Владислав первым окончил школу и сразу же пошел учиться на физический факультет, где его отец читал лекции. Заведомо было понятно, что ему светит аспирантура, защита кандидатской диссертации, затем докторской. А потом – жена, дети и работа, работа, работа…

Через три года тот же институт и та же кафедра ждали Витольда. Но он посмел снова нарушить традицию. И одновременно подал документы в два самых известных театральных училища. Родители этого не знали. А Витольд покорил обе приемные комиссии своим талантом – изумительно декламировал стихи, пластично двигался, прекрасно танцевал, играл на трех музыкальных инструментах и чудесно пел. К тому же был очень красив. Молодой человек с легкостью сдал экзамены в оба театральных училища, оставалось только выбрать. Его мечта осуществилась, и Витольд наконец рассказал родителям о своем успехе, светясь от счастья. Оба училища были престижны, и парень наивно думал, что папа с мамой порадуются за него.

Вот тогда Алексей Александрович впервые принял участие в судьбе младшего сына. Он, вооружившись всеми своими регалиями, сходил к ректорам вузов и аннулировал результаты экзаменов, пригрозив имеющимися связями.

– Вы делаете ошибку! Ваш сын безумно талантлив! – пытались образумить известного ученого.

– На счет «безумно» – верю, но никогда сын академика Ерохина не будет фигляром. Только через мой труп, – пояснил Алексей Александрович.

Витольд был отправлен в армию «для выправления мозгов». Там у парня, имеющего звание мастера спорта по мотоспорту и вольной борьбе, никаких проблем не возникло. И вообще у него был очень сильный характер. А после армии Витольд взял да и уехал в Америку, попросив политического убежища.

Семья Ерохиных пребывала в ужасе. Оно и понятно по тем временам. Родители официально отказались от сына как от предателя Родины. А вскоре «железный занавес» поднялся, началась перестройка, но было уже поздно. Мать изредка плакала в подушку, а домработница Вероника уволилась, не сумев простить хозяевам подобного отношения к Витольду, ее любимцу.

Она так и сказала:

– Вы не люди! У вас вместо сердца арифмометр! Бедный ребенок с тончайшей душевной организацией фактически мальчишкой, в двадцать лет, без денег, без поддержки, оказался в чужой стране! И ведь это вы довели его до черты и такой жизни! А вам все равно, черствые и бессердечные люди!

– Это его выбор, – отрезал Алексей Александрович.

– А мне противно у вас работать, я ухожу.

– Вероника, одумайся! Ты работала у нас почти двадцать лет! – попыталась остановить ее Клавдия Васильевна.

– Да, работала и всегда видела ваше несправедливое отношение к Витольду. Я столько раз утешала его! А теперь мне здесь нечего делать, я честно выполняла свою работу. А вы – не мать, вы – жена. Да! Как так можно? Отказаться от сына! Лишить его семьи и родственных корней! Нашли «врага народа»… Не желаю вас видеть!

– Ну и ладно… Ты свободна, – поджала тонкие губы Клавдия Васильевна, отпуская преданного человека, помогавшего ей растить сыновей. Вероника потому и прикипела к мальчикам душой, как родной человек, что ей ведь не надо было бояться грозного мужа.

А сына Ерохины действительно вычеркнули из жизни и из своих сердец, чтобы сохранить статус семьи академика. Это тоже было своеобразное предательство.

Витольд же в чужой стране не пропал, несмотря на то, что не знал там ни единого человека. Он прекрасно говорил на английском, и это его спасло. Парень стал выживать. Именно выживать. Работал в тех местах, где предоставляли койку и хоть какую-то еду. Одно время вкалывал грузчиком в порту целый день до боли во всех мышцах и суставах, ночуя в помещении с гнилыми канатами и ящиками с мусором, питаясь рыбой, которой с ним бесплатно делились рыбаки, и моясь в океане.

Сильного и выносливого парня заметили во время очередной разборки и пригласили в портовый клуб – участвовать в боях без правил. Вечерами там собирались весьма впечатляющие личности с криминальным, так сказать, душком, в том числе гангстеры и наркодилеры. Играли, естественно, нелегально, в запрещенные игры, проматываясь до пули в лоб, делая ставки на все, на что только можно. На «человеческое мясо» в том числе.

Бойцы, парни, вынужденные выживать таким образом, разных национальностей, эмигрировавшие легально и не очень из стран Латинской Америки или Африки либо просто приехавшие из бедных районов, дрались не на жизнь, а на смерть. Сантименты и человечность надо было оставить за рингом. С первым сотрясением мозга, с первыми гематомами и переломами Витольд много чему научился. Дрался он отчаянно и фактически всегда одерживал победу. Под кличкой Русский Медведь он полгода существовал в этом кошмаре, зато смог купить себе крутой мотоцикл и снять дешевое жилье. По крайней мере, Витольда перестал мучить запах рыбы. И какое-то время он мог отдохнуть перед ночной «работой». Хотя зализывание ран трудно назвать отдыхом. К тому же всегда была опасность скатиться до чего-то совсем уж запретного, когда вокруг все заняты только этим. Казалось, ни одного светлого пятна впереди…

Но Витольд выделялся среди прочих своей харизматичностью, и ему предложили заняться реслингом, участвовать в шоу, пусть и весьма тяжелом, но все-таки выше уровнем портового клуба с откровенным мордобоем. А вскоре ему удалось устроиться охранником в дорогой известный стриптиз-клуб, и полгода Витольд провел там, работая. В его обязанности входило охранять абсолютно голых танцующих девушек от активного контакта с посетителями. Многие мужчины теряли голову от порнографической красоты, а некоторые, особо разгоряченные спиртным, льющимся здесь рекой, выскакивали на сцену. Иногда возникали жестокие драки среди зрителей.

Девушки для работы в элитном заведении отбирались по строжайшему кастингу. Они должны были быть супергибкими, чтобы своими пируэтами «завязывать мозги» мужчин в узел и «отжимать» их кошельки до последней монетки. А кроме того, быть артистичными, легкими, необычными и просто поражать женственностью и сексуальностью, обладать определенными физическими параметрами – длинными ногами, тонкими талиями, большой грудью.

– Здесь вам не эротика «Мулен Руж»! – кричал балетмейстер и постановщик стриптиза. – Здесь нужен секс! А для этого нужны гипертрофированные формы в определенных частях тела!

Некоторые девушки обладали таким достоинством от природы, другим же приходилось прибегать к помощи пластических хирургов.

Танцовщицы были от Витольда без ума. Молодой парень с потрясающей внешностью и доброй душой в столь жестоком бизнесе привлекал их как магнит. Многие из них занимались проституцией. Кому-то сильно везло, если находился богатый покровитель, который брал девушку под свое крыло на правах любовницы и содержанки. С Витольдом же все спали просто так. С парой девушек у него возникли чувства, похожие на серьезную привязанность. Но молодой человек все равно не понимал, почему он должен ждать свою подружку из постели другого мужчины, даже если связь с тем для нее «ничего не значит», а «любит она только его», то есть Витольда. Парень понял одно: здесь все продается. Кроме того, он получил пару ножевых ранений в общих потасовках в борьбе за девушек, и его тело «украсилось» шрамами.