Питер Пауль Рубенс. Старая женщина и мальчик со свечами. Около 1616–1617

Юдит Лейстер (1609–1660) Мужчина, предлагающий деньги молодой женщине 1631. Дерево, масло. 30,9x24,2

Юдит Лейстер является одной из немногих художниц золотого века голландской живописи. Она, по-видимому, училась у Франса Халса, от которого унаследовала широкую, смелую, но в то же время точную манеру письма, проявившуюся и в данной работе.

На картине представлена часто встречающаяся у нидерландских мастеров сцена соблазнения молодой женщины кавалером. Колеблющееся пламя свечи озаряет опрятно одетую героиню, ее милое пухлое лицо с высоким и чистым лбом, ловкие и старательные руки, чинящие одежду. Немолодой мужчина в меховой шапке, изогнувшись и крадучись, подсовывает ей тускло блестящие монеты, касаясь другой рукой девичьего плеча. Но рукодельница не поднимает головы и не отвечает на непристойное предложение ухажера, чья похотливость только оттеняет сдержанность и серьезность ее облика. Чистота девушки подчеркнута занятием, в которое она погружена, традиционно ассоциировавшимся с женской добродетельностью.

Игра светотени в картинах Лейстер — результат влияния утрехтских караваджистов, использовавших в своих полотнах вслед за итальянским живописцем Микеланджело Меризи да Караваджо контрастное освещение. К огненному язычку масляного светильника художница добавила мерцание красных угольков в грелке, на которую поставила ступни благонравная юница.

Ян Минсе Моленар (около 1610–1668) Слух. Из серии «Пять чувств» 1637. Дерево, масло. 19,4x24,2

Находящаяся в Маурицхейсе серия из нескольких картин харлемского художника Яна Минсе Моленара воплощает распространенную в европейской живописи тему пяти чувств. Мастер изобразил их, следуя традиции голландского и фламандского искусства, в виде живых и остроумных сценок из народной жизни. Аллегория Зрения представлена мужчиной и женщиной, заглядывающими в кувшин с вином, аллегорию Вкуса воплощают два персонажа, один из которых выпивает, а другой курит трубку, Обоняние трактовано в виде бедолаги, затыкающего нос, пока мать вытирает попку ребенку, Осязание выражено дерущейся парой: жена, вцепившись мужу в волосы, замахивается на него домашней туфлей.

Слух аллегорически изображен в образе сидящего за столом в кабаке мужчины, который обернулся к зрителю и, подняв заздравную кружку с пивом, радостно поет, дирижируя свободной рукой. Один из персонажей смотрит на него с восторженным удивлением, другой подпевает. Моленар в соответствии с особенностями такого рода полотен умело передал эмоциональное состояние людей. Главный герой увлечен пением, если и не доставляющим наслаждение слуху, то обращенным к названному чувству. Художник использовал минимум деталей, дабы все внимание зрителя было привлечено к занятию, которым поглощен персонаж. Он вплотную приближен к передней плоскости холста, раздвигая рамки картины и словно приглашая того, кто рассматривает ее, к веселой пирушке.

Давид Тенирс Младший (1610–1690) Интерьер кухни 1644. Медь, масло. 57x77,8

Представитель известной семьи фламандских художников Давид Тенирс Младший работал в жанре бытовой живописи, обычно создавая композиции с несколькими персонажами и множеством предметов. В данном случае он обратился к распространенному в европейской живописи мотиву — кухне и соответствующим человеческим занятиям.

В центре восседает нарядно одетая кухарка, чистящая яблоки, рядом с ней стоит опрятный и, по всему видно, воспитанный мальчик в дорогом костюме. Женщина, выглядящая покровительницей царства огня и земного изобилия, которым издавна воображалась кухня, горделиво смотрит на творение своих рук — большой праздничный пирог, украшенный целым лебедем. Подобные блюда, приготовлявшиеся к застольям в богатых домах и являвшиеся настоящими произведениями искусства, были призваны услаждать не только вкус, но и глаз пирующих. Вокруг «кухонной богини» разложены и развешены многочисленные плоды земли — рыба, птица, дичь, фрукты, на столе — хлеб. Поодаль на огне огромного очага, вызывающего в памяти кузницу античного Вулкана, жарятся на вертелах гуси. Тенирс умел сочетать в своих произведениях подробность и единство композиции, к тому же, выписав здесь каждую деталь, он одновременно внес в работу патетическое настроение.

Давид Тенирс Младший (1610–1690) Алхимик. Около 1650. Дерево, масло. 26,6x37,5

На данной картине фламандский мастер Давид Тенирс Младший изобразил часто встречающегося в европейской живописи персонажа — алхимика в лаборатории. Пожилой седобородый мужчина с сосредоточенным взглядом на минуту отвлекся от своих опытов (целью таковых являлось превращение простых металлов в золото и серебро с помощью философского камня). Поодаль виден его помощник, а вокруг — необходимые книги и многочисленные сосуды.

В произведении присутствует один большой натюрморт, состоящий из разнообразных по фактуре предметов. Художник стремился при помощи тщательно выписанных деталей рассказать как можно подробнее о своем персонаже, чему в данном случае способствует сам род его занятий. Поэтому все в этой изобилующей подробностями работе вплетается в общую канву повествования, проникнутого в результате редким единством. Сдержанная колористическая гамма позволяет зрителю рассматривать изображенное, не отвлекаясь на живописные приемы.

Исак ван Остаде (1621–1649) У постоялого двора 1645. Дерево, масло. 75x109

Исак, младший брат и ученик мастера бытовой живописи Адриана ван Остаде, объединял в своих картинах пейзаж и жанровые сцены. В данном случае он изобразил людей, остановившихся вместе со своими животными на ночлег у постоялого двора. Композиция состоит из простых и симпатичных сценок. Повозку богатой женщины, в то время как кучер собирается напоить кусающую собственную ногу лошадь, осаждают нищие дети, один из них просит милостыню, второй уже лезет в телегу, а третий, калека, старается подъехать поближе. Кто-то тащит тяжелую корзину, кто-то прилег отдохнуть, чешет толстый бок свинья, одна собака с любопытством смотрит на другую. Интерес к подробностям земного бытия, отличающий жанровые картины голландцев, и стремление этих художников выразить связь человека и окружающего мира берут свое начало в искусстве великого нидерландского мастера — Питера Брейгеля Старшего. Наделив каждое существо собственным занятием и живо переданной позой, Ван Остаде сделал полотно многоголосным.