вопросом задался –

А как теперь жить дальше?

Хотя, постойте – доживать,

Не представлял он даже.

И тут Сергей взглянул на маску,

И в свои руки её взял

С каким-то трепетом и лаской,

И тут он чётко осознал,

Что телом больше не владеет,

Но если б и хватило сил,

Он ничего не стал бы делать

И к лицу маску прислонил.

Вспышка яркого света и боль,

Миг сладострастной горькой муки.

Сергей издал кошмарный вой,

Но он вдруг стих, как стихли звуки.

Ни стука сердца, ни дыханья –

Всё поглотила белизна.

И даже боль, её стенанья,

Сбежали следом в никуда.

И тут возник пред его взором

Беловолосый человек.

В его глазах читалась злоба –

Она видна сквозь полог век.

И лишь потом сообразил

Сергей, что видит ту же маску.

На ней знакомый лик застыл,

И кто-то будто стёр все краски.

И вот Белесый произнёс:

– Не в силах ты мне помешать,

Магистр Чёрный, ты умрёшь!

И возвратилась боль назад.

Она скопилась в сердце комом,

Нутро Сергея раздирает.

В ушах звенит кровавый гомон.

Он ничего не понимает.

Сергей увидел страшную картину,

Вниз опустив свой взгляд.

Грудь превратилась в алую пучину –

Её пронзил стальной булат.

Кровь по нему струёй бежала,

И лезвие, с запястья путь начав,

Ладонь как будто продолжало,

Вонзившись в сердце по рукав.

И белизна сменилась тьмой,

Боль снова ядом обожгла,

До слуха вновь донёсся вой.

И он открыл свои глаза

И очутился Сергей дома.

От ужаса нет сил дышать!

И сказал, сорвавшись стоном:

– Я не хочу… умирать…

***

Сергей стоял на тротуаре.

Среди людей он словно тень.

Они все шли, куда им надо,

И чередом своим тёк день.

А Сергей стоял и слушал

Сердца стук, своё дыханье.

Ничего ему не нужно –

Замер он, как изваянье.

Он выбросил свои часы,

Считать оставив время всем,

Кому иного не найти

Занятия. И между тем

Дни шли. Минула неделя.

Сергей все дела завершал.

А что ещё ему делать?

Ходил к семье и друзьям.

Говорил, пытался понять

Сколь ему всё это важно,

Старался им это сказать,

И понял, что больше не страшно.

И тут в неясном порыве

Он маску úз кармана вынул –

Вновь боль тело пронзила,

И тишина раздáлась взрывом.

Звуки галдящих прохожих,

Гул мчащихся мимо машин –

Всё пропало. И что же?

Сергей поражённый застыл.

Он созерцал этих людей,

Всех вместе и по одному.

И в каждом из них разглядел

Раздумия, страхи, мечту,

Воспоминания былые,

И то, что их в грядущем ждёт,

Людей, чьи головы пустые,

И тех, кого судьба ведёт!

Кому-то рожденье ребёнка

Явленье важнейшее в мире,

Другим же решение только

Жить в доме или в квартире…

Калейдоскоп картин, событий

Потоком бурным закрутились,

Но мигом все они забыты,

И разом всё застопорилось.

Он видит девушку, и в ней

Сошлись как будто грани.

И яркость тысячи огней

Лишь на неё взор мáнит.

Все будто набранные текстом,

Обычным номерным шрифтóм.

Она же выделена цветом,

И отличается во всём.

Они прозрачны и тусклы,

В них каждодневная рутина,

И абсолютно не видны –

Как стенка скрыта за картиной

Она словно бы книжный герой –

Ей по силам весь мир всколыхнуть,

И ей даровано судьбой

Открыть людскому роду путь…

Взорваться голова готова

От этих красок и картин! –

И лик его вновь без покрова –

В его глазах лишь блеск витрин.

То озарение, что было,

Явившись знаньем абсолютным,

Лишь ощущением застыло,

Как сны ночные поздним утром…

И Сергей пошёл за ней,

В карман свой маску пряча.

И отныне нет важней

Цели и задачи –

Видеть это и внимать,

Ощущать опять и вновь.

Это словно чудо ждать

Или повстречать любовь!..

Но морок растворился вмиг,

Он вспомнил, что надо дышать.

Но тут его врасплох застиг

Кошмар, что заставлял кричать.

Белесый брёл прямо за ней,

И расстоянье сокращалось.

Он словно тёк между людей.

Сомнений больше не осталось –

Убить её – его задача,

Предназначенье, цель, мечта.

И ворох этих мыслей мрачных

Прочёл Сергей без маски у лица.

Из рук Белесого клинки

Блестя, бесшумно показались.

Слова: Ей точно не уйти! –

Тьмой в глазах его читались.

До гибели её лишь шаг,

Жизнь нитью тонкой оборвётся.

Помочь ей нужно! Только как?

И – Оглянись! – из лёгких рвётся.

И дева на крик обернулась,

И будто бы ожили сны!

В реальность выпустив ужас

Что жить не давал ей в ночú.

Клыкастая маска, огонь

И еле слышный детский крик,

И стен упавших гулкий стон,

И взрыва яростного рык…

Белесый в глазах её это прочёл,

И его дрогнула рука,

Но тут же мысли все отмёл –

Его растерянность ушла.

Но более Сергей не мешкал –

Пути иного не дано!

«Я умру, – всплыло усмешкой. –

Но ни всё ль уже равно?»

Он на Белесого напал,

Всем телом просто навалившись.

Такой атаки тот не ждал,

И посему стоял открывшись.

А девушка меж делом та,

Закрыв своё лицо руками,

– О, боже, боже, нет! – шепча,

Прочь шла опутанная снами.

Белесый оттолкнул Сергея

И посмотрел ей молча вслед,

И с каждым вздохом свирепея,

С сулящими столь страшных бед

Глазами тихо произнёс:

– Мертвец! Ты жалок и ничтожен.

Слепец! В какой из глупых грёз

Успех той выходки возможен,

Что ты мне выкинул сейчас?

Ведь даже и Магистр Чёрный

От моего клинка угас,

А ты и вовсе враг никчёмный!

И в атаку устремился,

Сергею целясь прямо в грудь.

Ворох искр в небо взвился –

Клинку вдруг преградили путь!

Сергей своим глазам не верит –

Прямо из его руки

Меч, своё лезвие ощерив,

Смерть устремился принести.

– Я посмотрю, ты не простак! –

Сказал Белесый отступая.

И снова серия атак –

Он нападает, дело зная.

Клинки опять схлестнулись в схватке,

Повсюду искры рассыпая.

Сергей впервые в битве ратной –

Он понимал, что уступает.

И словно вдруг раскаты грома,

Сергей услышал те слова,

Что вырвались тогда со стоном

Из скрытого под маской рта,

Магистра Чёрного в той арке.

Чуть слышно – Не бойся, не надо

И ныне в этой жаркой схватке

Они Сергея как торнадо

Взметнули