а не с…

Не с чем? спрашивает Гуннар.

Не с… людьми, отвечает Курт.

Контейнеры с людьми? в ужасе переспрашивает Гуннар.

Да, я слышал такие жуткие истории, говорит Курт. Это настоящая беда. И нам нечеловечески повезло, что мы с такими кошмарами не сталкивались… говорили мы.

Интересные у вас разговоры, замечает Гуннар. Интересные, потому что хотя ни в одном из контейнеров здесь на причале людей нет, но мы, как я уже упоминал, говорили о том, как было бы ужасно, если б вдруг они бы там обнаружились. Или я ошибаюсь? И ничего страшного — люди и люди?

Ты не ошибаешься, говорит Гуннар. Это была бы трагедия, помноженная на катастрофу. Банкротство в ту же секунду. Одна живая душа в любом из этих контейнеров — и мне останется только идти домой мозги клепать.

Золотые слова, говорит Курт. Видишь, Бад, что я тебе говорил? и он еще раз щелкает его по затылку. А Бад утверждает, что ничего особенного бы не случилось. Что это было бы даже здорово. Людей он, видите ли, любит, глупыш. Не пойму, в кого он такой уродился? Значит, это была бы нехорошая история?

Ужасная, говорит Гуннар. У меня нет слов описать, до чего это было бы нехорошо.

У тебя нет слов? говорит Курт.

Ни одного, отвечает Гуннар.

То есть это было бы глупо? задумчиво говорит Курт.

Глупо не то слово, говорит Гуннар. Это было бы очень, очень, очень, очень глупо, говорит Гуннар.

Понял, говорит Курт и покрывается испариной, литрами примерно тремя.

Ну что ж, Бад, пора нам домой. Картошка сама себя не сварит. Приятного ужина, парни.

И тебе тоже, отвечает Гуннар, а за ним Коре.

Потом Курт с Бадом залезают в трак и уезжают. Гуннар с Коре смотрят им вслед. В этой семейке все не без кренделя в голове, говорит Гуннар.

Что есть, то есть, говорит Коре.

Но трак водить, тут Курт ас, говорит Гуннар.

Что умеет, то умеет, поддакивает Коре.

У тебя паштета не осталось? спрашивает Гуннар.