совсем одна стою рядом с каким-то уголовником. Да ещё и угрожаю ему. Я только молча открываю и закрываю рот, наверное, и правда похожа на лягушку.

— Умочка, — он берет меня за плечи и легко отодвигает с пути.

На негнущихся ногах я бреду к своему дому. Как только мозгов хватило вступать с таким в диалог, да ещё и права качать.

Тщательно закрываю калитку, потом входную дверь, обхожу весь дом, осматривая каждый уголок на предмет пропажи. Вдруг, перед соседями он обчистил и наш дом. Вроде все на местах. Окончательно прихожу в себя только на втором этаже, закрыв на щеколду ещё и свою дверь. Как-то я совсем расхрабрилась. Привыкла, что у нас тихий и спокойный район, и такие маргиналы не ходят по улицам.

***

— Алёнушка, ты чего такая задумчивая? — папа смотрит, как я гоняю остатки супа по тарелке.

— Да так. Пап, а ты знаешь новых соседей?

— Успел познакомиться. Золотаревы. Николай и Инесса вроде бы. Приехали из другого города, я уже забыл название. А что? — папа задумчиво смотрит на меня.

— У них ещё есть девочка, лет пяти на вид, — подключается мама.

— А парень моего возраста? Видели такого?

— Нет, — отрицают родители.

— Ясно, — я доедаю свой суп и убираю тарелку в посудомойку. — Пойду делать уроки.

Значит, мне не показалось. Ну не может человек, живущий в доме, прыгать через забор. Хорошо, что он не оказался очень агрессивным или мне крупно повезло, что он не взял на себя ещё и криминал.

К следующему утру дневное происшествие постепенно выветривается из головы, словно и не было. Думаю, он тоже испугался лишнего свидетеля, и в ближайшее время не появится на районе. Почувствуй себя героиней, что называется. Он ведь тоже меня запомнил, да ещё мог проследить, где я живу. Поэтому я ничего и никому рассказывать не буду.

Перым уроком сегодня геометрия. Как только звенит звонок Антонова заходит в класс в сопровождении трех парней. Они все такие здоровые, можно подумать, даже ночью вместо сна качаются. Абсолютно обычные, как я и говорила Иляне, кроме одежды. Мы все в форме, а троица в основном в джинсах и футболках.

Я присматриваюсь получше, через головы одноклассников. Не может быть. Тот, что стоит ближе к двери очень похож на вчерашнено вора. Почему похож? Это он и есть собственной персоной. Я смотрю на него, а он в ответ пялится на меня и едва заметно улыбается. Узнал.

Классная сажает его на средний ряд, на четвертую парту, и при желании он даже сможет дотянуться до меня рукой. До третьей парты первого ряда с его ручищами это разве расстояние? Совсем плохо. Таких совпадений не бывает. Мой новый одноклассник ещё и вор-домушник, который промышляет недалеко от школы. Какие есть варианты ему помешать? Он же и правда может выполнить свою угрозу. Вдруг он только недавно вышел из какой-нибудь колонии. Сколько бы я не храбрилась, мне немного страшно.

Парень проходит мимо моей парты, слегка задевая рукой учебник. Не могу удержаться и оборачиваюсь. Улыбка становится неприкрытой и адресована она в мой адрес. Я тут же утыкаюсь в учебник. Ещё не хватало показывать страх.

Глава 2

— А они ничего, особенно тот темненький с татушкой на шее. Разве в семнадцать можно делать тату? — Иляна не замолкает ни на секунду. На перемене мы с девчонками сидим на нашем подоконнике в конце коридора.

— Может он второгодник. Или даже больше, — вставляю свои пять копеек.

— Не похож. А глаза видела какие? — она обращается к Котляровой.

— Ага, все очень даже ничего. Интересно, долго они будут ходить в своей одежде, так ещё больше выделяются, — Света полностью поддерживает восторг Иляны.

Я в основном молчу и пялюсь в окно, где из-за угла как раз выходит эта троица. Понятно зачем они туда ходили. Если завуч, или классуха засекут, им придётся несладко. За такое могут и исключить из лицея.

— Круто, что их перевели именно к нам. Вот девчонки из параллельного обзавидуются, — Титова поддерживает тему.

А я готова взорваться. Как мне надоело слушать эти писки и визги по поводу новеньких. Возможно, если бы один из них не был домушником, промышляющим у соседей, я была бы в команде фанатов мальчиков-хулиганов — восторженной девочкой со слюной на губах. Но у меня открыты глаза на данных персонажей. На одного так точно. Сомневаюсь, что другие отличаются.

— Пойдём? Скоро звонок, — Котлярова первой уходит в сторону класса. Девчонки по-тихоньку тянутся за ней. А я бросаю последний взгляд на улицу, где уже никого нет.

— Аленка, ты идёшь? — Иляна кричит через открытую дверь.

— Аленка? Как шоколадка? — знакомый голос звучит со стороны лестницы. — Тебе подходит.

Здоровяк проходит мимо и подмигивает мне, словно издеваясь. Не знаю, что хуже, лупоглазая или шоколадка? Меня вообще никогда не дразнили. Оба прозвища довольно обидные. Понятно, что можно придумать и хуже, но для такой примерной девочки, любимицы учителей, а с недавнего времени и мальчишек, довольно неприятно.

— А тебя как зовут? — мой вопрос звучит глупо. Я ожидаю какое-нибудь дурацкое имя, чтобы парировать. Или придумать гадость в ответ.

— Максим, — он называет моё самое любимое мужское имя и улыбается. Когда в глазах нет злости и ненависти, он довольно ничего, мог бы быть, но нет. Ястребов намного симпатичнее. Максим видит моё замешательство и радуется ещё больше. — Знаю, мне тоже нравится.

Его друзья уже зашли в класс, а он идёт последним.

— Постой.

Он тормозит у двери и ждёт меня.

— Если я увижу, как ты воруешь, или узнаю, что у одноклассников что-то пропало, обязательно тебя сдам, — я слезаю с подоконника и подхожу ближе, заранее обозначая границы.

— Шоколадка, ты слишком самоуверенная и любишь делать неправильные выводы. Поэтому, мой вердикт, логика — не твоё.

— Не называй меня так, — я понижаю голос, хотя мне хочется завизжать от возмущения. Как же, оказывается, неприятно, когда у тебя есть кличка или прозвище.

— Что происходит? — сзади незаметно подходит Ястребов и кладёт руку мне на талию. Ещё вчера я бы стукнула за такое. А сегодня чувствую себя увереннее с поддержкой Саши.

Максим внимательно смотрит, как Ястреб приобнимает меня, и негромко усмехается.

— Ничего, — отвечает Макс. Со стороны это именно так и выглядит.

— Алена, все в порядке? — Саша очень доволен тем, что показывает, кто здесь главный.

— Да.

Звонок на урок прерывает нашу чудесную в кавычках беседу.

Всю геометрию мне кажется будто Максим смотрит на меня, но стоит только повернуться и я вижу, что он все